Дева-Смерть (СИ) - Ольга Ружникова

нужен не безнадежно влюбленный — зачем он вам? — а, скорее, старший брат. Более сильный, чем Кевин. Нужна защита — вам и вашему ребенку. Именно это я вам и предлагаю. А если вы вдруг снова сможете полюбить — неважно, кого, — поверьте, я отпущу вас, как только добьюсь на это разрешения церкви.

Старший брат и защитник. Любивший Прекрасную Кармэн. И тоже ее потерявший.

И никогда не желавший Элен.

— Вы… вы сможете сделать так, чтобы у меня не отняли ребенка?

— Обещаю, Элен. Клянусь. Слово дворянина, офицера и герцога Тенмара.

Глава 3

Конец Месяца Рождения Зимы — Воцарение Зимы.

Эвитан, Лютена.

1

— Узурпатор объявил меня узурпатором! — рычит Эрик. Бешеным северным медведем. — Я считал этого щенка Евгения умнее. Сколько ему лет?

— Двадцать три, Ваше Величество, — почтительно доложил Ревинтер. — Но это неважно. Октавиану Кратидесу — Мидантийскому Барсу — за сорок. Правит он.

И позволил сделать такой подарок своему послушному марионетке-правителю? Отныне законный король Эвитана — Виктор Вальданэ. Просим любить и жаловать.

Значит, Грегори Ильдани больше нет. Или хитроумная Мидантия ставит не на него.

Есть ли у этого неведомого Виктора боеспособная армия, и чего он хочет? Даже если он — второй Фредерик Юбочник, при нем вполне можно было жить. Это потом пошла чехарда безумия.

Только не строй напрасных иллюзий, Ирия. Скорее всего, этот Виктор — вообще обычный самозванец. А лживая Мидантия объявила его законным королем просто в пику враждебной державе. Как и подтвердила легитимность благородного кардинала Александра. Чтобы спокойно решать собственные проблемы, пока бесится безумный Эрик. У них там свой узурпатор. И не исключено, что Пурпурный Трон под ним — шаток.

И зачем Ревинтера именно сегодня понесло навестить Ирию — по-родственному? Не только же затем, чтобы передать пожелания крепкого здоровья от ее сестры Эйды, племянницы Мирабеллы и брата Сержа.

Впрочем, уже за одно это Ирия благодарна безмерно. Эрику веры нет. Ни в чём. А фрейлинам… Тереза — сама пленница, а из прочих может шпионить каждая первая.

Значит, живы! И даже здоровы. Даже Серж. Если Ирия правильно поняла Ревинтера-старшего.

Что бы непотопляемый министр ни собирался передать своей бывшей врагине еще — увы, не успел. Потому что заявился взбешенный Эрик. Вздернутый на дыбы Мидантией.

Подготовиться никто не успел тем более. Впрочем, куда было деваться Ирии? Сослаться на докучную мигрень? А красивых фрейлин куда девать?

— Вон! — Эрик швырнул в сторону Ревинтера изящной идалийской вазой. Не попал. Только розовые осколки по золотистому ковру разлетелись. Впрочем, не слишком и целил. — Все вон! Остаться только бабам!

Жаль. И, похоже, так же решил и Ревинтер. В светло-золотом проеме двери Ирия поймала его сожалеющий взгляд. Он ей сочувствует — кто бы прежде такое подумал?

И жаль, что уходит живучий министр-интриган, а оставаться — Ирии.

Захлопывается крепкая дверь. В бежевое королевство вовремя спасенной храбрыми михаилитами тихой Алисы.

— Где все прочие бабы? — бешено орет опухший от крепленого вина Эрик. — Где половина твоих фрейлин, Ирэн?

Разослана по родовым домам. По загородным. Все, кого Ирия сумела так или иначе убрать подальше. Кого было жальче всех.

Жаль, Терезу убирать некуда.

— Всех сюда! И пышнотелых служанок посмазливее — тоже. Будем веселиться! Отпразднуем грядущее Воцарение по-королевски! И позвать сюда…

Змеи! Сейчас «позовут». И праздновать станут — до самого Воцарения. Все почти две недели. И дальше.

— Мой король, — решилась Ирия. — Не разумнее ли будет… Мы могли бы провести этот вечер вдвоем…

— Я тебя не спрашивал, дорогая невеста! — процедил Эрик уже спокойнее. — Так что придержи язык.

И тут же с яростью швырнул старинным кубком в будто еще больше побледневшую стену. Хорошо — не хрустальным бокалом. Светлое вино растеклось рядом — по искусному гобелену с морской прогулкой. Высохнет. Не красное. И не свежая кровь.

Несколько незамужних девиц побелели. В тон гобеленной морской пене. И с ними — Тереза. Девы — потому что не знают, чего ждать. Тере — потому что знает слишком хорошо.

А скромно одетая Камилла — потому что смотрит на них с Тере. И пытается подражать. Хоть одной из них.

А разряженные дамочки поглупее только хихикают. До сих пор новый король не баловал новый «курятник» визитами. Теперь удостоил.

Неужели и в самом деле кто-то рвется в очередные фаворитки? К спивающемуся безумцу? Кто-то еще не заметил его явного сумасшествия? Не знает, что случается с надоевшими любовницами нынешнего Эрика? С теми, кто не успел унести изящные ноги вовремя. Не смазал жирным салом нежные пятки.

— Мой король, — хихикает смазливая блондиночка Мадлен Лакло. Небесно-голубые глазки, пухленькое тело. Не дамочка, а сладкое пирожное в жидком меду. Куда дела покладистого муженька-барона, или он не против? — Позвольте мне…

— Позволю, — ухмыльнулся бывший Бастард. — Я сегодня всё позволю. Тебе лично будет оказана большая честь, красотка. Особая честь — в честь особого праздника. Отблагодарить моих верных офицеров за их преданную службу…

— Ваше Величество, я буду счастлива вручить им наградные ленты… — жалко лепечет враз погасшая Мадлен.

Бледное лицо, дрожащий голос. Потому что уже всё поняла

— Зачем ленты, если есть твои жаркие прелести?

— Мой король… — решилась Ирия вновь. — При всём уважении, баронесса Лакло — не шлюха…

— Всё верно, шлюха здесь ты. — Эрик одним прыжком оказался рядом. Навис над высокой Ирией, как здоровенная башня. В ледяных глазах — змеиное безумие. — Моя шлюха. А прекрасная баронесса — верная подданная. И сейчас послужит своему королю, как ему вздумается. Что придет в его коронованную монаршую башку, Ирэн. А вздумаешь еще раз вякнуть, — бывший Бастард вздернул голову невесты вверх — за подбородок. Этак еще и сломает шею. — Я снесу уже ей башку. А моих офицеров отблагодарит твоя кузина. А потом еще и сестра. А потом они обе ублажат солдат. Пока не сдохнут. Всё поняла, лживая тенмарская «Роза»? Или тебе что-то не нравится? Так позови на помощь дядю-Дракона. Вдруг явится из могилы — гремя гнилыми костями? Гром и молнии призовет? Никто не слышит — дядя еще сюда не спешит? — оглянулся Эрик на дрожащий «курятник». — Тогда продолжаем веселиться. Отпразднуем древний праздник так, чтобы ублажить еще и богов. Эй, ты, — он вдруг остановил налитый кровью взгляд на несмело улыбнувшейся Камилле. — Сегодня ты сядешь рядом со мной.

Ирия чуть не дернулась вперед — хоть что-нибудь сделать. Стоящая рядом Тере до боли стиснула ей руку. Крепко, судорожно.

А Камилла шагнула вперед, встала рядом с королем. И уже оттуда оглянулась на Ирию. Не потерянно, а торжествующе.

Она и впрямь чему-то