Пустующий трон - Кен Лю

Их обычаи отличались от обычаев агонов и льуку, и именно эти различия сулили перемены. Да и сама по себе Тэра была весьма интересным человеком.

Так или иначе, теперь их судьбы были переплетены, и оставалось лишь ждать и наблюдать.

Нмэджи и Типо закончили свою партию. Отложили в сторону восковую дощечку и кисти и хмуро уставились друг на друга.

Все остальные офицеры затаили дыхание в ожидании вердикта.

– Ну и? – первым не выдержал адмирал Миту Росо. – Кто победил? Кто из вас нашел недостатки в плане?

Нмэджи Гон и Типо То синхронно улыбнулись, схватили друг друга за руки и от души расхохотались.

– Мы оба проиграли, – сказала Типо.

– И оба победили, – добавил Нмэджи.

– Несите пива! – потребовала Типо. – Я хочу выпить с этим ворчливым ублюдком. Может, у него хоть рыбой изо рта вонять перестанет…

– Посмотрим, пьешь ли ты так же хорошо, как планируешь абордаж города-корабля, – парировал Нмэджи. – Откровенно говоря, я в этом сильно сомневаюсь, уж больно ты худосочная…

– Гм… – перебила его Тэра. – Следует ли понимать это таким образом, что вы пришли к выводу, что план сработает? Уверены, что каждый из вас справится? И может в полной мере положиться на другого?

Нмэджи и Типо этот вопрос как будто оскорбил.

– Да я с этим мужиком поплыву хоть в водоворот над дворцом Тацзу…

– А я с этой бабой дворец Маты Цзинду пойду штурмовать…

– Ага, в бумажной лодке. Готова поспорить, он справится… И я тоже.

– Ну-ну, вооружившись шпилькой для волос. Представляю, как ее враги будут молить о пощаде…

– Ваши доводы мне предельно понятны, – с улыбкой ответила Тэра, жестом призывая обоих остановиться.

На всех лицах читались облегчение и радость. На столе появились бутылки, и вскоре рисовое пиво уже текло рекой.

– Только, пожалуйста, не зазнавайтесь и не расслабляйтесь раньше времени, – попросила Тэра. – Даже придумать план непросто, а уж воплотить его в жизнь в десять раз труднее.

Военный совет не расходился, пока звезды не закончили свой ночной путь по небу. На рассвете ялики унесли офицеров и капитанов обратно на их корабли, но никто не лег спать. В ближайшие дни предстояло много работы.

Глава 8

Игра теней

Посреди океана на пути в Укьу-Гондэ, шестой месяц первого года правления Сезона Бурь

Ох, недаром пэкьу Тенрьо предостерегал своих танов: ни в коем случае нельзя недооценивать дара. Да, всем было хорошо известно, что их народу присущи слабость и моральное разложение, однако смекалке этих трусов можно было только позавидовать: они изобретали фантастические механизмы (вроде городов-кораблей) и плели коварные интриги (о чем рассказывали их шаманы-историки).

Испугавшись, что подлые варвары придумают очередную хитроумную стратегию, Наку Китансли приказал впередсмотрящим ни днем ни ночью не сводить глаз с кораблей дара.

Солнце заходило за горизонт перед «Бескрайним простором». В «вороньем гнезде» на фоке – простой площадке, где едва могли примоститься двое матросов, чтобы без помех оглядывать окрестности – Радия пихнула локтем задремавшего напарника.

– Эй, чем это они там заняты?

Спросонья Тооф запнулся и покачнулся, замахав руками, чтобы удержать равновесие в сотнях футов над морем. Он выругался.

Радия усмехнулась.

– Будешь знать, как спать на посту.

Ее не беспокоило, что Тооф может разбиться насмерть. На уровне груди к мачте были прикреплены четыре широких железных кольца, напоминавших лепестки цветов. Как и Радия, Тооф стоял внутри одного из этих колец и был привязан к нему веревкой.

– Стар я уже, чтобы на мачту лазать, – посетовал он.

Как правило, наездников гаринафинов и их команды освобождали от неприятной обязанности карабкаться в шаткое «воронье гнездо» и сидеть там под дождем и ветром, раскачиваясь в нескольких сотнях футов над бурными волнами. Но тан Наку так разгневался после неудачного вылета Таны к флотилии дара, что экипаж лишили всех привилегий.

– Радуйся, что тебя сюда пускают. Будешь спать, скоро придется вместе с рабами-агонами вкалывать.

– Им хотя бы позволено видеть Тану, пока они за ней навоз убирают, – ответил Тооф. – Надеюсь, она жива-здорова.

Наку обвинил экипаж Тоофа в «трусости» Таны и поручил уход за ней и кормежку другим наездникам. Помимо этого, Тоофу и его команде строго-настрого запретили даже приближаться к гаринафинам.

При пэкьу Тенрьо тесная дружба между наездниками и гаринафинами оказалась под запретом; в профессиональной армии и те и другие должны были быть легко заменимы, как детали механизма. Но старые привычки живучи, и Тооф, воспитывавший Тану с младенчества, был очень к ней привязан.

– Не беспокойся о Тане: она сможет за себя постоять. И не принимай обиды близко к сердцу. – Радия вытянула руку, указывая на горизонт. – Смотри! Смотри!

Тооф прищурился. В нескольких милях впереди флот Дара разделился на две параллельные колонны. Город-корабль, впрочем, был настолько высок, что с мачты дозорным льуку все было видно как на ладони. Между фок-мачтами двух замыкающих кораблей растянули прямоугольный кусок белой парусины, в несколько сот длиной и не меньше сотни футов шириной. Громадная завеса раздулась от ветра и скрыла из виду остальные корабли.

– Что это за парус такой странный? – спросил Тооф, удивленно сведя брови. – И зачем он понадобился дара?

– Наверное, чтобы двигаться побыстрее и убежать от нас, – предположила Радия.

– Но он же чересчур громоздкий! Где это видано, чтобы одним парусом соединяли два корабля? – Тооф попробовал вспомнить, слышал ли о чем-нибудь о подобном. – Вряд ли он им поможет. Скорее уж, наоборот.

– Может, опять готовят засаду с разукрашенными тиграми? – продолжила гадать Радия.

Однако ее напарник с сомнением покачал головой.

Варвары-дара наверняка задумали что-то новенькое.

Тооф слез с мачты, чтобы доложить Наку Китансли о необычном поведении врага. Вскоре на такелаж забралось еще несколько воинов; другие высыпали на ют, вглядываясь в горизонт. Даже те, кто спали в каютах, проснулись и присоединились к товарищам.

Солнце к тому времени уже почти скрылось за волнами, и гигантская ширма отражала его последние лучи, легко трепыхаясь между мачтами двух отстающих кораблей дара.

На ширме появились и задвигались громадные тени. На левой стороне ее был виден плоский город: дома с кривыми, угловатыми, изогнутыми крышами и высокими массивными стенами. В верхнем правом углу возникло огромное крылатое существо из острых треугольников и неровных, соединенных вместе кругов – очевидно, то было стилизованное изображение гаринафина. Гаринафин пролетел над городом, выпустив треугольное рыжее пламя. Но город устоял перед его огненными языками.

Затем над городом замерцали тени, похожие на плавающих медуз с невесомыми щупальцами. Они атаковали гаринафина своим огнем, заставив его ретироваться.

Наро и кулеки на борту города-корабля льуку взволнованно перешептывались, гадая, что символизировали эти медузы. Вероятно,