Темные алтари - Димитр Гулев

На секунду ему показалось, что в отличие от других подобных случаев вместо холодной решимости он ощущает внутри какую-то противную и в то же время приятную пустоту, какую-то слабость, но это ощущение длилось всего одно мгновение, пока он ступал на мозаику пола, пока раздвигались стеклянные створки дверей и он входил в просторное прохладное помещение с вытянувшимся вдоль всей задней стены баром, с холодильниками, с алюминиевыми и стеклянными полками, заставленными разноцветными бутылками и всевозможными видами готовых к употреблению или ждущих приготовления продуктов. Позади бара сквозь прямоугольные отверстия в стене виднелись блестящие плиты, решетки для жаренья мяса и холодильные установки. В кухне мелькали мужчины в снежно-белых халатах и белых шапочках, но в баре хозяйничали одни молоденькие, такие же молоденькие, как и официантки, стройные и красивые девушки с чистыми, улыбающимися, абсолютно не накрашенными лицами.

«Откуда их всех берут, таких вот, как с обложки журнала?» — спросил себя вдруг с досадой Луи, вспомнив о своих плотных низеньких дочерях и невольно с каким-то неудовольствием сравнивая их с Бетси; но он тут же забыл обо всем, потому что заметил за одним из столиков курчавую голову Фила и рядом бледное, изможденное лицо Кардуно, и решительно направился к ним.

Он никогда не предполагал, что их с Филом деятельность приобретет такой размах.

Они пили кофе, рассматривали друг друга с нескрываемым интересом, потом Кардуно выразил желание посмотреть земли, предназначавшиеся для разделения на обособленные строительные участки, и Луи предложил поехать на его машине.

За изысканно накрытыми столиками в светлом приветливом зале никого не было, кроме нескольких опоздавших на самолет пассажиров, которые у стойки бара ели сандвичи с ярко-зелеными листьями салата, повисавшими в уголках рта, когда они откусывали кусок сандвича. Только они трое, развалясь в креслах, равнодушно глядели на улицу, без всякого интереса провожали взглядом молодых ловких девушек в небесно-голубых коротеньких, выше колен, форменных фартучках, и казалось, что они и не собираются уходить.

В данном случае они с Филом продавали, были посредниками при продаже участков для застройки, а Кардуно — покупателем. Они — учтивые, заинтересованные продать участки как можно дороже, он — сдержанный, но явно хорошо осведомленный в этой области, очень выгодной для энергичных предприимчивых мужчин, которые в последнее время крупно наживались на строительстве частных домов. Все больше людей бросали свои старые жилища в прежней черте города и, побуждаемые желанием быть ближе к природе и подальше от городского шума, загрязненного воздуха, а главное — от беспокойного городского центра, населенного в основном неграми, а также поощряемые щедрым кредитом банков, строили новые, прочные и вместе с тем нарядные дома с гаражами на две машины, асфальтированными дорожками и лужайками.

Еще недавно бедные и заброшенные, пригороды преображались за месяцы, недели, дни. Рушились ветхие деревянные домишки. Исчезали фермы. Быстро возникающие компании и люди с деньгами превращали вчерашние поля, луга, пастбища в аккуратные прямоугольники — впереди асфальт, сзади деревья или кусты, — чья цена возрастала в несколько раз в зависимости от отдаленности, спокойствия и безопасности, которые в конечном счете дороже всего на свете.

Да, это так, лениво перебрасывались они словами, как люди, которые только что познакомились и которых, кроме сделки, ничто не интересует. Но Луи улавливал: Кардуно все знает, и притом от Фардуччи; ему казалось странным, что Кардуно, деловой человек, занимающийся таким солидным и прибыльным бизнесом, каким занимаются они, все еще ходит в длинном приталенном пиджаке в широкую красновато-бежевую полоску, который он купил в магазине Сиэрса в прошлый свой приезд в их город. Когда Фил утром позвонил ему, Луи тотчас же вспомнил маленькую подвижную фигурку пуэрториканца, не вязавшиеся с ней большие руки с широкими крепкими пальцами, невозмутимое лицо с твердым пронизывающим взглядом темных глаз. Но только сейчас он заметил, какая увядшая, какая сморщенная кожа у него под глазами и на щеках, какой у него потрепанный, с пятнами на бортах пиджак, который совсем не подходил к его новой рубашке с твердым воротничком, и какой маленький замасленный узел у его старомодного галстука на резинке.

«А кто его знает? — думал напряженно и вместе с тем чересчур спокойно Луи, словно оценивая обстоятельства, которые его совершенно не касаются. — Может, он и был такой или меня обманывает память?»

Они встали. Расплатились. Кассирша, знавшая Луи, пожелала ему приятной работы, и, выходя из ресторана, он где-то в подсознании уносил очарование ее свежих губ. Но быстро, как все в это утро, забыл о девушке.

Они медленно съехали с возвышения — первым Луи, за ним Кардуно в своем новом синевато-сером «бьюике» и последним Фил в своем «форде». Когда они, оставив две машины у заправочной станции Боба, наконец пересели в его «кадиллак», Луи облегченно вздохнул. Он переключил скорость и поднял стекла, тихий свист кондиционера сливался с ровным шумом мотора, шуршанием широких шин, и машина то плавно покачивалась, то словно замирала. Чем-то привычным, знакомым дохнуло на Луи от мелькавших за окном домов, реклам, лужаек, и он снова подумал, что все в порядке и тревожиться не о чем.

— Включить музыку?

Кардуно, утонувший рядом с ним в глубоком сиденье, безразлично пожал плечами.

Фил устроился на заднем сиденье позади Кардуно.

Луи нажал клавишу радиоприемника, отыскал музыку, потом приглушил звук. Мелодия зазвучала из колонок в четырех углах уютного, обитого бежевой тканью салона с блестящими ручками и кнопками.

Они договорились, что объедут почти весь город. Кардуно равнодушно смотрел на городские кварталы, по которым они проезжали, на дорогую машину с белым телефоном на специальной подставке под радиоприемником и магнитофоном, но Луи улавливал в нем под внешней сдержанностью какое-то внутреннее напряжение. Когда они пересекли переезд на северной линии железной дороги и въехали в район старых рабочих окраин, где на месте бывших увеселительных заведений предполагалось построить жилые дома, Кардуно не захотел осмотреть место. Он только достал из внутреннего кармана пиджака совершенно чистый блокнот, дешевую ручку и медленно, неловким движением сделал на первой странице какие-то пометки.

Пока он писал — сосредоточенно, словно какими-то негнущимися пальцами, — Луи встретил в зеркале заднего обзора вопросительный взгляд Фила.

Они покатили вдоль реки, широкой дугой опоясывающей город с запада, солнце ударило в стекла «кадиллака» с правой стороны, и Кардуно всем корпусом повернулся к Луи. Приталенный, застегнутый на все пуговицы пиджак