Плебейка (СИ) - Плен Александра

Опешили все. А я так вообще онемела.

– Ты не посмеешь, – от ледяного голоса Фабия захотелось поежиться, – тебе всего тридцать, и ты второй сын. Первородство мое…

Раст отмахнулся.

– А мне плевать. Очень захотелось сына или дочку, – произнес он весело, – предупреждаю, я буду уговаривать девчонку наравне с тобой. Пойдешь завтра на свидание со мной, детка? Развлечемся.

Ну, все! Эти двое вывели меня из себя. Стоят, как два пса и грызутся за кость, которая, к слову, им не принадлежит.

– Как же вы мне надоели, – прошипела сквозь зубы, – сколько можно говорить, я не буду никому рождать детей! Никому из вас! Вы отвратительны!

Отвернулась и направилась к двери. Меня не стали удерживать, молча провели глазами до самого выхода. Пусть хоть глотки друг другу перегрызут, меня это не касается. Завтра Аврора устроится на работу, а вечером меня уже здесь не будет. У меня были местные деньги, на проезд хватит.

Хотелось орать, топать ногами, разбить что-нибудь. И разобью, но в своей комнате. Негодяй! А я наивная верила, что нравлюсь ему… Что его комплименты искренние. Почувствовала себя красавицей, особенной, не хуже домин.

Стоп! А почему я бегу? Я остановилась и задумалась. Потом тихонько сняла босоножки и повернула обратно, стараясь не издать ни малейшего звука. Братья продолжали ругаться. Я на цыпочках прокралась к двери и прислонилась ухом к створке. Мозги работали идеально, ярость улеглась, опьянения не наблюдалось. Вокруг доминов столько тайн, никто не пострадает, если я немного подслушаю. Вдруг услышу что-нибудь полезное.

– С ума сошел? Какие феромоны? – ледяной голос Фабия. Он стоял далеко от двери, и я с трудом различала слова. – Это запрещено.

– Знаю, поэтому и не сказал о них при Ксении, – Растус уже не вел себя, как клоун, говорил серьезно и мрачно, – ты не забыл, что я тоже домин? И что я почувствую их в воздухе?

Братья замолчали, а я сильно, до крови, прикусила губу. Феромоны? Дьявол! Дрожь пробежала по рукам, поднимая волоски на коже. Я не была пьяна, я была насильно очарована!

– Наш отец, как только узнал, что появилась потенциальная пари, проходу не дает, – в конце концов, произнес старший из братьев, – приказал действовать любыми методами, вплоть до насилия. Я пока не хочу, думал обойтись малой кровью, но ты все испортил… Кстати, почему?

– Разозлился, – мысленно я увидела, как молодой домин пожал плечами, – жалко плебеечку.

– Себя пожалей! – заорал Фабий громко, я невольно отшатнулась от двери, – если мы не получим ребенка, то наш род может прекратить существование. Три тысячи прямых предков нам не простят.

– Я молодой, у меня еще куча времени, – легко ответил Раст.

– Я тоже так думал… пятьдесят лет назад.

Опять неудобное молчание. Я сунула в рот сжатую в кулак руку и прикусила костяшки. Холодный липкий страх заполз внутрь и улегся тяжелым комком в области желудка. Меня ждет насилие? Тюрьма на острове? Принудительная беременность? Где же ты, проход, когда откроешься? Я сейчас согласна даже на правый, только бы быстрее уйти.

– Ты в курсе, что Ксения скоро потеряет зрение? – серьезный голос Растуса. Я сильно вздрогнула. Да, подобный диагноз я уже слышала от Латова и Николая Ильича перед своим уходом из родного мира. Он же меня и спровоцировал на эту глупость.

– Начался необратимый процесс, соединительная ткань… волокна… кора мозга… – следующую фразу я не поняла абсолютно, Растус сыпал неизвестными терминами, скорее всего медицинскими. – Ты ничего не собираешься делать?

– А что? – фыркнул Фабий, – ты же знаешь, что операция не дает полной гарантии. Наши врачи могут вырастить глазной нерв, но этого мало. Он проходит через весь мозг и затрагивает почти все его доли. Одним вскрытием черепа делу не поможешь, мозг нужно… – опять незнакомые слова и со стороны Фабия и со стороны Растуса… Через продолжительное время я услышала понятное:

– К саксу я ее не проведу. Ее даже на порог дворца не пустят. Мне ее слепота только на руку. На репродуктивную систему она никак не влияет. Слепая девушка быстрее согласится на пари.

– Но можно хотя бы… – и снова ничего непонятно, братья словно говорили на иностранном языке. Дальше я не стала слушать. Губы тряслись, слезы обжигали глаза и текли по щекам. Хватит мне на сегодня откровений, эти бы переварить, не подавиться. Меня жутко колотило. Сгорбившись, как столетняя старуха, обняв себя руками, я побрела в свои апартаменты.

Феромоны, насилие и как вишенка на торте – полная слепота. Раньше мне удавалось о ней не думать. А сейчас… Безрадостное будущее встало перед глазами. «Пока еще зрячими», – хмыкнула мысленно. Операция? Мало того, что у меня нет таких денег, а я уверенна, она стоит запредельно много, так еще и не выгодна она доминам. Они мне просто не дадут ее сделать.

В дверь постучали. Раз, через время еще раз. Открывать не хотелось. Я лежала на полу, раскинув руки, и пребывала в странном сумеречном состоянии. Ни единой мысли в голове. Впервые у меня получилось сделать то, что не удалось сделать на курсах йоги, которые посещала три месяца – полностью отключить сознание.

– Ксения, ты здесь? – обеспокоенный голос Авроры вырвал из полусонного состояния.

– Да, я сплю, утром поговорим, – ответила я заторможено, не вставая с пола. Авроре хватило. Мой голос можно было принять за хриплый ото сна.

– Хорошо, тогда спокойной ночи, – сказала она и удалилась. Переживает. На сердце стало чуть теплее. Я вытерла тыльной стороной ладони щеки и перевернулась на другой бок.

Глава 21

Утром мне пришлось долго умываться холодной водой, чтобы убрать последствия бессонной ночи. Завтрак я попросила принести в комнату Авроры. Видеть доминов не то, чтобы не хотелось – меня выворачивало наизнанку от одной мысли лицезреть их мерзкие рожи. Нужно как-то успокоиться и привести чувства в порядок, а что может быть лучше, чем находиться рядом с человеком, излучающим довольство и радость? Погреться в лучах счастья, исходящих от него.

– Как прошел ужин? – Аврора была в отличном настроении. Если все пойдет по плану, то сегодня она устроится помощницей повара в поместье к сыну.

– Познавательно, – ответила спокойно, сооружая себе толстый бутерброд с ветчиной. – Когда отправимся?

– Ты со мной? – обрадовалась она. Я кивнула. Не хочу сидеть дома, разведаю обстановку, покатаюсь вдоль пляжа, заеду на пристань, расспрошу работников, когда ждать следующую ладью из Афин.

Полчаса мы сидели в кустах, наблюдая за отъездом, точнее отплытием четы Гликериев с острова. С такого расстояния я не могла рассмотреть ни лица домина, ни его жены. Лишь маленькая фигурка, стоящая на холме в одиночестве, была знакомой. Мы еще в первый день строго-настрого запретили малышу рассказывать отцу об Авроре. И он клятвенно пообещал, что сдержит слово.

Аврора встала с песка после того, как ладья скрылась за горизонтом. Отряхнулась, проверила еще раз документы, вещи.

– Ну, с богом, – я крепко ее обняла. – Завтра попробую уплыть с острова, что мне здесь делать без тебя? Твой телефон, тьфу ты, транс, – поправилась я, – у меня есть. Напишу, когда прибуду в Лютецию. А ты сообщи Клавдию и Авиле, как устроилась. Если вдруг исчезну со всех горизонтов, знай – ушла в свой мир.

Аврора взволнованно кивнула и поцеловала меня в щеку. Еще раз обняла, встала на скис и направилась прямиком к замку. Я грустным взглядом провела взглядом тонкую фигурку до самого входа. И правильно, что ничего не рассказала о вчерашнем. Не хочу расстраивать подругу. Сколько раз она мне советовала быть осторожной с доминами! А я осталась, как и раньше, все такой же наивной глупышкой, доверчивой, неосмотрительной. И только чудом смогла вчера избежать беременности. Правда, у чуда есть вполне себе интересное имя – Растус Лукреций.

Слишком часто он попадается мне на пути. Слишком вовремя и эффективно. Случайность или тайный план? Или ему действительно «жаль плебеечку», как он сказал Фабию.