Обаятельная Вера - Диана Машкова

Вот почему, интересно, нельзя подарить женщине одну-единственную, но взаимную любовь? К чему понадобилось награждать безответной страстью к Маркову? Кому нужны страдания Сережи, которому она ничем не в состоянии ответить? Он же в сыновья ей годится...

Из сочувствия к Шматову в конце года Вера объявила труппе о том, что в следующем сезоне студенческий театр ставит Бернарда Шоу. Она забрала домой на лето сценарий Сергея: собиралась сохранить его безумный замысел, а текст и сюжет вернуть в соответствие с пьесой Бернарда Шоу. И заодно избавить творение Шматова от грамматических и орфографических ошибок.

Горе луковое! Он бы еще Пушкина попытался на русский язык перевести – записав по памяти, скажем, «Евгения Онегина» на английском.

Вера не собиралась никого играть в новом «Пигмалионе», да и для Сергея не хотела подобного испытания, а потому с сентября назначила его своим первым помощником и администратором студенческого театра. У Веры был план – завалить студента Шматова делами и обязанностями так, чтобы он и думать забыл о своей неразделенной любви.

Начались репетиции.

И снова еще один учебный год прошел в театральном угаре. В труппе кипели страсти – добавились новые актеры, шли репетиции, появились гастроли. Со «Строптивой» труппа объездила уже полгорода. Даже Катя, окончившая институт и работавшая теперь в школе учителем английского языка, умудрялась участвовать чуть ли не в каждом спектакле. Конечно, ей отыскали дублершу, но так рисковать отношениями со своим Петруччио она не желала!

А в марте Катарина с Петруччио – кто бы мог подумать! – сыграли настоящую свадьбу. Решили не дожидаться лета, когда Димка наконец получит диплом.

Свадьба была самой необычной из всех, что Вера когда-либо видела. Актеры во главе со Шматовым выбили у ректората актовый зал, позвали друзей и устроили пир прямо на сцене. Конечно, угощение было скромным, да и спиртное ограничилось одним лишь шампанским. Но какая разница?! Глаза ребят излучали такое счастье! Вера по-хорошему завидовала им и радовалась, что студенческий театр сделал по крайней мере одно доброе дело – соединил этих двоих.

Хотя почему же одно? Теперь каждый, даже самый нерадивый студент факультета иностранных языков назубок знал содержание пьесы «Укрощение строптивой». Мало того! В коридорах, на занятиях и в Интернете – во всех этих студенческих блогах, ЖЖ и контактах – детки цитировали Шекспира. На английском языке, разумеется, и без ошибок. «Не пропадет ваш скорбный труд и дум высокое стремленье!»

Вера парила на крыльях радости. И не забывала мысленно благодарить Маркова за то, что он стал ее стимулом, заставил перейти на новый виток жизни. Может быть, ради этого она в него и влюбилась?! Чтобы снова почувствовать вдохновение и открыть в себе новые силы.

Сложно сказать. Но теперь, несмотря на депрессию, в которую погрузился весь преподавательский состав педагогического института, Вера оставалась в хорошем настроении.

Нововведения, сплетни, интриги пролетали мимо, не задевая ее.

Глава 5

Прошло всего два года с момента переезда в новое здание, а Вера Александровна, как и большинство преподавателей кафедры английской филологии, уже забыла о прежней кафедре, о старых аудиториях и обшарпанных коридорах. Напротив, теперь она была даже рада тому, что стены не напоминают об истории с Марковым. И о крушении надежд, которое ей суждено было пережить. «Привычка свыше нам дана. Замена счастию она»: удачно Александр Сергеевич перефразировал гениальную мысль Шатобриана.

Новое здание принесло и новую жизнь. Кроме настойчивости бедного Шматова, Веру Александровну ничто не огорчало. Она по-прежнему занималась любимым делом – теперь уже двумя – и была счастлива. Видимо, в компенсацию несчастной любви к Илье, ей теперь сопутствовал профессиональный успех.

За прошедшее время выпустила четырех аспирантов. Скоро у Зули защита – предзащита на кафедре успешно прошла.

Вера бросила взгляд на часы – двадцать один тридцать. Хотелось уже покинуть кафедру и отправиться домой, но она подозревала, что Сережа вместо того, чтобы готовиться к государственным экзаменам, сидит на крыльце и, как обычно, ждет ее. Бедный ребенок!

Тяжело вздохнув, Вера, чтобы еще как-то потянуть время, заглянула в почтовый ящик. Дольше, чем до десяти, Шматов все равно не просидит.

Что-то опять написала Зуля, студенты прислали благодарность театру, еще вот из Ярославля пришло письмо. Вера открыла сообщение с пометкой «ЯГПУ» и прочла: «Уважаемая Вера Александровна, с огромным удовольствием напоминаем Вам о конференции, которая пройдет в нашем Университете в июне. Благодарим за превосходную статью и с нетерпением ждем Вашего приезда! Уверены, что и наш город, и подготовленные оргкомитетом мероприятия Вас не разочаруют. С глубоким почтением, председатель Оргкомитета, профессор Светлана Арнольдовна Стеклова».

Ни в какой Ярославль Вера, конечно же, ехать не собиралась – трата денег на билеты и гостиницу не была предусмотрена ее личным, весьма скудным бюджетом. А командировку этот жмот, Камиль Шабанович, не подпишет: чтобы рассчитывать на дотации, нужно было изначально вести другую политику. В народе она называется просто: «лизать начальству зад». Но подобное мероприятие, которое следовало повторять многократно, противоречило внутренним убеждениям Веры.

Поэтому и лишних денег у нее давным-давно уже не было. В прошлом году не смогла никуда поехать, пробыла все лето с племянницами на даче. В этом – тем более не осилит другого маршрута. От Европы остались одни лишь воспоминания. Доходов с квартиры нет, из почасовиков пришлось уйти ради театра, за который по-прежнему ничего не доплачивают. Если срываются воскресные занятия с кем-то из учеников, возникает вопрос, как прожить до конца недели.

Нет, Ярославль как-нибудь обойдется без визита Орловой.

Нельзя сказать, что отсутствие денег сильно испортило Вере жизнь, но нередко возникающие ситуации, когда заработанных средств переставало хватать даже на еду, ее удручали.

Невозможность обеспечить жизнь собственным трудом унижает. Тем более если человек работает не покладая рук или, правильнее сказать, головы, а не лежит целый день на диване. Почему же плата за преподавательский труд так оскорбительна? Когда Вера Александровна, приходя в магазин, начинала в уме высчитывать, может ли позволить себе пачку нормального кофе или придется и дальше обходиться цикорием, ей становится стыдно. Бывали дни, когда она не решалась купить лишний пакет молока, чтобы назавтра не остаться без денег на транспорт. Смешно? Безусловно. Особенно если вспомнить, что Вера Александровна получала профессорскую зарплату. И занималась подготовкой студентов – будущих учителей. По сути, от нее зависело, что именно передаст общество своему новому поколению.