Эгоист - Роман Калугин

и не изменившись в лице. Возникла пауза, в ходе которой оба обдумывали все сказанное Мишей.

— Значит так, — прервала молчание первыми за все время словами начальница, — я тебя отпущу сегодня же. Ты мне нравишься, и я вижу, как ты горишь этим занятием, а главное — находишь перспективы не только там, но и в художественном промысле. Кате сам все объяснишь и отдашь фотоаппарат и все, что наснимал. Документы завтра придёшь в любое время заберёшь. Все.

— Огромное Вам спасибо! — поблагодарил Миша. — Вы такая понимающая!

Он закрыл дверь и был на волне оптимизма. Ему не терпелось заняться новым делом, а главное не упускать время и постоянно писать картины дальше — хоть все свободное время, за исключением, пожалуй, того, когда он с Ирой.

Вечером, гуляя с ней в районе Приморского парка, он поделился с ней новостью о том, что его все-таки отпустили с работы на новую должность. Она отреагировала весьма спокойно, сказав, что верит в него.

Миша быстро освоился на новом месте — коллектив его принял. А непосредственное руководство в лице Виктора обучало всем особенностям профессии. Миша был заинтересован в работе и старался как можно тщательнее вникать в детали. Он трудился целыми днями, приходил раньше и иногда задерживался до позднего. Спустя полгода, его утвердили в штат реставратором картин. Теперь он официально мог самостоятельно заниматься делом, не завися от Виктора или кого бы то ни было ещё.

В это же время он писал картины. В основном, это происходило ночью, поскольку вечернее времяпрепровождение по большей части было связано либо с Ирой, либо с работой, и времени оставалось мало. В его коллекции собралось порядка двух десятков картин. Некоторые знакомые советовали продавать их в центре города, но он считал это шагом назад. У Иры же дела шли в гору — на портреты в её исполнении был большой спрос, а очереди расписаны на недели вперёд. Но Миша не унывал — он очень старался и оттачивал своё мастерство художника, поставив себе цель устроить собственную выставку.

Параллельно с этим отношения Миши и Иры текли в привычном для обоих русле — они были счастливы друг с другом, несмотря на некоторые ссоры, которые возникали на фоне усталости и нервов, как это бывает у многих пар.

Однажды будничным весенним вечером Миша устроил Ире настоящее романтическое свидание-сюрприз. Они забрались на крышу с видом на Исаакиевский собор, пили красное вино и вспоминали различные моменты из их совместного прошлого. Когда солнце начало садиться и озарило ярким светом место, на котором они находились, Миша попросил закрыть Иру глаза. А когда она открыла — он уже стоял на одном колене с протянутым золотым кольцом с бриллиантом. На закономерный вопрос ответом было утвердительное четырехкратное "да" и слезы счастья, покатившиеся по щекам из её глаз. Они крепко обнялись и долго молчали.

— Какое красивое кольцо! — Ира рассматривала украшение на безымянном пальце. — И бриллиант!

— Да, — блаженным голосом сказал Миша, — полгода копил.

— Правда? — удивилась Ира и даже привстала с его плеча.

— Конечно, — кивнул он, — как только пошёл работать в Эрмитаж.

— То есть ты все спланировал? — она улыбнулась.

Ире было приятно, что Миша так долго готовился к такому серьёзному взрослому и мужественному шагу. Это значило, что поступок действительно взвешенный и обдуманный.

— Когда свадьба? — довольная она уже мыслями погрузилась в предпраздничную суету.

— А когда хочешь? — переспросил он, гордый собой.

— Летом, конечно! — Ира уже в голове подобрала себе платье, а Мише костюм.

— Значит, летом. Завтра пойдём в ЗАГС и все узнаем.

Они ещё долго целовались на крыше, а допив вино, взяли ещё бутылку и пошли пешком через весь город к Мише. Ночь была холодная, но ребятам это было неважно. Они уже составляли списки гостей и планировали торжество.

Во время перечисления имён потенциальных гостей выяснилось, что со стороны Миши ровным счётом никого не оказалось. Ему затосковалось.

— Я не уверен, что хочу видеть своих родителей на свадьбе, — сказал он с серьёзным, но печальным видом.

— Но они же твои родители, — Ира положила руку ему на плечо и посмотрела в глаза.

— Они даже не пишут мне. — отрезал он, глядя сквозь неё.

— А почему бы нам не съездить вдвоём к ним? — предложила Ира. — Мне ведь тоже надо с ними познакомиться.

Миша поморщился.

— Ты уверена, что хочешь этого? — после минутных раздумий спросил он.

— Думаю, да. — уверенно ответила Ира. — Тебе тоже не мешает показаться им.

— Помни, что это была твоя идея, — ухмыльнулся он.

Родители Иры отреагировали же на новость о помолвке сдержанно. Однако свое согласие ребятам дали. Наталья Алексеевна, естественно, была более эмоциональна, велела Мише беречь дочь и в конце даже расплакалась. Дмитрий Борисович в очередной раз подметил Мишину решимость, но и немного посетовал на то, что они, возможно, поторопились. Маша же была довольнее родителей: верещала от радости за сестру и ещё больше от того, что погуляет на свадьбе.

Всего насчитали тридцать человек гостей — и все со стороны невесты.

— Даже друзей не нажил, — грустно сказал Миша, когда они с Ирой остались вдвоём.

— Миша, надеюсь, что твои родители ради такого случая наведут у себя в голове порядок и приедут на такое важное событие для их сына, — поддерживала его Ира.

Миша вздохнул и ничего не ответил. На ближайшие выходные они купили билеты на поезд в одну сторону, поскольку не знали, когда будут возвращаться: тем же днем или завтра.

Со смешанными чувствами садились они в поезд. У Миши не было ощущения, что он едет домой, скорее — в свои старые, давно забытые и ушедшие воспоминания. Он безэмоционально занял свое место в вагоне, уступив Ире приятную возможность смотреть в окно. На улице было темно, а дождь, монотонно шедший с самого утра, капал прямо в душу. Миша достал блокнот и начал делать зарисовку поезда и пассажиров, серо и одинаково ехавших впереди него.

Ему захотелось выпить чёрный сладкий чай с лимоном, он встал и пошёл к проводнику. Ира задремала и даже не заметила его отсутствия. В купе проводников собралось человек пять — все по форме одетые и что-то бурно обсуждающие. Когда к ним подошёл Миша, один из них сразу же заинтересовался целью его визита, а после просьбы о чае стал её выполнять. Миша витал в своих мыслях и его вывел из этого медитативного ощущения голос одного из собравшихся проводников.

— Миша, ты? — обратился тот к нему, проявляя не дюжее любопытство.

Выйдя из оцепенения, Миша посмотрел к окликнувшему его голосу — это