Мера хаоса - Дмитрий Казаков

– Дорогу! Дорогу!

Толпа с шумом и гамом ринулась в стороны, и стали видны всадники в одинаковых ало-золотых кафтанах. Они без жалости хлестали плетьми всех подряд, подгоняя медлительных или непонятливых.

– Никак, сам император едет, – сказал Авти, прижатый к стене дома.

Хорст ничего не ответил. Ему наступили на ногу, и он испытывал сильное желание двинуть обидчику локтем.

– Дорогу! Дорогу! – Всадники с плетьми, вопя, проехали мимо. За ними показались конные воины с копьями. Солнце, отражаясь от золоченых доспехов, слепило глаза, реяли по ветру алые перья на шлемах, а на круглых щитах скалили зубы львиные морды.

– Львиная Сотня, – промолвил кто-то с подобострастным придыханием, – гвардия!

Посреди воинов ехал император. Маленький и лысоватый, он выглядел до боли обыденно, и если бы не пурпурный плащ, спадающий с плеч, и не тонкий золотой обруч вокруг головы, Хорст никогда бы не подумал, что перед ним владыка (пусть даже номинальный) всего Полуострова. На гладко выбритом личике правителя застыло скучающее выражение.

Толпа глядела на своего повелителя молча, никто не кричал, на многих лицах застыло презрение. За те дни, которые они шли по землям империи, Хорст понял, что обитателя замка, высящегося над Стагорном, тут не любят, считают алчным кровососом, пляшущим под дудку магов. По деревням болтали, что император не посещает храм и тайком предается мерзостным утехам…

За властителем города тащилась свита – несколько десятков слуг, придворные редары в цветастых одеяниях. Проехал отряд лучников в зеленом, а завершали процессию опять воины из Львиной Сотни.

Хорст подумал, что любой из этих плечистых молодцев смотрелся бы на месте императора куда лучше.

Дорога освободилась, горожане и приехавшие издалека, задержанные проездом императора, двинулись дальше.

– Уф, – пропыхтел Авти, отлипая от стены, – отвык я от такой толчеи…

– Такое впечатление, что сюда собрались люди со всего Полуострова, – покачал головой Хорст.

– И не только люди! – Авти проводил взглядом холиаста с мечом на боку, явно наемника. Рукоять в знак мирных намерений притягивали к ножнам «ремешки дружбы». – Недаром говорят, что все дороги ведут в Стагорн!

– Похоже, что это правда. Куда пойдем?

– Мне надо получить в магистрате разрешение на работу, – Авти помрачнел, – без этого тут никак. Шута без листа пергамента с печатью города никто не пустит в таверну! А ты пока прогуляйся, город посмотри.

– Да, надо бы. – На самом деле Хорст вынашивал другие планы, но он не собирался посвящать в них своего приятеля.

– Значит, нам в разные стороны. Договоримся так, – Авти пошевелил бровями, что-то вспоминая, – встречаемся на Скотской площади сразу после заката. Там, в центре, колодец, вот у него.

– Договорились.

Авти подмигнул и растворился в толпе. Хорст развернулся и зашагал в противоположную сторону, туда, откуда приехал император. Город поглотил забравшегося в него чужака, даже не заметив этого.

Улица петляла самым причудливым образом, то опускаясь в ложбину, то карабкаясь по склону одного из холмов, на которых был воздвигнут Стагорн. Хорст миновал небольшую речушку, больше напоминающую сточную канаву и, ориентируясь на шум, похожий на гул прибрежных морских волн, вышел к исполинскому рынку.

Если бы он слонялся тут безо всякой цели, то не преминул бы пройти между рядами палаток, поглазеть на диковины, каких никогда не видел в родных местах. Но Хорст бродил по Стагорну не просто так.

Ему был нужен маг, а тот вряд ли бы поселился рядом с вонючими и шумными торговыми рядами. Хорст решительно повернул в сторону. Несколько раз он порывался обратиться с вопросом к прохожим, но всякий раз останавливал себя – откуда простому горожанину знать, где живут волшебники? Да и неизвестно, как тут относятся к чародейству? Вдруг рискнувшего обратиться к магу ждет петля или костер?

Проходя мимо угрюмого, построенного из необычайно темного камня храма, осенил себя знаком Куба и в голове неожиданно всплыли слова благородного ре Стака: «Рано или поздно ты тоже научишься чувствовать тех, кто связан с магией…»

Значит ли это, что он научится чувствовать и самих магов?

Мысль эта так поразила Хорста, что он замер на месте, и тут же на него кто-то налетел, едва не сбив с ног.

– Разрази тебя Хаос, парень! – прорычал над плечом чей-то голос– Ты что, чокнутый?

Хорст обернулся и обнаружил рядом высокого мужика в забрызганном кровью фартуке. Красное лицо мясника, похожее на загорелую тыкву, выражало что угодно, но только не дружелюбие.

– Да, причем давно, – сказал Хорст, гадливо улыбаясь.

Мужик побелел и отскочил в сторону.

– Понаехали тут всякие, – пробормотал он, – весь город заполонили…

Хорст отвернулся от него и двинулся дальше. Вскоре нашел то, что искал, – укромный уголок, где не было шумной толпы, никто не орал и не спешил, не распихивал встречных.

Такое место в Стагорне могло быть только на кладбище.

Как и живым, мертвым в имперской столице было до ужаса тесно. Кубические надгробья с высеченными именами и датами стояли вплотную друг к другу и между ними приходилось протискиваться.

Глыба из черного мрамора высотой по грудь, установленная, судя по датам, еще во времена Второй Империи, могла соседствовать с кубом из обыкновенного песчаника, надпись на котором, несмотря на то что ей не было и десятка лет, начала крошиться.

Легат времен древних императоров покоился рядом с горшечником.

Смерть уравняла всех.

– Помоги мне, Владыка-Порядок, – пробормотал Хорст и зажмурился. Он не знал, что именно нужно делать, даже примерно не представлял, просто изо всех сил пожелал узнать, где обитает ближайший маг!

Мелькнула мысль, что он занимается ерундой, что лучше бы…

Амулет на груди дернулся, как живой, и отклонился в левую сторону. Хорст повернулся и ощутил, как рысья голова из серебра чуть приподнялась, натягивая ткань рубахи и указывая… куда?

Он открыл глаза и стал потихоньку протискиваться между надгробий. Сырая грязь чавкала под ногами, издали на странного человека неодобрительно смотрели вороны, считающие кладбище своей вотчиной.

Ряды вырастающих из земли каменных кубов закончились, Хорст вышел на извилистую и узкую, как ум сборщика податей, улицу. Дома в несколько этажей нависали над головой, закрывая небо. В воняющем фекалиями полумраке сновали крысы.

Закончилась улица на небольшой круглой площади. Амулет дернулся влево, и Хорст пошел в том направлении. Долго петлял по каким-то переулкам и вскоре совершенно запутался.

А потом, у дверей самого обычного дома, амулет бессильно повис, вновь превратившись в мертвую побрякушку.