Домик №10 - Наталия Романова

лишь шов сильнее раздражал, Роза почти скулила в ожидании. Рукой она поглаживала нешуточную эрекцию, облизывая губы, мечтая о том, чтобы всё это «недоразумение» оказалось у неё во рту. И как же она раньше не думала об этом? Почти преступление – оставлять такой шикарный орган без оральных ласк.

Со своими джинсами ей справиться не удалось, мешало нетерпение. Роза сползла по бёдрам к коленям Матвея, нагнулась, смотря, как тот откидывается на дерево, поняв её намерения, и аккуратно облизала головку, посасывая и играя, как с чупа-чупсом, с причмокиванием, которое, Роза была уверена, заводило Матвея сильнее самого действа. Пока не насадилась ртом ниже, и ещё ниже, заставив Розенберга М. почти зарычать и надавить на её затылок.

Она поддалась, как требовали, именно так это ощущалось – требованием. И начала старательно оглаживать ртом, то захватывая почти до самого конца, то поигрывая с головкой. Бесконечно долго, возбуждаясь от тактильных, вкусовых ощущений и чувства власти над Матвеем. Он направлял ее рукой, но рулила без сомнений только она. Гремучая, почти ядовитая смесь похоти и нежности, запретного и законного. Боязнь быть застуканными и отчаянное желание продолжения.

– Всё, всё, – взмолился Матвей, тем не менее, не делая даже намёка на остановку. – Лягушонок, – прошептал он, собравшись. – Я сейчас кончу, и ты останешься с альтернативными вариантами.

Альтернативные варианты, любые, Розу не устраивали. Она хотела внутри себя член, и только так. Хотела до боли, почти до истерики. Постанывая от недовольства, что нельзя получить всё и сразу, Роза оторвалась от сладкой игрушки, продолжая съедать её глазами. Бывают же красивые члены. Шикарные. Божественные. У Матвея был такой. Академически прекрасный член!

Не успела Роза задуматься о стандартах красоты для мужского полового органа, как поняла, что её попу оголили, она приподнялась и помогла снять с себя джинсы, благо те были не слишком узкие и легко поддались. В следующее мгновение Розу посадили на колени Матвея, одним движением пододвинули вперёд – животом она уткнулась в то, что только что с наслаждением ласкала ртом, – приподняли и опустили на член, резко войдя. Одним движением. Одним.

Роза взвизгнула от внутреннего жара, опалившего её, спину прошиб пот, позвоночник интуитивно прогнулся, бёдра качнулись, приподнялись и опустили вниз. Раздался стон, её ли, его, – не понять. Она двигалась и двигалась, цепляясь на шею, целуя, принимая поцелуи, задыхаясь до белых мурашек в глазах, сиплого дыхания, долгожданной пульсации.

Тогда Матвей остановился, перехватил её руки, завёл их за спину. Роза выгнулась, он резко двинулся, на секунду замер, так же резко вышел и снова быстро вошёл. И так много, много, много раз.

Бесконечно долго, до умопомрачения прекрасно. Соски сами попадали в рот мужчины, он сжимал их, порой болезненно, осыпал поцелуями шею, ключицы, яремную ямку, подмышки, везде, где мог достать, а мог он многое, пока Роза не замерла, внезапно взорвавшись в сильнейшем оргазме, сотрясаясь всем телом, скуля и плача. Она поняла, что её приподняли перед мужским финалом, только тогда сообразив, что презервативом они не воспользовались.

Поражающая воображение безалаберность! Возмутительная! Но Розу почему-то не волновало, она растянулась на теле своего мужчины и была в эйфории уверенности: что бы ни случилось дальше в её жизни – в ней всегда будет русский богатырь Розенберг М. и направит одним движением её жизнь в нужное для них двоих русло.

Глава 16

Утром Матвей категорично заявил, что Михаилу нужно показаться специалисту. Сделать хотя бы минимальное обследование. «Не нравится мне всё это», – пробубнил он под нос, а на громкие возражения брата отмахнулся. Миша и правда держался скованно, морщился при каждом шаге и был бледнее бледного. Альбина готова была разрыдаться, но остановил её взгляд виновника торжества, она собралась и даже начала почти беззаботно улыбаться.

Быстро произвели перестановку сил, на время, пока Михаила повезут в больницу с более-менее современным оборудованием. Роза за рулем, Михаил и Матвей должны были ехать обязательно. Какое-то время дискутировали, брать ли ещё одного помощника, в итоге поехал и Серёга Витальевич. Рискованное решение, но лишние сильные руки не помешают, учитывая, что Михаил едва держался на ногах. В лагере из взрослых осталась Альбина и Олег. Олегу поручили средних: Сёмку и Рому, а так же Илью – этого негласно, он считался старшим и вёл себя соответственно. А Альбине – младших.

Доехали относительно быстро, так же быстро нашли частную клинику, как оказалось, у Миши был полис добровольного медицинского страхования, и диспетчер в течение короткого времени решил все бюрократические формальности. Роза искренне удивилась, что в их глуши можно быстро и качественно получить медицинскую помощь, впрочем, всё, как всегда, упирается в деньги. При воспоминании о местной бюджетной больнице, Роза всякий раз клялась не болеть никогда в жизни. Никогда! Но братьев Розенберг, похоже, проблемы госфинансирования или реформ не касались. Оказалось, у всех сотрудников «Русского богатыря», а тем более владельцев, была расширенная страховка. Детей же страховали на соревнования, сборы или отдых.

На ресепшне встретила милая, улыбчивая девушка. Михаил, не поморщившись, прошёл за администратором, на ходу заигрывая, делая предложение, от которого, скорей всего, невозможно отказаться. Матвей закатил глаза и пошёл следом, попросив Розу и Серёгу Витальевича подождать в вестибюле.

– Вот нахал, – пробурчала Роза, тихо, себе под нос, но её услышали.

– Это ты про Мишу, что ли?

– Нет, это так, мысли вслух.

– Альбина, конечно, та ещё кукла, Миша своего не упустит, у него, как у моряка, в каждом порту по девушке, а то и по две. Ты намекни ей, что ли. Не светит ей ничего.

– Ага, бегу, и волосы за спиной! – вспылила Роза. – Никому я ни на что не стану намекать. Не моё дело, и не твоё тоже.

– Как знаешь, – равнодушно пожал плечами Серёга Витальевич и уставился в окно, с наигранным интересом разглядывая кусок двора и кряжистое дерево. – Я вроде как заботу проявляю, участие.

– Заботушка ты наша, – Роза усмехнулась. – Не лучше ль на себя оборотиться? – процитировала она всем известную басню.

– А я что? Я всегда по любви. Между прочим, на всю жизнь, я даже жениться могу. Вот хочешь, на тебе, например, женюсь? – расходился всё больше Серёга Витальевич, видимо, общение только с детьми надоедало даже идейным тренерам, а душа требовала флирта на грани фола. – Или на Альбине, но прямо сейчас на тебе, – Он пододвинулся ближе, нарушив личное пространство.

Вроде бы и сидели они в просторном вестибюле, и вряд ли златовласик протянет руки, а то и губы к Розе, просто заигрывает, как молодой самец гиббона