Операция «Выход» - Скарлетт Томас

– Что? – говорит Джули, откидывая волосы назад.

– Скоро не останется никого, кто бы помнил войну, и люди перестанут о ней разговаривать, и больше никто не будет жаловаться, что старики про нее трендят, потому что все то поколение просто вымрет. Вот странно будет, а? Сколько себя помню, старики разговаривали про войну. Но однажды я осознала, что скоро появится новое поколение стариков, которые будут разговаривать только о мебели «Сделай сам», морских круизах и тому подобном. Слишком поздно родились и просто не могут помнить войну. Но, может быть, среди них найдутся сироты, чьи родители погибли на войне, так что порой они будут о ней вспоминать. Наконец, есть мы, и хотя у многих из нас родители и бабушки с дедушками пострадали на войне, мы не так уж часто о ней разговариваем, – а ведь еще появятся наши дети, которые будут спрашивать, типа: «Война? Какая война?» Разве не грустно?

– Да. Если так на это посмотреть… действительно грустно.

– Моя бабушка во время войны была лесбиянкой, – чуть ли не с гордостью сообщает Шантель.

Джули смеется.

– Только во время войны?

– Ну, в общем, да. Она очень любила дедушку, но не думаю, что до свадьбы они занимались сексом – такое уж было время, – и в конце концов, они были скорее товарищами. Думаю, бабушка всегда хотела жить с женщиной. Она то и дело на это намекала, но так ничего и не предприняла. Я не хочу так жить.

– Так – это как?

– Не испытав того, что хочется.

– О. – Джули смеется. – Мне показалось, ты имела в виду, что не хочешь прожить свою жизнь, не будучи лесбиянкой.

Шантель смеется тоже.

– Я действительно хочу попробовать, – говорит она. – Серьезно.

– Что попробовать?

– Заняться сексом с девчонкой. Я Люку тем вечером так и сказала.

– Уверена, ему это понравилось.

– О, еще как.

Обе смеются.

– А может, мы все бисексуальны по своей природе, – говорит Шантель. – Я это где-то читала.

– Да, я тоже про это слышала.

Шантель пожимает плечами.

– Может, так оно и есть.

– Ты когда-нибудь влюблялась в девчонку?

Шантель наморщивает нос. Джули еле-еле различает ее в темноте гардероба.

– Нет, если честно. Я еще пытаюсь. Может, Дрю Бэрримор?

– Хм-м-м. – Джули не может представить, что занимается сексом с Дрю Бэрримор.

– Ну, а ты? – спрашивает Шантель.

– А? Что я?

– Пугало ты, вот что. Я спрашиваю, ты сама когда-нибудь влюблялась в девчонку?

– Ох. Да, однажды было дело.

Шантель взвизгивает.

– Правда? Честно?

– Да. Э-э, только никому не разболтай…

– Не разболтаю.

Джули делает глубокий вдох.

– В Шарлотту.

– Ух ты. Ты ей говорила?

– Нет. Думаю, она догадывалась, но между нами ничего не произошло.

– Ты этому рада?

– Пожалуй. Не уверена, остались бы мы друзьями, если…

– Да. Никогда не стоит делать это с друзьями.

– Знаю. Шарлотта в то время сама была порядком сбита с толку. Ей казалось, что она, возможно, лесбиянка, потому что она хотела бросить своего парня. Потом он умер. Не знаю, что она думает теперь.

– Она не такая. В смысле, не лесбиянка.

– О. Откуда ты знаешь? Вы что, говорили об этом?

– Да. Вчера вечером. Я опять об этом разболталась – а ведь на самом деле я очень застенчивая, веришь, нет? Не могу вспомнить, с чего мы вообще подняли эту тему… Ах да, мы говорили о том, что ты хорошенькая, и нам стало интересно, не похожи ли мы от этого на двух лесбиянок, ну, по крайней мере, мне стало интересно – если честно, я даже как бы понадеялась, что похожи. Шарлотта мне рассказала, как путешествовала по Европе, когда свалила отсюда, – пыталась найти себя или типа того. Она «стопила», и в конце концов ей пришлось проехать несколько сотен миль в обществе лесбиянки-дальнобойщицы. Я думаю, это ее убедило, что вся эта штука совсем ее не прикалывает.

Щеки у Джули еще пылают от мысли, что две девчонки посчитали ее хорошенькой. Очевидно, Шарлотта не упомянула о том, что ее симпатия к Джули и внезапный отъезд в Европу вполне могут быть как-то связаны. Но сейчас Джули решает, что, скорее всего, никакой связи не было.

– В каком смысле не прикалывает? – спрашивает Джули.

– Она сказала: «Меня бесит их идея – якобы нужно быть или на все сто девчонкой, или на все сто пацанкой». А еще ругалась по поводу прически «гаврош» – говорила, у всех лесбиянок на головах «гавроши».

– Это похоже на Шарлотту.

– Да. – Шантель смеется. – Что ж… А другие девушки тебе никогда не нравились?

– Вообще-то нет. Думаю, и с Шарлоттой у меня был просто временный бзик. Я бы ни за что не смогла заняться с ней каким-нибудь… сексом.

– В этом-то и загвоздка, да ведь? В смысле, я могу влюбиться в девчонку, если очень постараюсь, но не могу себе даже представить, что целуюсь с ней. Может, это из-за того, что у меня было так много парней. Не знаю. Буду стараться дальше.

– Но почему? Почему это так важно? Ты не можешь, что ли, перестать стараться?

Шантель вздыхает:

– То, что я сейчас скажу, наверное, прозвучит глупо.

– Говори, не бойся.

– Ну, как раз перед тем, как я выиграла в лотерею, умерла моя бабушка…

– О, мне очень жаль, – говорит Джули.

– Да. Меня это просто убило. Если честно, я до сих пор в себя не пришла. Она была мне намного ближе мамы. В смысле, мама у меня в порядке, но мы друг друга не очень-то понимаем. Она хочет быть нормальной, а я не хочу… Или хочу, но у нас довольно разные представления о нормальности – если так можно сказать. Короче, бабушка была такая, будто все-все на свете повидала. Она любила дедушку, но у нее несомненно была – или была когда-то раньше – тайная жизнь. Не обычные женские секреты, но что-то еще, и я ужасно хотела как-нибудь об этом разузнать. Стоило угостить ее хересом, и она давай сыпать намеками, понимаешь? Правда, мне так и не удалось в точности выяснить, что она делала или какой была в молодости. Но я всегда хотела походить на нее. А пока что я получаюсь точно такая, как мама. Я не хочу быть обычной – иметь кучу мужиков и тратить деньги на покупку какого-нибудь паба и целых тонн золотых украшений. Я знаю, так говорят только снобы, но… Я хочу заниматься чем-нибудь другим, чем-нибудь интересным. Я подумала, что, если начну трахаться с девчонками, смогу стать не такой, как мама, и больше походить на бабушку. Это глупо, на самом-то деле.

– Может, тебе стоит сосредоточиться на серфинге, – улыбается Джули.

– Да, может быть.

– Кстати, – интересуется Джули, – почему тут столько слонов?

– А?

– Я заметила, что у тебя в комнате целое стадо слонов.

– О да. Я от них без ума. Мои любимые животные.

– Почему?

– Они никогда ничего не забывают. И им наплевать, что они толстые.

Гроза наконец утихает, и Джули приходится вылезти из шкафа, хотя внутри она чувствовала себя лучше, – в последнее время ей везде плохо. Снаружи солнце сияет сквозь темно-синие облака, и хотя дождь еще накрапывает, похоже, небо скоро прояснится. Шантель одергивает юбку.

– Хочешь поехать с нами в Уэльс? – вдруг спрашивает Джули.

– О'кей, – ухмыляется Шантель. – Я с удовольствием. Небольшое приключение мне не повредит. А что с автофургоном?

– Ну, я думаю, всей толпой мы явно не поместимся у меня в машине…

– Тогда завтра едем покупать фургон. За мой счет.

– А еще нам нужно сделать космический скафандр.

Глава 28

Все вспоминают: кто умеет шить? – и на ум приходит только Лиэнна.

– Умоляю, нет, – говорит Шарлотта. – Только не она.

– На самом деле у нас нет выбора, – говорит Джули.

– Может, я смогу научиться, – предлагает Шарлотта. – У нас в запасе весь сегодняшний день и почти весь день завтра.

Сегодня пятница. План таков: отправиться в путь в субботу вечером, как только стемнеет.

– В любом случае нам понадобится швейная машинка, – подчеркивает Джули, – а у Лиэнны она наверняка есть. Придется обратиться к ней. Вариантов нет.

– Может, просто купим швейную машинку? – предлагает Шарлотта.

Шантель качает головой:

– Все равно мы не знаем, как ей пользоваться, так ведь?

Шарлотта, Джули и Шантель сидят в спальне Джули. Дэвид, который вчера незадолго до полуночи отправился добывать серебряную фольгу, все еще числится среди без вести пропавших. Его планы были такими: вломиться в «Край», украсть оттуда всю фольгу, а потом нассать в офисе Оуэна. Никто не знает, удалось ли ему задуманное, но Джули надеется на лучшее, потому что фольга – один из главных компонентов Люкова скафандра. Дэвид должен был появиться еще час назад. Это первое официальное собрание комитета «Выход».

Шарлотта листает журнал «Авто-Экспресс».

– Здесь полно всяких фургонов, – сообщает она, – так что с покупкой проблем не должно быть. – Она смотрит на свои часы. – И думаю, стоит поторопиться.

– Так кто поедет? Каков план? – спрашивает Джули.

– Ну, ты – единственная, кто умеет водить машину, если не считать Дэвида, а его здесь нет. Впрочем, по-моему, права у него отобрали, так что в любом случае тебе придется поехать, выбрать автофургон и погонять на нем для пробы, – говорит Шарлотта. – И я не собираюсь торчать здесь и шить на пару с Лиэнной, так что поеду с тобой…