Из бездны с любовью - Елена Вяхякуопус

ее гордую шею ожерелье из настоящих жемчужин. Заплатил за них целое состояние. Для такой жены ничего не жаль. Красавица сказочная, куда там всем актрисам до нее, таких чистых нежных лиц в кино не увидишь. И готовить умеет лучше всех, и умница, и тихая, слова поперек не скажет. А главное, родила ему чудесных детей, радость и гордость, близнецов Зару и Камиля. Отличники, спортсмены, оба учатся на врачей. Что еще нужно человеку для счастья?

Профессор вошел в квартиру и крикнул:

– Амичка, я дома!

Тишина. Значит, она еще в своем фонде заседает, труженица. Он вымыл руки, переоделся в спортивный костюм и по длинному коридору направился в кухню. Двери в комнаты детей закрыты – они сейчас гостят у бабушки с дедушкой, родителей Амины. И заодно плавают и лазают по горам.

Руфат Алиевич снял крышку с большого казана. Аромат жареной курицы, зиры, барбариса и кураги окутал его. Плов еще горячий, значит, Амина недавно ушла. Наверное, погулять – вечер сегодня теплый, наконец и сюда, на север, пришло лето. Он положил плов на красивую фарфоровую тарелку, достал из холодильника салатник с нарезанными помидорами и зеленью, налил в бокал красного вина из бутылки и сел. Поднял бокал, с удовольствием посмотрел на свет. Вино переливалось алым огнем. Поднес к губам. И услышал, как где-то в квартире негромко стукнуло, будто створка окна распахнулась или что-то упало на пол.

Руфат поставил бокал на стол, встал и вышел в коридор. Явственно донесся сдавленный стон. Кто-то был в квартире совсем рядом. Он распахнул дверь в гостиную. У окна стояла женщина, вся в черном – черное платье, на голове черный платок. Он не сразу узнал жену.

– Амина! Ты дома! Что случилось? Кто-то умер из родственников?

Договаривая это, он подошел к ней ближе и хотел обнять ее, но она резко отодвинулась. Бледное застывшее лицо, будто слепое. Никогда раньше он не видел ее такой, и странная мысль мелькнула у него в голове: «Она ли это?»

– Что случилось? – повторил он, вглядываясь в нее.

– Руфат… я… больше не жена тебе. Ты должен выгнать меня из дома. Нет мне места рядом с тобой.

– Что ты такое несешь! – Он испугался уже не на шутку. – Ты нездорова? Голова болит?

– Я страшная грешница, я очень плохая. Нет мне прощения.

Руфат похолодел.

– Ты… ты мне изменила? – спросил он. Кровь прилила к щекам, ему стало жарко. Он дернул головой, как бык, которого укусил овод.

– Нет, Руфат, я никогда не изменяла и не изменю тебе. Никогда не будет у меня другого. Но я недостойна быть около тебя. Ты заслужил хорошую честную жену.

Профессор пришел в себя и рассердился. Он схватил Амину за плечи и притянул к себе.

– Перестань говорить загадками. Что нечестного ты сделала? Потратила деньги? Разбила мои швейцарские часы?

Амина вырвалась и отошла от него на несколько шагов.

– Я пришла к тебе не девственницей…

– Здравствуйте, я ваша тетя, как говорят у нас в России! Эту новость ты мне сообщила еще до свадьбы тридцать лет назад! И я ни разу тебя не попрекнул, потому что люблю тебя. К чему ты сейчас это вспомнила?

– Потому что я солгала тебе. Сказала только половину правды…

– Если хочешь рассказать, что он был не один, то прошу, избавь…

– Тот человек был один, и я не хочу говорить о нем.

– А я не хочу слушать.

– Я должна сказать тебе правду. Ты с ужасом отвернешься от меня и выгонишь меня на улицу. И правильно сделаешь…

– Да будешь ты, наконец, говорить! – крикнул Руфат, снова бросаясь к ней и хватая ее за руки. – Ты меня до инфаркта доведешь! Убила ты его, что ли? Туда ему и дорога!

– Ох, Руфат, хуже, намного хуже… У меня… я… у меня был ребенок…

Руфат сел на диван и усадил Амину рядом с собой. Он почувствовал облегчение и даже повеселел.

– Рассказывай, нежная ты моя, бедная… Не бойся…

Амина попыталась отодвинуться, но он крепко держал ее за руки.

– У меня был ребенок, и я его отдала. Боялась сделать моего отца несчастным. Он бы не пережил. Этот ребенок… он… Мне было семнадцать лет. Я отдала его в чужую семью…

– Где он сейчас?

– Недалеко. Ему уже тридцать три. Я виновата, я грешница, ты должен выгнать меня…

– Амичка, ты, может, заболела и выдумала всю эту историю? – Руфат погладил ее по голове.

– Его зовут Наиль. Они дали ему другое имя. Он похож на меня, только на меня. Я бросила его, он никогда не простит… и ты не простишь… нельзя простить…

– Слушай меня, жена. Успокойся. Если все, что ты говоришь, правда… покаяние смывает все грехи. Кто покаялся – тот как бы и не грешил. Много добра ты сделала мне, и нашим детям, и другим людям. Как я могу судить тебя?

Амина слушала мужа не дыша, и когда он закончил говорить, разрыдалась, вскочила и попыталась упасть перед ним на колени, но он поднял ее и снова усадил рядом. Долго они сидели обнявшись, он гладил ее по голове, и постепенно ее рыдания стихли.

– Приведи этого мальчика к нам, я хочу увидеть его.

– Он так настрадался из-за меня… Я и его сделала грешником… Незаконный…

– Никто не понесет на себе грехи другого человека. Твой сын ни в чем не виноват. Надо было давно рассказать о нем, а не мучиться столько лет. Он знает о тебе?

– Нет… Я не хотела, чтобы у него была такая мать, как я. Он будет стыдиться меня. Родила без мужа… Люди будут говорить ему: твоя мать – гулящая…

– Амина, принцесса… Ты самая чистая женщина, которую я знаю. И за все уже расплатилась своими мучениями. Пойдем, я хочу есть. Сними этот черный платок…

Глава 36. Ивашка и Баба-Яга

– Ивашка, вылезай, обедать будем!

Голос у Бабы-яги слабый и хриплый. Она маленькая, худая, с горбатым носом, в замызганном сером халате и круглых очках на резинке, похожа на отощавшую сову. Но руки у нее цепкие, шершавые, на пальцах коричневые ногти, твердые и круглые, как галька. Ивашка намного ее меньше, тоже очень худой и с круглыми распахнутыми глазами – совенок.

Баба-яга открывает дверцу шкафа и вытаскивает