Извините, но я люблю злодея! (СИ) - Кат Зозо

      — Хм! — фыркнул недоверчиво Уильям, скрестив руки на груди и гордо задрав подбородок. — Глупо выглядит. Особенно вот этот домик.

      Господи… Да что плохого тебе сделала буква «Д», что ты её домиком назвал? Ладно, не буду на это реагировать, а продолжу тренироваться в написании всех этих петелек. Это оказалось довольно трудно, хотя вот у Уильяма уже всё выходило на автомате. И так красиво, словно он двадцать лет проработал учителем в младших классах.

      Как парнишка и обещал, он объяснял всё доступно, лаконично, и, если нужно, повторял одно и то же по нескольку раз. Однако тот факт, что это просто другой алфавит, а не целый язык, значительно упрощал мне учебу, что неоднократно удивляло самого мальчишку.

      Однако с ним не всё так просто.

      Пока я сидела и писала одну закорючку за другой, стала замечать на себе кроткие взгляды со стороны юного маркиза. Лицом был спокоен, но уши краснели. Он смотрел то на мои пухлые ноги, то на живот, руки и даже на грудь. Сидел рядом: то есть не смотреть нереально, но вот так вот нагло пялиться… нужно ещё уметь.

      В обычное время я бы нагрубила и отмахнулась, но тут всё совсем иначе. Сам факт того, что смотрел «этот мальчишка» и смотрел «на меня» выносил мне мозг. Так, как это всё могло произойти? Я припоминаю, что Уильям начал странно себя вести после того, как я прижала его к полу, но… Ой, будем честны, тогда мне вообще было некогда разбираться, что к чему, да и плевать я хотела на то, что с мальчишкой. Но теперь я буквально замечала, как малец старается как бы невзначай прикоснуться ко мне. То мизинцем по руке, то плечом, то ногой…

      Что это? Переходный возраст? Любопытство? Или просто гормональный всплеск? По идее, в книге описывалась первая любовь молодого маркиза к прекрасной и нежной Аннабель. Но он сильно стыдился своих чувств, понимая, что им нельзя проявляться. Сдерживал себя и переводил всё в шутку. Однако с Аннабель он как-то особо не общается. Да и после того, что произошло в последнее время, сомневаюсь, что это общение вообще всплывёт. Во всяком случае, не сейчас.

      Эх… и что мне прикажете делать? Я взрослая баба и понимаю, что мальчишка, скорее всего, просто запутался. Да и после того, что произошло в прошлый раз, вина целиком лежит на мне. Притом это было в священном месте.

      О, святой отец, я согрешила и совратила мальчишку. Прошу, вызывайте копов и отправляйте меня в кутузку.

      Не-не-не, нужно что-то делать. И срочно. Что ж, Элион, ты напортачила: тебе и разгребать.

      — Уильям, — позвала его после того, как мальчик вновь как бы случайно прикоснулся к моей мягкой руке. Кажется, ему нравилась мягкость. Однако стоило позвать его, как мальчишка вздрогнул. Та-а-ак… Мне начать разговор отдалённо или бить прямо в лоб? Хотя, чёрт с ним. Это как пластырь: лучше сразу и рывком. — Уильям, ты что, влюбился в меня?

      — Че?.. — вырвалось у него, после чего я заметила, как краска стала переходить от ушей дальше к щекам, шее и лицу в целом. Самое интересное, что в глазах этого кудрявого блондинчика я заметила осознание. Но последующая его реакция была естественной — защита. — Что ты несёшь?! В каком смысле «влюбился»?! Не неси чушь!

      — Ну… — протянула я, откидываясь на спинку. — Ты вечно прикасаешься ко мне, а также странно смотришь и…

      — Мы сидим на одном диване, потому что ты просила меня научить тебя читать! — почти кричал парнишка. — Так же это естественно: случайно касаться! Если ты там себе что-то надумала, то меня это не касается! Да и как я могу не смотреть на тебя, если должен общаться?! Прекрати чушь плести! Я бы никогда!

      — Вообще? — с сомнением спросила у подростка.

      — Повторяю, НИКОГДА! Ты!.. Ты!.. У меня вообще-то предпочтения есть! И ты в них не входишь! — Уильям покраснел так сильно, что, казалось, только ткни его иголкой, тут же лопнет. Ну, или заплачет от стыда.

      Я на миг замолчала, приподнимая голову и смотря куда-то в потолок. В помещении воцарилась тишина. Уильям тяжело дышал, а всё его тело напоминало натянутую струну. Такой напряжённый. Но, если судить по реакции, я не просто оказалась близка, а попала прямо в яблочко, и мальчишка защищается.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍      — Я тебя почти на десять лет старше, — вполголоса добавила подростку.

      — Сказал же: НИКОГДА! Хватит! Закроем эту тему! — просил Уильям, открывая первую же попавшуюся книгу и протягивая её мне. — Вот, попробуй лучше прочесть без своих шпаргалок.

      Ну что ж… Операция с пластырем была удачной. Однако я всё же была права. Знаю, что для всего этого мира я уже давно устаревший материал, который заслуживает только жалости. Причём по всем показателям: возраст, положение, внешность, социальный статус, отношение с семьёй… Только и остаётся, что рыдать горькими слезами. Упомяни бы Уильям хотя бы что-то из списка, всё бы стало ясно. Но! Он ничего из этого не вспомнил. И ничего не сказал, касаемо того, против чего я и слова произнести не смогу.

      Хех… Всё же из него может выйти толковый человек. Уже неплохо.

      Я читала какой-то бред, который напоминал историю этого мира. Скучно, куча левых имен, сокращённые события и ничего непонятно. Но читала! В любом случае, пришлось оторваться, так как нам… помешали.

      Дверь в библиотеку открылась, и в помещение буквально ворвался мой миниатюрный северный мишка — Алан — и запустил ледяной холод. А всё потому, что он увидел Уильяма, уж слишком близко сидящего рядом со мной. Маркиз, кстати, как увидел моего брата, не смог унять дрожь, но должна отметить, что и не убежал. Смог совладать с инстинктами.

      Так же Алан был не один. В руках он сжимал Виноградика, который был совершенно не доволен тем, что его побеспокоили и теперь таскают везде и всюду, словно плюшевую игрушку. Но сейчас даже мой демон был немного в ужасе от того, какую ледяную ауру излучал Алан.

      Нужно немедленно остановить мальчишку, пока не произошло что-то безумное.

      — Братик, всё хорошо, — улыбнулась мальчику, и тот в это же мгновение, словно по волшебству, оттаял, поворачиваясь в мою сторону. — Мы с Уильямом помирились и стали друзьями. Верно? — У маркиза мгновенно заработал инстинкт самосохранения, и он интенсивно закивал головой. — И он учил меня читать, так как я этого не умела.

      Теперь Алан нахмурился, явно оценивая ситуацию. Осмотрел лежащие перед нами книги, исписанную мной бумагу, чернила… После решил, что это правда и можно успокоиться. Но это не значит, что он позволит Уильяму находиться так близко ко мне. Обойдя столик с книгами, Алан плюхнулся к нам на диванчик, продолжая держать Виноградика. Причём сел он не рядом со мной, где было предостаточно места, а между мной и Уильямом, буквально втискивая свою тощую задницу между нами.

      Простите меня, если это уж больно грубо, однако я просто не могу не отметить то, что хоть этот ребёнок худенький, маленький и выглядит таким хрупким, но пододвинул меня так, словно это я тут метр с кепкой, а не он. Вот же!.. При этом пристально следил за маркизом, прижимаясь ко мне всем телом. Так и говорит: «Это моя сестра. У тебя есть свои. Вот иди и к ним прижимайся».

      Забавно ещё то, что и Виноградик смотрел на Уильяма приблизительно так же. Похоже, эти двое нашли что-то общее. Но к добру ли это?

      — Как бы то ни было, — откашлявшись в кулачок, начал маркиз, стараясь сохранить невозмутимость, хотя сам аж взмок. — Элион всё схватывает на ходу, чему я поражен. И наш урок подошёл к концу. Тебе просто необходима практика.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

      — Спасибо, Уильям, — отозвалась я, захлопывая книгу.

      Алан же лишь прищурился, испепеляя взглядом маркиза. Явно не поверил в его подбадривающие слова. Но выражение лица изменилось, когда он увидел стопки исписанных мной листов бумаги. А вернее тот самый листочек, на котором я ещё и рисовала привычный мне алфавит для удобства и небольшой подсказки рядом.