Исчезнувшая - Мари Мур

на парня, нанося ему бесчисленные удары. Я перестаю дышать, завороженная его атакой.

В это мгновение Кэш источает бездушность, жестокость и безумие. Но также это Кэш, готовый спасти меня от всего, что представляет опасность.

С дрогнувшим сердцем в груди я перелезаю с заднего сиденья на водительское место и выбираюсь наружу. От страха мое тело дрожит. Только сейчас до меня доходит, что если бы не Кэш, эти парни…

Чтобы они со мной сделали?

Я бросаюсь к Кэшу. Его сильные руки хватают меня и прижимают к груди. Я закрываю глаза, чувствуя, что я в безопасности. Когда он рядом, мне никто не причинит вреда.

Steinway* – всемирно известная американская компания-производитель фортепиано. Рояли Steinway известны своим мягким и срочным звучанием, а также достаточно большим сопротивлением клавиш клавиатуры.

Глава 12 «Это будет сенсацией»

Кимбирли

– Во время драки я видела, как ты намеренно опустил руки, – я выливаю перекись водорода на ватный тампон. – Зачем ты позволил ударить себя?

Я поднимаю взгляд на Кэша в отражении зеркала. Он стоит позади меня, прислонившись затылком к стене в ванной у Стива. Несколько минут назад я попросила проводить нас в дом, чтобы обработать рану у Кэша. Десмонд и Стив отвели нас в уборную, и, как только Кэш сказал оставить нас наедине, парни молча вышли из комнаты.

– Лучше объясни мне, какого черта ты ушла с вечеринки, – говорит Кэш, и от его резкого, холодного тона по моим рукам пробегают мурашки.

– Ты спрашиваешь меня об этом после того, как твоя… подруга обозвала меня сумасшедшей?

– Она не моя подруга, – моментально выдает Кэш. – Я понятия не имею, как зовут эту суку.

Я оборачиваюсь и подхожу к нему, чтобы приложить к его разбитой губе антисептик. На его лице с макияжем черепа отчетливо выделяется кровавый развод на подбородке. Темные волосы спадают на лоб, отчего Кэш выглядит на свой возраст. Порою я забываю, что мы с ним ровесники. Кэш всегда кажется слишком взрослым со своим проницательным взглядом и хорошо сформированным телом.

– Это она должна была уйти, а не ты. Одно твое слово, и она бы вылетела из-за стола, как…

– Не болтай, – я осторожно прижимаю вату к его губе. – Держи тампон, а я схожу за льдом, чтобы снять отек.

Я собираюсь уйти, но Кэш не дает мне этого сделать. Он хватает меня за руку, оставляя на месте.

– Ты хоть понимаешь, что эти ублюдки могли сделать с тобой все, что угодно? – Кэш не сводит с меня хмурого взгляда.

Он сжимает челюсти, и его беспокойный тон вызывает внутри меня жалкий трепет. Не знаю, почему, но я не чувствую ни страха, ни отвращения. Я понимаю, что на меня напали. Я понимаю, что меня схватили и хотели сделать мне больно. Я понимаю, что…

Я вздрагиваю, когда Кэш задирает рукав у моей куртки. Его синие глаза становятся черными, когда он видит красные следы от пальцев, расцветающих на запястье. В момент нападения я была так напугана, что не ощутила боли от хватки.

– Он тронул тебя, – Кэш снова стискивает зубы. – Этот урод тебя тронул.

– Со мной все нормально, – я пожимаю плечами. – Это максимум, что он со мной сделал до того, как ты успел появиться.

– Это не максимум. Я предупреждал его, что у него нет никаких прав. Но он имел наглость напасть на тебя. Это плевок в лицо, а я не потерплю неуважения. Он и его ублюдки не отделаются парой ударов.

– И что ты собираешься с ними делать?

– Не забивай свою очаровательную голову подобным дерьмом. У тебя еще где-то болит? – спрашивает Кэш и наглым образом оттягивает мою куртку.

Пожалуй, слишком придирчиво он осматривает мои плечи и грудь, которая достаточно открыта из-за корсета. Под его пристальным взглядом мое лицо загорается, и я отстраняюсь, поправляя воротник куртки.

– Я же говорю, что со мной все нормально, – я меняю тему. – А теперь я могу обработать рану у рыцаря в сияющих доспехах?

Кэш злобно ухмыляется.

– Я никогда не был и не буду рыцарем. Я кошмар, который скоро случится с ублюдками.

Не обращая внимания на его слова, я вновь дотрагиваюсь ватным тампоном до разбитой губы Кэша. На этот раз он не отмахивается от меня и позволяет о нем позаботиться.

– Я не знаю, что было на уме у этих парней, но явно ничего хорошего, – я смотрю Кэшу в глаза. – Спасибо, что избавил меня от них.

– Было бы неплохо, если бы ты предложила свою помощь, как в детстве, – бормочет он, и его ранее суровый тон становится мягким.

– Что ты имеешь в виду?

– После поцелуя мне должно полегчать.

Я опускаю голову, не в силах сдержать тихий смешок.

И как я могла позабыть про тот случай, когда Кэш впервые подрался в начальной школе? Тогда я сказала ему, что знаю волшебный поцелуй, после которого его ушиб должен пройти. Конечно, после такого Кэш с мальчишеской пренебрежительностью заявил, что мои слюни не обладают магией и не излечивают синяки.

– Ты уже не маленький мальчик, чтобы я целовала твои бо-бо, – возражаю я с легкой улыбкой.

– Ты права, – голос Кэша становится ниже. – Я уже не маленький мальчик. Я вырос. И беру то, что хочу.

Он придвигается ближе, и его бедра касаются моих. Я фактически ощущаю напряжение, пульсирующее между нами. Я стараюсь выровнять дыхание и побороть порыв прижаться к нему, чтобы ощутить, как его твердая грудь упирается в мою, как его тело вжимается в меня…

Но я точно знаю, что не хочу становиться еще одной девушкой в бесчисленных играх Кэша.

– Тебе лучше обратиться к той девушке, имени которой ты не помнишь. Уверена, она будет не против расцеловать тебя во всевозможных местах.

– Ты ревнуешь, принцесса.

– Похоже, тебя неплохо ударили, раз ты начал нести такой бред.

Я ненавижу то, как предательски дрожит мой голос. И ненавижу желание, которое посещает меня, когда я злюсь на Кэша и пытаюсь от него отгородиться.Что в нем такого, что заставляет мое тело воевать с головой?

– Будешь в том же духе продолжать обманывать меня, и я займусь твоим милым ротиком, – он поднимает руку и обхватывает мой подбородок.

Если бы эти слова сказал кто-то другой, я бы брезгливо поморщилась. Но они принадлежат Кэшу и заставляют испытывать меня много эмоций: от хороших до плохих и крайне бесстыдных.

Его взгляд опускается с моих глаз к губам и возвращается обратно. Его лицо так близко от моего, что я ощущаю каждый обжигающий выдох. Не