Хальдор из Светлого города - Елена Хаецкая

– Что это у тебя в руках? – хрипло спросил Кьетви.

– Веревочная лестница, господин капитан, – ответил барон.

Капитан немного помолчал, соображая, что бы еще спросить.

– Почему ты сидишь на полу? – буркнул он.

– Потому что господин капитан лежит на моей койке.

Верзила с трудом приподнялся и сел.

– Смерть моя, – сказал он. – А за каким чертом я лежу на твоей койке?

Барон глянул на него выразительно и промолчал. Кьетви, возведя глаза к потолку и обнаружив на нем пятна копоти, с трудом начал припоминать.

– Я что, был пьян в дерьмо? – спросил он, ощущая симптоматическую сухость во рту.

Барон еле заметно кивнул. Верзила уловил это движение.

– Меня никто больше не видел? – Он вдруг рассердился. – Да говори ты толком, я не понимаю твоих намеков.

– Никто, – сказал барон.

Верзила посмотрел на свои грязные сапоги и шевельнул носом-клювом.

– Я сильно буянил?

– Было-с, – поведал барон, повторяя интонацию Лоэгайрэ и улыбнулся ясно и открыто, как всегда.

– Странный ты какой-то, – сказал Кьетви. – Я же чувствую, что ты мне не врешь. И в то же время ты как будто что-то скрываешь

– Ничего я не скрываю, – возразил барон и добавил: – От вас.

Кьетви прищурился. Ощущение жути прошло. Ничего зловещего в мальчишке не было, а что он не такой, как все, – так он, может быть, и вправду барон. Дисциплины не нарушает, уставы вслух не критикует. Прикрыл собой в трудную минуту командира. Кьетви устроился поудобнее, зверски заскрипев койкой.

– Если ты ничего от меня не скрываешь, – сказал он, – тогда объясни: зачем тебе лестница?

– Полезу через стену.

– В Лес, обратно?

– Нет. – Барон стряхнул веревки с колен и встал. Он был вровень с сидящим Кьетви. – Господин капитан, мне нужно попасть в Башню Светлых Правителей.

Фитиль в лампе затрещал, как рвущийся ситец. Кьетви молча смотрел на барона, выискивая в его серых глазах признаки безумия.

– Ладно, – сказал Кьетви, положив ему руки на плечи. – Ты мне объяснишь, зачем тебе это надо, хорошо, Хельги?

Барон хлопнул ресницами. Сильные пальцы Верзилы стиснули его плечи.

– Мне нужно добраться до Светлых Правителей, – повторил барон. – Это… это дело моей чести. – Даже в темноте было видно, ка он покраснел. – Только не смейтесь надо мной.

– Великий Один, да кто же над тобой смеется? – пробормотал Верзила.

– Вы думаете, что я больной, – хорошо, – сказал барон. – Пусть я больной, пусть я какой угодно, но мне нужно в Башню.

– Ты бредишь, – осторожно сказал старый солдафон. – Тебе нужно отдохнуть, вот что я тебе скажу.

Барон сжал зубы и отвернулся. Он помолчал немного, а потом умоляюще произнес:

– Господин капитан, я же все равно туда пойду. Сделайте мне пропуск в квартал Желтые Камни. Пожалуйста! А через пятую стену я перелезу сам. Лестница вроде нормальная, должна выдержать…

– А если ты попадешься?

– Клянусь вам именем моей матери, они не узнают, что я из вашей роты.

– Кто – «они»? – сердито поинтресовался Кьетви.

Вопрос застал барона врасплох.

– Ну как – кто… Они… Враги…

Кьетви вздохнул. Если этого юного маньяка засадить за решетку, то он, пожалуй, сбежит из-под ареста и тем самым вообще поставит себя вне закона. И потом, не исключено, что он все-таки умеет ходить сквозь стены, а лестница – это так, для кокетства. В том, что подобные дети не произрастают на скудной почве Светлого Города, Верзила не сомневался. А значит, он каким-то образом сумел сюда пробраться неизвестно откуда. Поступки у него странные, образ мыслей явно нездешний, да и вообще – барон! Верзила нутром чуял: парень постоянно говрит ему правду, и от этого становилось не по себе. Все равно что жрать кашу без соли. Съедобно в принципе, но только в принципе.

– Одного я тебя никуда не отпущу, – сказал Верзила. – Пойдешь со мной.

Барон покачал головой.

– Лучше я один. Если что-нибудь случится, я вас не выдам, господин капитан.

– Коварным и злобным врагам, да? – язвительно уточнил Кьетви. – Ладно, хватит болтать. Заговоршик сопливый! За сорок лет впервые встречаю подобное упрямство.

– Я должен… – начал барон занудно.

Кьетви встал.

– Я сказал, что пойду с тобой. А теперь – немедленно спать.

Он направился к выходу, и барон проводил его глазами. Он не мог знать о том, что перед тем, как возглавить роту Каскогловых, Кьетви несколько лет командовал полком кольцевой охраны, который был расквартирован в запретном сельском квартале и в обязанности которого входило жесточайшее подавление любых признаков бунта. Верзила был понижен в должности и изгнан из престижного Ордена Шлема за беспробудное пьянство, рецидивы которого наблюдались и впоследствии. И уж кому-кому, а Верзиле Кьетви доподлинно было известно, что барон, сунься он за пятую стену самостоятельно, непременно попадется в лапы стражников кольцевой охраны.С таким-то честным видом он будет для них просто как красная тряпка для быка. Выколачивать показания они умеют, Кьетви сам их и учил этому. Одного неосторожного слова хватит для того, чтобы на капитана обрушился дамоклов меч, под которым он прожил уже четыре года. Лучше уж рискнуть и пойти вместе с мальчишкой. Шансы остаться в живых резко возрастут.

Барон уже улегся, когда Верзила неожиданно вернулся и заглянул в комнату.

– Слушай, Хельги, – сказал он. – Ты уже спишь?

– Нет, – сказал барон.

– Не ходи за стену без меня. Я тебя проведу. Один ты попадешься.

– Спасибо, господин капитан.

Кьетви кашлянул.

– Все будет путем, парень. Ты только подожди, пока я выйду из запоя.

И тяжело ступая, Верзила удалился.

28.

Придерживая мокрыми. коченеющими пальцами капюшон, чтобы не лез на глаза, барон торопливо шел за Верзилой, стараясь попадать шаг в шаг. Из-за дождя стемнело рано, и это было очень кстати. Оба молчали, не пытаясь вникать в странные детали ситуации: командир роты Каскоголовых, известный всему Городу своей тупостью, помноженной на патриотическое рвение, лез через запретную пятую стену, чтобы провести полоумного мальчишку в Башню Светлых Правителей. Государственная измена на государственной измене.

Кьетви обернулся. Капюшон черного плаща упал, открывая короткие стриженые волосы цвета соломы. Верзила сделал барону знак прижаться к стене, а сам вышел на середину улицы и, раскрутив веревочную летницу, закинул ее на стену. Два крюка впились в край стены. Барон подумал о том, что сам он вряд ли бы сумел бросить крюк на такую высоту. Кьетви показал ему пальцем на лестницу, и барон осторожно полез наверх. Кьетви держал ее, чтоб она не раскачивалась, и забираться было легко.