Мера хаоса - Дмитрий Казаков

Но обошлось. Холиастов, судя по звону денег, отвлек найденный в мешке Авти кошель.

– Так, отлично, – в голосе предводителя звучало торжество, – надеюсь, вы все поняли, жалкие приблуды? Нам здесь люди не нужны! Валите к себе, за реку, и радуйтесь, что остались в живых!

Простучали копыта, и только когда все стихло, Хорст рискнул поднять голову. Рядом валялся его мешок, выпотрошенный, как рыба перед жаркой, неподалеку виднелись разбросанные вещи Авти. Избитое тело болело, кровь из рассеченной брови продолжала течь, заливая лицо.

– Почему он назвал нас приблудами? – спросил Хорст, оттирая быстро ссыхающуюся жидкую ткань с ресниц.

– Его предки жили в горах тысячи лет, а наши явились на Полуостров семь веков тому назад, – шут с кряхтением приподнялся. – Говорил я, что не ждет тебя твой маг в Вестароне! А теперь что? Все, все, что нажито непосильным трудом, уперли эти красноглазые, трахни их Хаос!

– Наверное, ты прав, – Хорст встал и принялся собирать вещи. Повертел сапожный молоточек – сколько он не брал его в руки? Месяца два? Неожиданный стыд ожег щеки. – Только от этого как-то не легче…

– Да уж, – шут подобрал дудку, дунул в нее, выдав резкий дребезжащий звук, – давно тебе пора понять, что ты этого мага больше никогда не увидишь.

– Ну нет, – Хорст сам удивился тому упорству, которое прозвучало в его словах, – пусть меня будут лупить каждый день, я найду способ добраться до Вестарона и плюнуть в морду одному тамошнему обитателю!

– Смотри, – Авти сунул дудку в мешок, – коли есть охота биться головой о стену – дело твое.

– Мое, – Хорст решительно кивнул, – и с сегодняшнего дня я больше не буду притворяться твоим учеником. Сколько ты меня кормил? В конце концов я сам могу зарабатывать!

Шут не сказал ничего, только засопел.

Дорога выглядела так, точно ее построили вчера. Или неделю назад. Прямоугольные блоки из серого камня примыкали друг к другу так плотно, что в щели не могла протиснуться даже трава, а лежали настолько ровно, что телега со стоящим на ней полным ведром воды проехала бы, не разлив ни капли.

– Ух ты! – сказал Хорст. – Это кто такое сотворил? Маги, что ли?

– Какие маги? – Авти пренебрежительно хмыкнул. – Им до дорог дела нет. Это построили во времена Первой Империи, еще при Фендаме-Основателе.

Приятели были в пути уже третий день. Вчера шли по обычным лесным дорогам, размокшим от постоянных дождей, а вот сегодня выбрались на широкий мощеный тракт, ведущий с юга на север.

– При том самом, который построил Стену и изгнал тварей Хаоса с Полуострова?

– При нем, – согласился шут, подумал и добавил: – Или его сыне… Но все одно это случилось жутко давно, четыреста лет назад.

Дорога была пустынной и тихой, небо на юге закрывали темные тучи, там грохотало, вспыхивали зарницы.

– Нынешняя империя – жалкий огрызок тогдашней, – пробормотал Авти, глядя на открывшийся по левую руку холм, на вершине которого виднелись какие-то развалины. Судя по раскатившимся в стороны каменным блокам, каждый из которых был размером с телегу, некогда там высилось нечто колоссальное. – Она занимала весь Полуостров. Холиасты тогда сидели в горах, не смея высунуть носа, а «морские люди» еще не вылезли из глубин…

– У нас так и говорят, – налетевший ветер едва не сорвал с Хорста плащ, – век Фендама – счастливое, золотое время, когда поля родили лучше, а редары не грабили любого, оказавшегося в их владениях.

Тучи наползали со стремительностью атакующей конницы. Солнце потонуло в их косматой глубине, над головами приятелей тяжко загрохотало, молния заставила их зажмуриться, и тут же грянул ливень.

– Трахни меня Хаос, если я не отдам все золотые времена за постоялый двор! – прокричал Авти, перекрывая шум падающей воды.

Попытка спрятаться под деревом ни к чему не привела – дождевые струи прошивали крону, как стрелы – холстину. Смекнув, что в любом случае они промокнут насквозь, приятели побрели дальше. Постоялый двор замаячил в тот момент, когда дождь почти закончился, а на юге разверзлась быстро расширяющаяся полоска синего неба.

– Вовремя, нечего сказать, – хлюпая носом, проговорил Авти.

– Лучше поздно, чем никогда, – отозвался Хорст.

Навстречу выскочила мохнатая собака цвета лежалого снега и зашлась в басовитом лае. Шут изловчился, чтобы отвесить псине хорошего пинка, но та ловко увернулась.

– Вот зараза! – выругался Авти.

Двор оказался загроможден телегами. У длинной коновязи, снабженной навесом, хрупали овсом лошади. Парнишка, чистящий одну из них, посмотрел на путников с удивлением.

– Чего уставился? – зло пробурчал шут. – Пялься лучше на конские задницы!

Только зайдя в теплое помещение, Хорст ощутил, насколько долго он пробыл в промозглой сырости. Где-то в глубине тела поселилась неприятная дрожь, а руки и ноги остыли как ледышки.

Хозяин, с торчащими седыми волосами и бородавкой на носу, подозрительно покосился на вошедших бродяг. Хорст его вполне понимал – оба мокрые, точно утки, и со следами недавних побоев на лицах. Мало того, что нагадят, так еще и украдут что-нибудь.

– Чего надо? – спросил он недовольно. – Милостыню не подаем!

– А мы и не просим! – шут надулся, точно заметивший соперника петух. – Я – знаменитый фигляр Авти Болван, а мой приятель – сапожник, так что если у кого…

– У нас и так достаточно весело, слава Владыке-Порядку, – прервал его хозяин, – и сапоги у всех целы! Так что платите вперед или прова…

– Почему? – В новом голосе, прозвучавшем негромко, слышалась такая властность, что хозяин немедленно заткнулся, а нос его побагровел. – У меня сапог прохудился. Эй, сапожник, сколько возьмешь за работу?

– Нужно посмотреть, господин, – ответил Хорст, вглядываясь в человека, сидящего за одним из столов. Его могучую фигуру обтягивал кафтан из черного с золотом бархата, а необъятную талию силился обвить красный широкий кушак.

Судя по всему, в разговор вступил купец, причем из очень богатых. На этот занюханный постоялый двор его занесло разве что из-за дождя.

– Иди и смотри, – купец поманил пальцем, и один из сидящих за соседним столом людей в одежде слуги юркнул под стол, – сейчас его снимут. А ты, паяц, повесели меня… Понравится – награжу, нет– прикажу выпороть…

– Как будет угодно господину, – кивнул Авти.

В руках Хорста, усевшегося на лавку рядом с купцом, оказался высокий сапог из хорошо выделанной кожи, украшенный рядом металлических пуговиц и подбитый ягнячьим мехом. Подошва у носа чуть отодралась, образовав небольшую дырочку.

– Пустяковая работа, господин, – сказал Хорст, – стоит не больше малой сотни…