Искатель утраченного тысячелетия - Владимир Брагин

– Травы?

– Да… для борьбы с малярией. Я ведь врач.

– Значит, вы собираетесь воевать с малярией. Похвально! Эта желтая ведьма не знает управы. Замучивает в ознобе и лихорадке всех подряд. Так что смотрите в оба, а не то… вы на нее с травкой, а она вам петлю на шею. Впрочем, дело ваше.

– Скажите, капитан, – спросил я, – вот я отправляюсь в свое путешествие, буду плавать по рекам Гвианы, бывать в тропическом лесу, но скажите: где и каких людей увижу я на берегах рек или в лесу?

– Во Французской Гвиане десять или пятнадцать видов обезьян. Черт побери! Есть очень занятные обезьяны. Изучайте, удивляйтесь.

– Простите, капитан, я спрашивал о людях…

– Да! О людях! Так вот, если повезет, познакомитесь с ягуаром.

– А люди?

– Зачем вам люди? Разве мало людей на своем веку гадали вы? В реках Гвианы и на берегу водятся водяные удавы – боа и анаконда. Самое звучание этих слов поражает наш слух: бо-а… а-на-конда! А рыба пи-рай-я… змея ла-ба-рия… Что за слова – красота!

– Я вам еще нужен, капитан? – спросил я, потеряв надежду на прямой ответ. – Можно идти?

– Ах да, вы что-то спрашивали о людях? Так вот: в чаще джунглей скрываются негры, индейцы и, конечно, беглые; по окраинам леса, по берегам речушек и ручьев бродят белые – те, кто не в ладу с французским правосудием, просто бродяги и еще золотоискатели. Уж не разыскиваете ли вы какого-либо дальнего родственника – золотоискателя? Хотите разбогатеть?

– Нет, не хочу. Мне нужны травы. Чтоб помочь людям одолеть малярию.

– Допустим! – При этом капитан снова хитро прищурил левый глаз. – Однако качка усиливается. Ишь как шхуну кладет набок! Слышите команду: убрать паруса, задраить люки, – боцман не дремлет. Похоже, будет шторм. Знакомы с морем? Нет? Сейчас узнаете, почем фунт лиха.

…Шторм позади. Грозный и прекрасный. Но сейчас мертвая зыбь. Огромные округлые валы. Шхуна то вздымается ввысь, то проваливается в пропасть. И так без конца. Кажется, что в мире ничего не осталось, кроме этих живых серо-зеленых холмов, по воле которых все вокруг обречено бессмысленно качаться вверх-вниз, вверх-вниз… до бесконечности.

Что скажете вы мне, волны Атлантики?

Где конец тревоги? Где предел морской тоске? Где надежда? Найду ли я в этой Гвиане человека, которому везу лекарство?

В ГОСТЯХ У ТЮРЕМНОГО ВРАЧА

Порт Кайенна. Борт шхуны «Лютеция»

31 октября

Дневник Веригина

Только что вернулся от тюремного врача.

Казалось бы, какой нелепый поступок! Разве ищут человека, бежавшего из тюрьмы, в доме тюремного врача? А я именно так и поступил.

Когда я сошел с корабля на берег и остановился в недоумении, куда идти, передо мной возник образ московского тюремного врача Федора Петровича Гааза. Этот необычайной доброты человек пользовался в пятидесятые годы огромной популярностью среди арестантов. Служить арестантам, заключенным в царские тюрьмы, помогать людям с несчастной судьбой, забросившей их на дно жизни, – в этом только и видел доктор Гааз всю цель, весь смысл своей жизни. Недаром этого тюремного врача, пребывавшего в своей должности более двадцати лет, в народе называли «святым доктором», а арестанты даже сложили поговорку: «У Гааза нет отказа». Умер Гааз в 1853 году. И на его могильном памятнике на кладбище в Москве высечена надпись: «Спешите делать добро».

Так, может быть, не очень уж странно, что поиски каторжшша Феликса Рамо и загадочного Вотрена я, врач, начал с того, что решил побывать у тюремного врача в Кайенне.

Итак, я сошел со шхуны и спросил первого встречного, где живет тюремный врач.

– А! Господин Ги де Лорен? – чему-то улыбнувшись, проговорил прохожий и назвал адрес.

– Господин Ги де Лорен здесь живет? – спросил я у высокого задумчивого негра, который стоял на крыльце дома с окнами, забранными решетками.

Негр посмотрел на меня пристально и внимательно.

– Да, мосье! Тюремный врач господин Ги де Лорен живет в этом доме. Я его слуга. Меня зовут Сэмуэль. Сэм.

– Сэм, доложите, пожалуйста, доктору Ги де Лорену, что ему желает нанести визит врач со шхуны «Лютеция», прибывший сегодня в Кайенну из Гавра. Мое имя – Веригин.

– Доктор Веригин со шхуны «Лютеция», – повторил негр.

– Сэм! – послышался чей-то громовой голос. – С кем ты там разговариваешь?

Дверь распахнулась. Держа бокал вина в руке и отпивая из него, предстал предо мной на крыльце человек огромного роста в темно-коричневом стеганом халате, на котором были вышиты две золотые лавровые ветви. Буйная седая копна волос, глаза насмешливые, острые и внимательные.

– Слышал! Все слышал! Врач со шхуны «Лютеция»… Визит… и так далее… Название вашей шхуны мне нравится. Но я еще не знаю, коллега, понравитесь ли вы мне. Посмотрим. Предупреждаю: когда будете со мной говорить, не думайте, что я чудак (потому что я действительно чудак!). Мне так можно думать, вам – нет! Так отвечайте же, сударь, не сходя с места, какой дьявол притащил вас в нашу веселую Кайенну? Это весьма подозрительно. Клянусь! Мир и так полон загадок! Зачем же вы своим приездом задали мне еще одну? Что вы, коллега, молчите?

Я действительно молчал. Не знал, что ответить.

– Ну и дьявольский сон: капитан «Лютеции» Гоне, скопидом, церковная крыса, крохобор, приглашает к себе на шхуну врача. Загадка! О планета, я люблю тебя за твои загадки! Но что же вы молчите?

– Мосье! Денег мне капитан Гоне не платил. Я отказался от денег.

– Удар толедского клинка! Я повержен в прах! Какой же дьявол заставил человека плыть в наш ад, в эту Кайенну, да еще без денег?

– В Гвиане хозяйничает малярия. Так?

– Так! Что дальше?

– Надеюсь, вы знаете: Гумбольд, когда его спутник Боплан заболел малярией, сделал настойку коры хинного дерева. Напоил больного. Но Боплану стало еще хуже. Тогда местный врач дал больному мед и настойку корпя Кортеца. Больной выздоровел.

Доктор Ги де Лорен насмешливо прищурил один глаз:

– А вы тут при чем?

– Я хочу найти в Гвиане те растения, которые справляются с малярией…

– О! Похвально! Я еще не спросил: откуда вы? Где ваша родина? Как вас звать?

– Мосье, мое имя Веригин. Я из России.

– Прекрасно! Врач Веригин из России, желая обогатить медицину, пустился в плавание. Пью за мореплавателя Веригина. А где же ваш бокал? Ах да, мы ведь стоим на крыльце. Скорее к столу!

И Ги де Лорен додал знак негру. Тот широко распахнул предо мной дверь.

Я шел по длинному коридору, окна которого были забраны решетками. Доктор Ги де Лорен следовал за мной.

Так я оказался в гостях у тюремного врача.

РАЗВЕДКА СЛОВОМ

– Итак, мой гость, – обратился ко мне хозяин, когда мы уселись за стол.