Осколки камня - Мария Викторовна Доронина

не останавливался. Его внимание было приковано к сиянию, исходившему от центра. Как это обычно бывает во сне, я чувствовала: стоит ему добраться туда, и все – конец.

Подскочив на кровати, с бешено бьющимся сердцем, я увидела, что Димы рядом нет. Это было как продолжение кошмарного сна. Отбросив одеяло, выбежала из комнаты. На втором этаже было тихо: кроме нашей спальни, все комнаты пустовали. Коридор, лестница и холл освещались маленькими ночниками, так что я быстро спустилась и сначала увидела перед домом машину, а потом уже расслышала голоса, доносившиеся из-за приоткрытой двери кабинета. Первой реакцией было облегчение: все в порядке, просто опять срочная работа. Но затем проснулось любопытство. Мне мучительно захотелось узнать: что же за дела не дают покоя моему «мужу» даже ночью. Прекрасно понимая, как некрасиво это выглядит, я подкралась к двери.

– … Таким образом, они оказываются вне досягаемости.

– Почему же? – голос Димы звучал холодно и спокойно.

– Мы не можем атаковать лагерь повстанцев, не уничтожив при этом мирных жителей.

– Значит, придется пойти на такие жертвы.

– Но, господин, там несколько сотен человек, в том числе женщины и дети!

– Они поддерживают повстанцев, генерал.

– Да, но… Это вызовет недовольство!

– Смотря как преподнести. Предоставьте службе пропаганды объяснение ваших действий. В конце концов, повстанцы сами выбрали такое место для убежища, и они будут нести ответственность за жертвы среди мирного населения. Главное сейчас: уничтожить очаг сопротивления. Иначе, глядя на Лиирд, Дэру и Афала тоже взбунтуются. А сейчас это совершенно недопустимо, учитывая подготовку десантов. Под угрозой срыв операции.

Иногда тело реагирует быстрее разума. Не успев опомниться, я уже бежала обратно: разговор мог закончиться в любую минуту. Услышанного было достаточно. Более чем достаточно. Иголочка в сердце поселилась еще с церемонии награждения. Дима должен был вручать ордена военным, поэтому и дернулся по привычке. Скорее всего, это Отец решил, что мне пока не стоит сообщать об истинном характере его занятий.

Разумеется: он не мог посвятить себя какому-то строительству. Дима всегда был амбициозным. И честным. Самым честным и порядочным человеком! Вот за это я и ухватилась, сидя в оцепенении на кровати. Теплой летней ночью меня знобило, и пришлось завернуться в одеяло. Вещий сон приснился этой ночью. Я теряю его! Могу потерять. Марионетка, изображающая короля, остается марионеткой и, став ненужной, будет небрежно брошена в коробку.

Никто из Пастырей не откажется от геласера. Те, кто смогли, уже сделали это. Вот у них-то я и буду искать помощи. Дима воспримет это как предательство, но он поймет потом. Я должна его спасти!

16

Приняв решение, я смогла притвориться спящей, когда Дима вернулся в спальню, а утром сделала вид, что ничего не подозреваю, услышав о «срочном деле».

– Вернусь завтра. Ты и соскучиться не успеешь, – улыбнулся он. – И вместе отправимся в Луилир. Там к тому времени все приготовят.

Я соглашалась и кивала. И поцеловала его на прощанье. А потом собрала в небольшой чемодан самые необходимые вещи и села к столу. Подобрать правильные слова было нелегко.

«Ложь порождает ложь.

Я случайно услышала разговор этой ночью и поняла, что он означает. Не сомневаюсь: официальная версия всем расскажет о вынужденном шаге и важности цели. Но я больше не верю. Ни в красивые слова, ни в ваши дела.

Я люблю тебя. По-прежнему. Поэтому и ухожу.

Я делаю это ради нас».

Вместе с запиской я положила в конверт кольцо с геласером, надписала его и оставила на столе. Хотела написать и Эфил, но решила, что это бессмысленно. Рассказывать пришлось бы слишком много, а я и так ее «подставила» своей дружбой. Но этого уже не исправить.

Когда девушка прибежала на звонок, я попросила приготовить машину и сама снесла вниз чемодан.

– Вы уезжаете? – удивилась Эфил.

– Да, – я взяла ее за руку. – Прости, не могу толком объяснить. Да и лучше тебе ничего не знать. Так уж сложилось… Наверху я оставила письмо для Дмитрия. Передай, пожалуйста, когда приедет. Честное слово, я очень хотела бы помочь тебе с поступлением в Академию, но теперь не могу. Не все обещания удается выполнить. Только, пожалуйста, не прекращай рисовать! И никого не слушай, даже своего папу, хотя, уверена – он желает тебе добра.

– Виктория, – пролепетала девушка. – Я не понимаю…

– К сожалению, я тоже. Спасибо большое за все. Ты чудесный человек!

Я обняла ее и выбежала из дома, чтобы не расплакаться. Машина уже ждала, шофер распахнул дверцу, потом положил чемодан в багажник. Эфил тоже выскочила на крыльцо, испуганно глядя вслед.

– Куда прикажете, госпожа Виктория? – спросил шофер, включая зажигание.

– Вперед. Пока вперед.

Когда «дача» скрылась за поворотом, я попросила остановиться.

– У вас есть карта?

– Конечно, госпожа Виктория. Вот, прошу.

Я достаточно быстро сориентировалась и нашла деревню, где жили ребята.

– Нам нужно сюда, – ткнула пальцем.

– Слушаюсь.

Машина мягко тронулась, и я погрузилась в раздумья. А подумать было о чем. Расстались мы, мягко говоря, неласково. Так что моему появлению вряд ли обрадуются. Но ведь я хочу сообщить важные новости. К тому же, до сих пор непонятно: чем была вызвана вспышка Жениного гнева. По крайней мере, я должна попытаться с ними поговорить. Мне нужна помощь: одной не справиться. Колеса мерно шелестели по дороге, за окном проносились деревья, в пышной листве которых купались солнечные зайчики, а я продумывала разговор. В воображении все получалось гладко и логично, но стоило приготовиться к тому, что «актеры» будут говорить не по сценарию.

На подъезде к деревне я велела остановиться.

– Я выйду здесь, а вы можете возвращаться.

– Когда за вами приехать, госпожа Виктория?

– Не нужно приезжать, – он удивленно поднял брови, но промолчал. – Вы свою работу выполнили. Если потребуется, расскажете: куда меня отвезли. Секрета в этом нет.

Он достал из багажника чемодан, поклонился и сел в машину. Сама не знаю почему, я дождалась, пока он скроется из виду и только тогда медленно пошла к дому ребят. Скорее, из-за подсознательного трусливого желания оттянуть момент объяснения. Ведь скрываться от шофера не было никакого смысла. Поначалу, еще собирая вещи, я подумывала отправиться на поезде. Но что толку? В любом случае будет понятно: куда я поехала. Остается вопрос – что делать, если ребята меня не примут. Я поежилась: размышлять сейчас об этом не хотелось. Будем решать проблемы по мере появления.

Вещей я взяла немного, но чемодан был тяжелый, так что до нужной калитки добралась, слегка запыхавшись. Собравшись с духом, поднялась по ступенькам и