Систематическое богословие - Луи Беркхоф

Бога как философского Абсолюта? Может ли конечный Бог восполнить нужды христианской жизни? Почему идея Бога как символа, олицетворяющего какие-то переживания человека, недостаточная замена живому Богу? Какой критике Кант подверг рациональные доказательства существования Бога? Как мы должны воспринимать эту критику?

Литература

Bavinck, Gereformeerde Dogmatiek II, pp. 52–74.

Kuyper, Dictaten Dogmatiek, De Deo I, pp. 77–123.

Hodge, Systematic Theology I, pp. 202–243.

Shedd, Dogmatic Theology I, pp. 221–248.

Dabney, Systematic and Polemic Theology, pp. 5–26.

Macintosh, Theology as an Empirical Science, pp. 90–99.

Knudson, The Doctrine of God, pp. 203–241.

Beattie, Apologetics, pp. 250–444.

Brightman, The Problem of God, pp. 139–165.

Wright, A Student’s Philosophy of Religion, pp. 339–390.

Edward, The Philosophy of Religion, pp. 218–305.

Beckwith, The Idea of God, pp. 64–115.

Thomson, The Christian Idea of God, pp. 160–189.

Robinson, The God of the Liberal Christian, pp. 114–149.

Galloway, The Philosophy of Religion, pp. 381–394.

Глава 2. Познаваемость Бога

A. Бога невозможно постичь, но можно познать

С одной стороны, христианская церковь исповедует непостижимость Бога, с другой, утверждает Его познаваемость, причем познание Бога является обязательным условием спасения. Церковь признает силу вопроса, заданного Софаром Иову: «Можешь ли ты исследованием найти Бога? Можешь ли совершенно постигнуть Вседержителя?» (Иов. 11:7). Похоже, что у нее нет ответа и на вопрос Исаии: «Итак кому уподобите вы Бога? И какое подобие найдете Ему?» (Ис. 40:18). В то же время церковь помнит слова Иисуса: «Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа» (Ин. 17:3). Народ Божий радуется тому факту, что «Сын Божий пришел и дал нам свет и разум, да познаем Бога истинного и да будем в истинном Сыне Его Иисусе Христе. Сей есть истинный Бог и жизнь вечная» (1 Ин. 5:20). Церковь всегда принимала обе стороны истины, выраженные в этих отрывках. Ранние отцы церкви утверждали, что невидимый Бог — нерожденное, безымянное, вечное, непостижимое и неизменное Существо. Они недалеко ушли от греческой идеи о том, что божественное бытие неописуемо. В то же время отцы церкви исповедали, что Бог дал откровение о cебе в Логосе, поэтому Его можно познать и получить спасение. В IV веке арианин Евномий, отталкиваясь от тезиса о простоте Бога, заявлял, что в Боге нет ничего, чего бы не мог познать и постичь человеческий разум. Однако все признанные отцы церкви того времени категорически отвергли такое мнение. Схоластики разделили вопросы о Боге на quid (лат. ‘что’) и qualis (лат. ‘какой’), говоря, что мы не знаем, каков Бог в сущности Своего бытия, но в определенной мере можем познать Его природу, то есть каков Он по отношению к нам, каким Он являет себя в Своих божественных качествах. Реформаторы придерживались таких же взглядов, что и схоластики, за исключением того, что они отрицали способность человека истинно познать Бога при помощи разума на основании лишь общего откровения. Лютер постоянно говорит о Боге как о Deus Absconditus, то есть как о скрытом Боге, и противопоставляя Его Deus Revelatus, то есть явленному Богу. В некоторых трудах он говорит, что явленный Бог по-прежнему остается скрытым Богом, ввиду того факта, что мы не можем полностью познать Его даже через особое откровение. Кальвин убежден, что Бог в глубинах Своего бытия находится за пределами познания. Он пишет: «Человек никак не способен постичь Его сущность, посему Его божественность никоим образом не поддается человеческому пониманию». Реформаторы не отрицают, что человек способен узнать нечто о природе Бога из Его творения. В то же время они твердо убеждены, что истинное богопознание приходит лишь через особое откровение, под просвещающим действием Святого Духа. Ситуация начала изменяться под влиянием пантеистического богословия имманентности Бога, созданного Гегелем и Шлейермахером. В этом богословии трансцендентность Бога принижается, замалчивается или откровенно отвергается. Бог низводится до уровня мира сего, становится его продолжением, а соответственно, оказывается постижимым, хотя по-прежнему остается окутанным пеленой таинственности. Особое откровение как непосредственное обращение Бога к человеку отрицается. Знание о Боге можно приобрести и без него, поскольку человек может сам открыть Бога в глубинах собственного бытия, в материальной вселенной и, главным образом, в Иисусе Христе, поскольку все выше перечисленное есть внешние проявления имманентного Бога. Именно против такого богословия в наши дни выступает Барт, утверждая, что Бога невозможно найти ни в природе, ни в истории, ни в каком-либо человеческом переживании, а лишь в особом откровении, достигшем нас в Библии. В своих ярких высказываниях о скрытом Боге Барт, скорее, использует язык Лютера, нежели Кальвина.

Реформатское богословие учит, что Бог познаваем, но человек не может иметь исчерпывающего и совершенного знания о Нем. Обладание таким знанием означало бы, что человек способен постичь Бога, а это невозможно: «Finitum non possit capere infinitum» (лат. «Конечное не может объять бесконечное»). Более того, человек не способен дать, в полном смысле этого слова, определение Бога, а способен лишь на частичное Его описание. Логическое определение невозможно, поскольку Бога невозможно отнести к какой-либо категории, более общей, чем Он сам. В то же время реформатское богословие утверждает, что человек может иметь некое познание о Боге, достаточное для достижения Божьих целей в жизни человека. Вместе с тем истинное познание Бога возможно лишь благодаря откровению Бога о самом себе и только для тех, кто примет это откровение детской верой. Религия в обязательном порядке подразумевает такое знание. Ведь религия — это священные отношения между человеком и его Богом, отношения, в которых человек сознает бесконечное величие и владычество Бога как Высшего Существа, а также свою полную незначительность перед Святым и Превознесенным и свою подчиненность Ему. И если это так, то религия подразумевает наличие некого знания о Боге у человека. Если бы человек оставался в кромешной тьме относительно бытия Бога, он был бы неспособен к религиозному чувству. Не было бы ни почитания, ни благочестия, ни страха Божия, ни служения, ни поклонения.

Б. Отрицание познаваемости Бога

По разным причинам сама возможность Богопознания не раз отвергалась. Обычно такое отрицание основывается на предполагаемой ограниченности человеческой способности познавать и имеет несколько различных форм. Основная посылка заключается в том, что человеческий разум неспособен познать что-либо находящееся за пределами естественных реалий, что означает его неспособность знать реалии сверхчувственные и божественные. Хаксли первым взял на вооружение термин «агностик» и применил его к себе и всем, кто придерживался такой позиции. Взгляды агностиков полностью совместимы со взглядами скептиков прошлых веков, начиная с древнегреческих философов. Как правило, они не любят, когда их называют атеистами, ведь они не отрицают существование Бога, а заявляют, что не знают, существует Бог или нет. Более того, если Он и существует, они не уверены, что обладают истинным знанием о Нем, а во многих случаях даже отрицают, что могут иметь подлинное знание о Боге.

Юм считается отцом современного агностицизма. Он не отрицал существование Бога, но в то же время утверждал, что мы не можем знать, каков Он. Никакое наше восприятие Бога не может быть иным, кроме антропоморфичного. Мы не можем быть уверены, что есть какая бы то ни была реальность, соответствующая качествам, которые мы приписываем Богу. Агностицизм Юма родился в результате общепринятого понимания, что знание основано на опыте. В то же время Кант развил мысль агностиков, начав поиск пределов человеческого понимания и разума. Он заключил, что спекулятивный разум способен воспринимать лишь феномены, но принципиально не может постичь