Домик №10 - Наталия Романова

– Ничего себе! – рядом стоял Матвей, он заглянул узнать, как дела, оторвавшись от детей и тренеров, что само по себе было редкостью. После инцидента в «походе», Матвей усилил бдительность и винил в произошедшем только себя.

– Да… – Роза задумчиво посмотрела на открытку в сердечках, с трогательным зайчиком, державшим в лапках такое же сердце, оглядела громоздкое сооружение из роз и произнесла. – Какая сферическая глупость.

– Почему же, мужчина ухаживает. Тебе не нравятся подарки?

– Во-первых, я не просила этого мужчину за мной ухаживать, – проговорила она немного резче, чем хотела. – Во-вторых, это не подарок, это глупость! Очень глупо выкидывать деньги на ерунду, типа неподъёмного букетища, если у мужчины тупо нет таких денег, к тому же, доставка из города стоит немеряно, а если хочется шикануть – купи саженцы роз, из питомника. Мне нужнее они, а не вот это вот! – взмахнула она рукой в сторону источающих аромат цветов.

– Ух, какая прагматичная. – Матвей окинул взглядом Розу, даже вроде усмехнулся немного. – Ты знаешь, что это большая редкость для женщины?

– Я не прагматичная, – тут же опровергла та. – Я не люблю дураков. А навязчивых дураков не люблю ещё больше!

– А-а-а-а!!! – раздался визг откуда-то сзади. Зашедшую Альбину не было видно за его спиной, а Миша, пришедший вместе с ней, и вовсе закрывал вид на Беляночку. – Какая прелесть чудесная! Это Матвей тебе подарил?! У-у-у-у, Вау! – источала восторги сестрица, прыгая вокруг букета. В белом полупрозрачном сарафане она была похожа одновременно на лесную фею и кинодиву, вышедшую прогуляться по набережной в Каннах.

– Не-а, – беззаботно ответил Матвей.

– Я бы убил, – процедил Михаил и осуждающе посмотрел на Матвея, одним взглядом спрашивая, почему ты ещё здесь, а не снимаешь скальп с того глупца, что посмел отправить цветы твоей женщине.

– Роза не любит дураков, – в ответ пожал плечами Матвей. – Я его покалечу или вовсе убью, кому от этого будет легче?

– Иногда от твоей прагматичности блевать охота! – ввернул Миша.

– Это не прагматичность, а здравый смысл, – подвёл итог Матвей.

– Вы такие скучные… – проныла Альбина. – Что ты, – показала она на Розу. – Что ты! – на Матвея. – Ради женщин войны разжигают, империи бросают к их ногам, розами усеивают их путь, убивают, совершают безумства!

– Точно, – вспылила Роза. – А потом бросают с ребёнком ради сопливой стажёрки и отсуживают всё до последних трусов!

– Значит, пришла очередь сопливой стажёрки разжигать войны и грести к ногам империю, – загоготал Миша, и Роза тут же пожалела о своих словах.

– Прости! – с отчаянием сказала она, глядя на Альбину.

– Ай, да ладно. Вы просто не романтики!

– Ты хочешь такой веник, милая? – вдруг серьёзно спросил Михаил Альбину.

Розе, как обычно, стало не по себе от этого взгляда.

– Нет уж! – на удивление быстро ответила та. – Сантименты не входят в наш ма-а-а-аленький договор.

Она стремглав выскочила из помещения. Миша пошёл следом, однако догонять не спешил, и вряд ли ему мешала боль. По словам Матвея, он обходился без обезболивания в течение всего дня, лишь на ночь ему ставили укол.

– Что между ними происходит вообще? – нахмурилась Роза.

– А между нами? – ответил Матвей.

– Не знаю… курортный роман…

– А хочешь, чтобы кто-то знал, что происходит у них.

Вечером того же дня, когда Роза уже затемно прибежала к Матвею в десятый домик, её ждал сюрприз. Нет, это был не букет роз и не саженцы из питомника, и даже не пакет газонной травы. Матвей устроил романтический ужин. Самый настоящий. Со свечами, сервировкой, собственноручно приготовленным жульеном, нарезками ветчины, сыра, овощей и фруктов. Даже лирической музыкой, до боли знакомой, классической.

Роза настолько растерялась, что боялась зайти в комнату, а когда вошла – не знала, куда себя деть и что говорить. Руки не слушались, как и ноги, язык заплетался, она позабыла даже самые простые слова. Могла только моргать и переминаться с ноги на ногу.

Хорошо, что Матвей знал отличный способ расслабить Розу. Помимо обычного, лечебного массажа – а надо отдать должное, головная боль, и правда, практически прошла, и даже не высыпаясь, Роза чувствовала себя намного лучше, чем обычно, – Матвей владел ещё и эротическим. И это было поистине божественный дар. Пожалуй, при всём личном и интимной опыте Розы, не таком и скудном, у неё не было настолько потрясающего во всех смыслах мужчины. Начиная от грудных мышц, рельефа рук, кубиков пресса, ягодиц, сильных ног и, конечно, «недоразумения», которое вовсе не было таковым, заканчивая мягкой, немного застенчивой улыбкой, умением приготовить жульен и делать массаж.

Этот мужчина не мог существовать в реальности. Но существовал. И сетовал, что не может на данный момент ухаживать как полагается, и обещал наверстать упущенное позже. Роза старалась не думать об этом «позже». Когда оно будет, и возможно ли? Она старалась не думать в принципе, даже стала понимать Альбину, которая ныряла в отношения с головой, влюбляясь каждый раз навсегда, если не насмерть.

Глава 18

Ещё издали Роза увидела, что Миша о чём-то беседует с дочкой. Светик, как всегда, активно жестикулировала, крутилась на одном месте, подпрыгивала во время разговора, и даже издалека было ясно, что девочка итогом беседы недовольна, а отступать не намерена. Дочка явно пошла в отца, точно знала, что она хотела и когда.

Роза ничего больше не слышала о матери Светика и Даниила, а вот в том, что похожа Светик на папу, сомнений не было никаких. Она даже смотрела иногда как отец, что, на взгляд Розы, было удивительно, учитывая, сколько времени тот проводит с детьми. Генетика – сильная вещь, редко идущая на компромисс.

Матвей стоял в стороне, раздавая указания Илье и Олегу. На ногах у обоих мальчишек были надеты утяжелители, с парней уже в три ручья стекал пот, а тренер и не думал останавливаться. Он что-то говорил, и лицо его не выражало и десятой доли обычного благодушия и улыбчивости. У Розы по спине пробежал холодок, как когда-то в детстве, в ансамбле, когда хореограф был смертельно недоволен и выговаривал, грозил, а то и откровенно орал. Результаты стоили не только трудов, но и сорванных связок.

Она подошла к всё ещё возмущающейся Светику и Михаилу, тропинка из цветной тротуарной плитки вела как раз мимо беседующих. Невольно остановилась, услышав разговор.

– Нет! – возмущалась Светик. – Не хочу клоуна и Джека Воробья тоже! И Белоснежку тоже не хочу!

– Светик, деточка, но здесь нет таких аниматоров, – терпеливо отвечал папа упрямицы. – Давай Гарри Поттера и говорящую шляпу, а?