Шрамы - Вера Холлинс

Он закатил глаза и пробормотал что-то о том, что я слишком остро реагирую, но не стал возражать, когда я довела его до самой комнаты и буквально затолкала в ванную.

— И не выходи, пока не приведешь себя в порядок, — сказала я ему с ухмылкой, прежде чем закрыть дверь. Я прислонилась к ней спиной и закрыла глаза, моя улыбка погасла. С моих губ сорвался прерывистый вздох. Я была рада, что он в безопасности, но не могла ему полностью доверять. Я достаточно знала о наркомании, чтобы понимать, что это не так просто. С тех пор как он начал употреблять, он слишком часто подводил меня, обещая одно, только чтобы потом нарушить свое слово. Поэтому я была бы дурой, если бы думала, что в этот раз всё будет по-другому.

Я не могла понять, почему он вдруг решил вернуться домой, но я должна была быть рядом с ним. Также я должна была контролировать использование наших кредитных карт.

Когда я вышла из его комнаты и направилась на кухню, чтобы приготовить себе сэндвич, я позволила надежде вновь зародиться во мне. Если бы он действительно хотел избавиться от зависимости, нас ждала бы непростая дорога, но я была бы рядом с ним от и до.

Мама была очень рада видеть Стивена. Она крепко обняла его, чуть не задушив, а потом расплакалась и начала повторять, как сильно его любит, снова и снова, как будто это была заезженная пластинка. Она даже приготовила его любимые блинчики с яблоками и карамелью в таком количестве, что их хватило бы накормить всё население Мозамбика.

Стивен старался вести себя как послушный сын, обещая стать лучше, но я не могла не испытывать недоверие. Откуда взялась эта внезапная перемена? Не пытается ли он манипулировать нами, чтобы в итоге получить что-то для себя?

Мы провели вечер за просмотром Netflix, соревнуясь, кто съест больше попкорна. Хотя я пыталась выглядеть расслабленной, на самом деле мои мысли были очень напряжены. Стивен не хотел рассказывать мне, как он проводил дни, пока его не было, но после четвёртой серии «Сорвиголовы» он стал более разговорчивым и решил открыться.

Я внимательно изучала его лицо и движения, пока он рассказывал о днях, проведённых в компании своих друзей, которые были зависимыми от наркотиков. Я пыталась уловить любые признаки ломки, которые могли бы его выдать. Он сказал, что не употреблял никаких веществ со вчерашнего дня, но я знала, что это неправда. К этому времени у него уже должны были проявиться симптомы абстиненции, но их не было, и это само по себе вызывало беспокойство. Я даже упомянула о возможности пройти групповое лечение, внимательно наблюдая за его реакцией. К моему удивлению, вместо того чтобы отказаться, он сказал, что хочет попробовать.

На следующий день он вернулся в школу, только что приняв душ, и выглядел вполне прилично для разнообразия. Он даже согласился, чтобы мама отвезла его после школы к врачу, чтобы тот исправил его нос. Госпожа Агуда потребовала встречи с ним в своём кабинете, и я подняла большой палец вверх, подбадривая его, как будто он собирался принять участие в матче WWE. Мама сказала, что найдёт лучшее лечение в округе и запишет его на него как можно скорее, и мне было интересно, что из этого выйдет.

Утро казалось долгим, но когда Стивен вернулся в школу, оно стало более сносным. Барби начал отправлять мне неприличные сообщения, но после того, как он прислал скриншот порно с оргиями, я решила, что с меня хватит, и заблокировала его номер.

Мне было ужасно скучно заниматься статистикой, и это стало отличным стимулом для того, чтобы найти более продуктивное занятие — например, отомстить Барби. Я создала аккаунт в Instagram под названием «твой самый страшный ночной кошмар» и зашла в его профиль, жалея, что в Instagram нет кнопки «не нравится». Мне бы хотелось поставить «не нравится» каждой из его фотографий.

Но не ничего! Я могла оставлять комментарии, поэтому начала отправлять спам на каждую фотографию, присылая много негативных комментариев: «Ты урод», «Моя задница, покрытая какашками, выглядит лучше, чем у тебя» и «Лицо как пудинг». К тому времени, как он увидел мои комментарии и заблокировал меня, я уже причинила ему достаточно вреда.

Я вышла из класса, ощущая прилив сил, с самодовольной улыбкой на лице. Открыв свой шкафчик, чтобы положить туда вещи, я почувствовала, как кто-то толкнул меня сзади. Я едва успела удержаться, чтобы не удариться головой о металлическую дверцу.

— Осторожнее! — Воскликнула я, зарычав и разворачиваясь. Мой взгляд встретился со взглядом Барби, который стоял прямо передо мной с презрительной ухмылкой на лице.

— Ты действительно думаешь, что сможешь унизить меня своими жалкими комментариями? — Сказал он, закатывая глаза. — Живи своей жизнью.

— У меня действительно есть жизнь — жизнь, в которой я мучаю тебя! Поверь мне, это чертовски весело.

— Знаешь, что ещё самое забавное? Пол. Вот. — Он бросил мне маленький сверток. Я поймала его одной рукой и, увидев, что это упаковка презервативов, зашипела от отвращения. — Возьми это и используй на тот случай, если тебе действительно удастся заняться сексом в этом столетии. Миру определённо не нужны твои отпрыски, сатана.

Я бросила пакет обратно в него, как будто в нём были наркотики, целясь ему в голову. Но он не зря был самым популярным игроком в школе. Он с лёгкостью поймал пакет и бросил его прямо в мой шкафчик.

— Возьми их, — повторил он. — И погугли, как ими пользоваться. — Он отступил назад. — Потому что я был бы удивлен, если бы ты действительно не была девственницей. — Он сказал это достаточно громко, чтобы его услышали почти все в коридоре. — Потому что ты уродина и всё такое. — Он подмигнул мне и пошёл прочь, проходя мимо группы студентов, которые начали хихикать надо мной.

Дрожа от ярости, я схватила упаковку презервативов из шкафчика и бросила в него, но он был слишком далеко, и я промахнулась на несколько футов. Я бросила учебники и тетрадь в свой шкафчик и захлопнула его со всей силы, на которую была способна. Раздался мучительно громкий хлопок, который привлек всеобщее внимание, но я этого не заметила. Я даже не слышала никого, кроме него:

— Ты мне так сильно нравишься.

— Ты хочешь меня.

— Я видел, как ты на меня смотрела.

— Нам так хорошо вместе…

— Нет! — Воскликнула я, ударив кулаком по шкафчику. Я была рада боли,