Верь в мою ложь - Элизабет Джордж

— Боюсь, я не так близко от Лондона.

— В самом деле? И где же ты?

— Изабелла… — Линли хотел бы понять, не пытается ли она как-то его обмануть. Сначала разговор о сексе, чтобы отвлечь его, а потом как бы мимоходом выясняется, где именно он находится. — Ты знаешь, что я не могу этого сказать.

— Я знаю, что Хильер велел тебе держать рот на замке. Но никак не думала, что это и ко мне тоже относится. А как насчёт… — Она вдруг остановилась. — Ладно, неважно.

Линли понял, что она едва не брякнула: «А относилось бы это к твоей жене?» Но она не вправе была этого говорить. Они никогда не упоминали о Хелен, потому что такое упоминание грозило повернуть их отношения от чистого секса в такую область, в которую им с самого начала поворот был заказан.

— Ладно, неважно, это просто глупость, — сказала Изабелла. — Интересно, что думает себе Хильер, как бы я должна была распорядиться такой информацией?

— Не думаю, что тут есть нечто личное, — возразил Линли. — Я хочу сказать, что он не хочет, чтобы ты знала. Он хочет, чтобы вообще никто не знал. Если честно, я его и не спрашивал, почему это так.

— На тебя непохоже. Может, тебе по какой-то причине хотелось уехать из Лондона? — И тут же быстро: — Неважно. Такой разговор до хорошего не доведёт. Ладно, позвоню потом, Томми.

Она отключила телефон. Линли немного постоял, держа мобильник в руке. Потом снова сунул его в карман и пошёл дальше. Лучше думать о том, что происходит здесь и сейчас. Изабелла была права насчёт разговоров, которые только зря мутят воду.

Лодочный дом, как обнаружил Томас, стоял незапертым. В это время дня внутри было темнее, чем когда Линли заглядывал сюда впервые, поэтому он порадовался тому, что прихватил фонарь, и тут же его включил. В лодочном доме было довольно холодно от воды, камней и в связи с временем года. Пахло сырой древесиной и морскими водорослями. Линли подошёл к тому месту, где была привязана шлюпка Яна Крессуэлла.

Здесь он опустился на колени и, светя фонарём, стал осматривать края бреши, оставшейся на месте двух упавших в воду камней. Но смотреть тут оказалось не на что. Извёстка и сама по себе имела неровную поверхность, а за долгие годы в ней появились трещины, вмятины и сколы во множестве мест. Но Линли искал след какого-нибудь инструмента, который мог бы ускорить процесс разрушения: стамески, свёрла или чего-нибудь клинообразного. Чего-то такого, что расшатало бы камни. Чего-то такого, что могло оставить метку.

Он ничего не нашёл. И понял, что необходимо осмотреть всё гораздо более тщательно и при более ярком освещении, что было довольно сложно, если он собирался и дальше играть роль простого гостя. Ещё Линли понял, что его первоначальная мысль относительно исчезнувших камней была верна: их обязательно нужно было достать из воды. Перспектива, конечно, была не из приятных. Здесь неглубоко, но вода наверняка ледяная.

Линли выключил фонарь и вышел из лодочного дома. Остановившись, посмотрел на озеро. На воде никого не было, поверхность выглядела спокойной и гладкой, в ней отражались окружавшие озеро осенние деревья и безоблачное небо. Линли отвернулся от озера и посмотрел в сторону дома. Отсюда дом не было видно, хотя любой человек, оказавшийся на дорожке между тополями, с лёгкостью мог заметить самого инспектора. И ещё с одного места можно было увидеть и Линли, и лодочный дом: с верхнего этажа и с крыши квадратной башни, что вырастала из земли к югу от тополей. А именно там жила Миньон Файрклог. Накануне вечером она не вышла к ужину. Может, Миньон не станет возражать против утреннего визита?

Квадратное строение было копией настоящих оборонительных башен, разбросанных тут и там по округе. Такие сооружения люди некогда пристраивали к домам, чтобы придать им более древний вид, хотя в случае с Айрелет-холлом в фальшивой истории едва ли была нужда. Тем не менее в какой-то момент была возведена эта башня, и теперь она красовалась здесь во все четыре своих этажа, с зубчатым краем плоской крыши. И, конечно же, рассудил Линли, с этой крыши были видны все окрестности. Оттуда можно было увидеть Айрелет-холл, подъездную дорогу к нему, окружавшие его земли, а также озеро и лодочный дом.

Когда Томас постучал в дверь, он услышал внутри женский голос:

— Что? Ну что?!

Он решил, что отвлёк Миньон от какого-то занятия (он ведь не знал пока, чем она вообще занимается), и громко сказал:

— Мисс Файрклог? Простите… я не вовремя?

Ответ его удивил.

— О! Я думала, это опять матушка.

Через несколько мгновений дверь распахнулась, и перед Линли появилась одна из дочерей-двойняшек Бернарда Файрклога, опираясь на ходунки. Она была окутана в какие-то туники и шарфы, придававшие ей артистичный вид и при этом весьма эффективно скрывавшие тело. И ещё Линли обратил внимание на то, что на её лицо была наложена косметика, как будто Миньон куда-то собиралась отправиться в течение дня. И волосы были уложены, хотя и немного в детском стиле. В результате она напоминала Алису в Стране чудес, с множеством голубых лент, только, в отличие от Алисы, волосы у неё были тускло-каштановыми, а не светлыми.

— А, поняла, вы тот лондонец, — сказала Миньон. — И что вы тут высматриваете с утра пораньше? Я снова видела вас у лодочного дома.

— Вот как?

Линли стало интересно, как это ей удалось. Три лестничных пролёта не одолеешь с ходунками. Да и зачем бы ей?..

— Я просто хотел подышать воздухом, — пояснил он. — А от лодочного дома увидел вашу башню, вот и решил прийти и представиться. Я думал, мы с вами встретимся за ужином вчера вечером.

— Боюсь, это пока не для меня, — ответила Миньон. — Я ещё поправляюсь после хирургического вмешательства.

Она окинула Линли пристальным взглядом, даже не пытаясь скрыть своего интереса. Ему даже показалось, что она вот-вот скажет: «А вы неплохо сложены» — или попросит его открыть рот, чтобы осмотреть зубы. Но вместо того она предложила:

— Можете войти.

— Я вас от чего-то отвлёк?

— Я бродила в Интернете, но это может и подождать.

Она отступила от двери, давая ему путь.

Весь первый этаж башни можно было окинуть взглядом сразу. Здесь по принципу студии располагались гостиная, кухня и уголок для компьютера Миньон. Ещё первый этаж, казалось, служил местом хранения многочисленных коробок, стоявших одна на другой на каждом свободном клочке пола. Коробки были закрыты, и сначала Линли показалось, что Миньон собралась переезжать, но более внимательный взгляд дал ему понять, что всё это — посылки, адресованные хозяйке.

Компьютер был включён. Монитор светился, и Линли увидел, что Миньон читала ответ на письмо. Заметив направление его взгляда, она сказала:

— Жизнь в виртуальном пространстве. Мне это кажется предпочтительнее реальности.

— Современная версия друзей по переписке?

— Вроде того. У меня страстные отношения с неким джентльменом с Сейшельских островов. По крайней мере, он говорит, что именно оттуда. Ещё он сообщает, что женат и у него нет никаких перспектив повышения по службе. Бедняга уехал туда в поисках приключений, а в итоге обнаружил, что приключения доступны для него только в Интернете. — Миньон улыбнулась коротко и неискренне. — Конечно, он может всё врать, но ведь и я сообщила о себе, что моделирую одежду и сейчас ужасно занята, потому что готовлюсь к очередному показу. В прошлый раз я переписывалась с врачом-миссионером, который занят благородной миссией в Руанде, а до того… дайте-ка взглянуть… Ну да. До того я была обиженной домохозяйкой, которая ищет кого-то, способного понять всю тяжесть моего положения. Я же сказала, это жизнь в виртуальном пространстве. Возможно всё, что угодно. Открытое поле.

— А не может возникнуть нечто вроде отдачи при выстреле?

— Как раз в этом половина забавы. Но я осторожна, и как только они начинают говорить о том, чтобы так или иначе встретиться, я всё мгновенно обрываю. — Она двинулась в сторону кухни, говоря на ходу: — Хотелось бы предложить вам кофе или ещё что-нибудь, но, боюсь, кофе у меня только растворимый. Хотите чашечку? Или чай? Чай у меня только в пакетиках. Но всё равно могу приготовить.

— Лучше кофе. Но мне не хотелось бы доставлять вам лишних хлопот.

— Да неужели? Как вы хорошо воспитаны!

Она скрылась в кухне, оттуда послышалось звяканье посуды. Линли воспользовался возможностью и огляделся по сторонам. Кроме великого множества коробок, он увидел ещё и множество немытой фаянсовой посуды, стоявшей на всех возможных плоскостях. Тарелки и чашки явно провели здесь немало времени, потому что, когда Линли поднял одну из них, он увидел оставшийся под ней отчётливый круг на ровном слое пыли, до которой никому не было дела.

Линли подошёл ближе к компьютеру — и сразу понял, что Миньон не лгала. «Конечно, я понимаю, что ты имеешь в виду, — писала она. — Бывают моменты, когда жизнь приводит к чему-то по-настоящему важному. В моём случае это именно так. И я теперь счастлива. Но тебе следует поговорить с ней об этом. Конечно, хотя я и говорю так, сама я не объясняюсь с Джеймсом. Как мне этого хочется! Ладно, неважно. То, чего я хочу, сбыться не может. Вот разве что…»