Заморский тайник - Александр Александрович Тамоников

книги. К такому человеку – отношение особое. Уважительное отношение! Как вы себе хотите, а здесь все продумано основательно и тонко. Так сказать, игра на тонких психологических струнах.

– В данном случае – на психологических струнах капитана корабля, – сказал Дубко. – За какими-нибудь заморскими штанами он, может, кого-то и не пустит, а вот за книгами – всегда пожалуйста. Стало быть, товарищ Кузьмичев имеет возможность бывать на берегу всегда, когда ему захочется. Для контрабандиста это очень важно. Так что тут все продумано до мелочей!

– Да, но почему именно книги по математике, а не какие-нибудь модные журналы? – спросил Терко. – Неужто у этого Кузьмичева жена и впрямь преподаватель университета?

– Совсем необязательно, – ответил на это Соловей. – Может, у него и вовсе нет никакой жены. Тут, я думаю, все те же тонкие психологические моменты. Вот скажи: в какую книженцию тебе бы в первую очередь захотелось заглянуть – в модный журнал или в учебник по математике?

– Мне-то? – ухмыльнулся Терко. – Конечно, в модный журнал. Что я не видел в математическом учебнике? Формул? Так я в них ничего не смыслю…

– Вот и все другие точно так же, – сказал Соловей. – Мало кому интересны математические формулы, в отличие от красоток в бикини. Вот ведь даже капитан в них не заглядывает, хотя и обязан. Думается, что и пограничники тоже. Потому-то этот Кузьмичев и покупает книги по математике и физике.

– Что-то я не до конца тебя понимаю… – Терко почесал затылок.

– Из книги можно сделать прекрасный тайник, – сказал Соловей. – И перевозить в нем что-нибудь не слишком громоздкое. Например, пачки денег.

– А ведь и вправду! – Терко хлопнул себя по лбу. – Вот ведь как – тысячу раз я держал в руках такие книжки, а не догадался!

– Это потому, что ты настроен не на созидательный лад, – заметил Богданов. – Все-то тебе не нравится, все тебе не так! Такое настроение, если хочешь знать, мешает размышлять логически. Вот тебе и результат!

– Все понял, командир! – Терко поднял руки вверх. – Перестраиваюсь на оптимистичный лад! Одно только мне непонятно… Ладно – деньги. А вот всякие предметы для продажи как он переправляет? Ведь не открытым же образом? Значит, в тайнике. Так? Получается, что так. Но вот капитан утверждает, что такого просто быть не может. То есть все тайники таможенникам и пограничникам прекрасно известны. И что же в итоге получается?

– Получается, что капитан ошибается, – сказал Богданов. – А пограничники с таможенниками не все знают. Не дорабатывают…

– То есть, – продолжил мысль Богданова Соловей, – тайник на корабле существует. Какой-то особенный, по-своему остроумный. На который даже и не подумаешь, что это тайник. Точно так же, как не подумаешь на учебник математики…

– Мне почему-то кажется, что никакого постоянного тайника на корабле нет, – сказал Дубко. – Потому что это дело рискованное. А вдруг пограничники его обнаружат? Поэтому каждый раз наш контрабандист оборудует новый тайник. В зависимости от перевозимого на корабле груза.

– Ты хочешь сказать, что тайник всякий раз оборудуется в самом грузе? – спросил Богданов.

– Именно это я и хочу сказать, – кивнул Дубко. – Что обычно перевозят на «Арии»? Стройматериалы, правильно? Лес, цемент, всякое такое… В каждую дощечку и в каждый мешок с цементом не заглянешь. И собака тоже ничего такого не унюхает.

– Да, но как же обнаружить, к примеру, в мешке с цементом те же иконы? – спросил Рябов. – Ведь тех мешков – может, целая тысяча!

– Очень просто, – ответил Дубко. – Допустим, нанести на те самые мешки какую-нибудь метку. Кто их проверяет, те мешки, на предмет меток? Никто не проверяет. Равно как и доски, и прочий груз. Попробуй догадайся, что это – необычный мешок или доска? Мало ли что там намалевано?

– Надо бы узнать, что именно перевозили на корабле в прошлый раз, – сказал Богданов. – Вдруг это натолкнет нас еще на какую-то созидательную мысль?

– А вот я сейчас разузнаю! – сказал Терко. – Вы, значит, помойте за меня палубу, а я схожу на разведку.

– Сходи, – разрешил Богданов. – А мы – за тебя помоем…

…Вернулся Терко довольно-таки быстро, через полчаса. С собой он принес какую-то белую квадратную плиту.

– Вот, – сказал Терко, – гипсовая плитка. – Завалялась в какой-то подсобке. Именно этот груз и перевозили на корабле в прошлый раз. Хорошая вещь, годится на облицовку. Размеры – семьдесят пять на семьдесят пять сантиметров. Легкая, прочная, толстенькая… Ну, и что скажете?

– А она сплошная или полая? – спросил Соловей.

– Сплошная, – ответил Терко и для пущей убедительности постучал по плитке пальцами. – Слышите, какой звук? Глухой. Если бы она была полая, то звук был бы другим. Но ведь ее можно сделать и полой… И упаковать внутрь все, что подходит по размеру. Допустим, те же иконы. Прекрасный получится тайник!

– А если нанести на плитку с иконой какой-нибудь знак… – Соловей прищелкнул пальцами.

– Ну, а я о чем толкую? – с радостной улыбкой произнес Терко. – Причем сделать такую плитку полой – нет ничего проще. Лично я справился бы с таким делом на счет раз-два-три. Я ведь начинал свою героическую трудовую деятельность бетонщиком. Помнят руки, что голова забыла!

– Что ж, – сказал Богданов, – может, оно и так. Но что это нам дает?

– Сейчас – ничего, – ответил Дубко. – А завтра может и дать. А пока просто примем все это дело к сведению.

– Допустим, о способах перевозки всяких раритетов мы кое-что разузнали, – сказал Богданов после молчания. – Но как ни крути, а это – вопрос второстепенный. Первостепенный вопрос – это гражданин Кузьмичев. И что мы с ним будем делать?

– По-моему, тут есть два пути, – сказал Дубко. – Путь первый – прихватить этого Кузьмичева прямо на корабле и как следует с ним побеседовать. Быть того не может, чтобы он не рассказал нам какую-нибудь интересную историю! Захваченный врасплох человек – он обычно разговорчивый… Ну, и затем действовать в зависимости от того, что гражданин Кузьмичев нам поведает. Путь второй – проследить за этим красавцем до самого порта. А если он отпросится у капитана на берег, то проследить за ним на берегу.

– И что это нам даст? – пожал плечами Рябов.

– Ну, может, он с кем-то на берегу встретится и что-то от того, с кем встретится, получит, – не слишком уверенно предположил Дубко. – А тогда – прихватим его с поличным. И тут уж он не отвертится.

– А если он на этот раз ни с кем не встретится? – сказал Богданов. – Или вовсе не пойдет на берег? И что тогда? Возможен такой вариант?

– Возможен, – вздохнул Дубко.

– Кузьмичев – наш единственный шанс напасть на след икон, – сказал Богданов. – Поэтому тут нужно действовать наверняка.

– А наверняка – это прихватить его на корабле и учинить допрос с пристрастием, – сказал Терко.

– Правильно, – кивнул Богданов.

– Сложное это дело! – вздохнул Рябов. – Все-таки – корабль. Ограниченное пространство. А вдруг за него кто-нибудь захочет заступиться? И попрет на нас матросская братва… Пожалуй, что и не отобьемся!

– А мы – осторожненько, – усмехнулся Богданов. – И тихонечко. Так, как мы умеем. Надо только подумать, как бы половчее это провернуть.

– Ну, так давайте думать! – сказал Терко.

– Эй, салаги! – раздался откуда-то сверху начальственный голос. – Что это у вас там за совещание? Домывать палубу я за вас буду? Ну-ка взяли швабры да и приступили!

– За работу! – тихо скомандовал Богданов. – Берем за ручку швабры нежно, как за талию любимой женщины…

* * *

Брать Кузьмичева решили ночью. Это было логично – ночью меньше потенциальных свидетелей и, значит, меньше шансов, что случится какое-нибудь непредвиденное событие. Например, стычка с командой, пожелавшей защитить товарища от оборзевших салаг. Для этого разработали специальный план с участием капитана корабля. Капитан не выразил особого желания участвовать в осуществлении плана, но куда ему было деваться? Контрабандист на его корабле – это, как ни крути, чрезвычайное происшествие просто-таки государственного масштаба. Это, черт бы ее побрал, политика!

Решили так. Как только большая часть команды уляжется и останутся лишь вахтенные, капитан должен вызвать к себе Кузьмичева. В срочном порядке. Здесь, в капитанской каюте, будут уже находиться все пять бойцов. Прихватить впятером одного – дело настолько простое, что о нем даже говорить не стоит. Тем более ничего такого Кузьмичев ожидать не будет. Ну, а далее состоится с Кузьмичевым разговор. Разумеется, в присутствии капитана – должен же он знать, кто есть кто на корабле, которым он командует.

И еще. Пока спецназовцы будут толковать с Кузьмичевым, кто-нибудь из помощников капитана должен произвести обыск в личных вещах Кузьмичева. Что нужно искать? Все, что покажется подозрительным, что, так или иначе, не вписывается в стандартный набор вещей матроса торгового флота. Конечно, другие матросы могут спросить у помощников капитана – дескать, что вы тут шарите посреди ночи