Некомбатант 2 - Сергей Васильевич Лысак
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пелена дождя ухудшает еще больше и так неважную видимость в пасмурную ночь. Берега теряются в ночной мгле. Струи воды хлещут по палубе и по открытому мостику, заставляя в буквальном смысле «стойко преодолевать» все трудности. Мерно шумит машина, и воды Босфора, рассекаемые острым форштевнем «Лебедя», с шипением проносятся вдоль бортов. Пароход легко держит тринадцать узлов против встречного течения. Порывы ветра бросают в лицо капли дождя. Погода для нас — лучше не придумаешь. Даже самые упертые из турецких наблюдателей сейчас укрылись от непогоды и выполняют свои обязанности чисто номинально. А нам осталось пройти не так уж много. Но если в навигационном плане главные сложности позади, то вот впереди нас ожидает бухта Буюкдере, используемая для якорной стоянки турецким военным флотом. И по информации от Ганса ясно, что народу там сейчас хватает. Причем стоят не только «купцы», но и военные корабли. В том числе два пароходофрегата. Хорошо, что стоят они в глубине бухты, а не близко к фарватеру. И стоят с непогашеными топками, что заметно по дыму из труб и повышенной температуре металла самих труб. Вряд ли это связано с нашим побегом из Золотого Рога, но на всякий случай не будем подходить близко.
Надо сказать, что в описываемый исторический период проход Босфора для парусников представлял из себя настоящие «танцы с бубнами». Особенно при следовании из Мраморного моря в Черное. Течение в поверхностном слое пролива не было однородным. Где-то оно было сильнее, где-то слабее. А местами вообще меняло свое направление на противоположное. Все это было уже хорошо изучено и турки умело пользовались данным природным феноменом. Но соваться на паруснике в Босфор «не зная броду», да еще ночью, лучше не стоило. С появлением паровой машины многие проблемы исчезли сами по себе. Достаточно было не приближаться слишком близко к берегу, и проход пролива не представлял особых сложностей. Особенно в условиях хорошей видимости. Конечно, если только машина успешно справляется с встречным течением. Что мы в данный момент успешно практиковали.
Дождь не прекращается, что нам только на руку. В проливе нет не только встречных кораблей, но и вездесущих рыбаков. Поэтому можно без опаски следовать серединой фарватера, не снижая хода. Когда прошли мыс Еникёй, впереди открылась бухта Буюкдере, полная стоящих на якоре судов, что было заметно по обилию огней, пробивающихся сквозь завесу дождя. А вот мы на всякий случай ходовые огни погасили. Расстояние от крайних судов до центра фарватера приличное, поэтому в такую погоду нас оттуда могут просто не заметить. Два пароходофрегата как стояли безмятежно, так и стоят. Вот и пусть стоят дальше. А мы тихонько мимо пройдем и никого не тронем.
Вот и бухта Буюкдере. Здесь стараемся держаться не серединой фарватера, а чуть правее, чтобы не приближаться слишком близко к стоящим на якоре кораблям. Причем делать это надо осторожно. При кажущейся большой ширине Босфора в этом месте, у азиатского берега — как раз напротив Буюкдере, находится обширная мель. Днем ее хорошо видно — турки оградили опасный участок вешками. Но вот ночью можно запросто влететь. Такие случаи бывали у тех, кто очень сильно спешил.
Мои люди на мостике и на палубе вообще ничего толком не могут разглядеть сквозь дождь кроме огней, а вот мне хорошо видны два систер-шипа «Таифа», стоящие в глубине бухты. Остальные не вызывают беспокойства, а вот эти... То ли это случайность, то ли турки специально держат здесь два пароходофрегата в состоянии готовности к выходу. И очень может быть, что благодаря нам. Сообщение о прибытии «Лебедя» в Константинополь могли давно доставить в Буюкдере конным фельдъегерем, так что время подготовиться к встрече у турок было. Но вот информация о нашем выходе из Золотого Рога сюда еще явно не дошла, даже если проспавшие наш побег наблюдатели и спохватились.
Как бы то ни было, вскоре бухта Буюкдере осталась за кормой, и впереди уже виден выход из пролива. Вернее, виден он только мне. Остальные, кроме сильного дождя и редких огней на берегу, ничего не видят. То-то разговоров будет по приходу в Одессу. Но деваться некуда, игра уже пошла по другим правилам. Конечно, придется выслушать на первых порах много «комплиментов» в свой адрес как от одесских чиновников, так возможно и от своей одесской родни, но тут уже деваться некуда. Тем более, скоро придут новости из Константинополя о провале миссии князя Меншикова и о разрыве отношений с Турцией. Тут уже впору думать об обороне Одессы, а не о хлебных поставках во Францию.
Проходим мыс Бурну. Ветер усилился, и даже здесь ощущается волнение. Еще немного, и слева виден свет Румелийского маяка, установленного на европейском берегу на входе в Босфор. Впереди неспокойное Черное море, которое сразу же показывает свой крутой нрав. «Лебедь» зарывается носом в волны, вода с шипением гуляет по палубе, но главное — мы все-таки прошли! Назло всем проискам англичан и стараниям их холуев турок, прошли! Вокруг слышны радостные возгласы и крики «Ура!!!» Огонь Румелийского маяка остается за кормой, а очертания берега теряются во тьме. Обручев и Ахтырцев, простоявшие весь проход Босфора рядом со мной, сняли фуражки и перекрестились.
- До последнего не верилось, Юрий Александрович! Ведь ничего толком не видно было! Как Вы ориентировались в Босфоре?
- Просто я хорошо знаю Босфор, господа. Предвидел такую ситуацию, вот и подготовился заранее. Обучался этому искусству у одного старичка грека пару лет назад в Константинополе, который Босфор, как свой собственный дом знает. Вот он меня и научил уму разуму. Как видите, результат налицо. Но в этом большая заслуга паровой машины. Мы все время шли по середине пролива, фактически не обращая внимания на встречное течение. На паруснике так никогда не получится.
- Да уж... Кто бы сомневался...
А теперь домой, в Россию! Далеко впереди нас ждет родная Одесса. Ветер хоть и был довольно свежий, но
