Чужие уроки — 2007 - Сергей Голубицкий

Сегодня трудно представить, что банальная наркоцепочка, аналогичная той, что применяется в наши дни колумбийской наркомафией, ничуть не осуждалась Колыбелью мирового либерализма, более того — служила главным источником ее процветания. Предел цинизма: Британия не только развязала две войны, защищая неприкосновенность своей наркомонополии, но и наложила строжайший запрет на продажу опиума в Англии, Шотландии и Ирландии!

Тайпан

Нетрудно догадаться, что ключевую роль в «Великой китайской торговой схеме» играли те самые «независимые» торговые люди, наделенные специальным патентом и выступавшие посредниками между Ост-индской компанией и китайскими контрабандистами. Предприятие, учрежденное Уильямом Джардином и его деловым партнером шотландским дворянином Джеймсом Матесоном, как раз и являлось, начиная с первой половины 30-х годов XIX века, средостением этих посреднических усилий. Быстрые клиперы «Джардин Матесон» первыми доставляли драгоценный дурман к берегам Китая. Склады «Джардин Матесон», скрытые от любопытных глаз китайских таможенников на необитаемом и труднодоступном острове Гонконг, обеспечивали надежное промежуточное хранение зелья. Личные связи Уильяма Джардина и Джеймса Матесона в среде коррумпированного до неприличия китайского чиновничества гарантировали правильную смазку интереса и уберегали от непредсказуемых рейдов и конфискаций. Аналогичные связи в среде британских, французских, американских, португальских и голландских предпринимателей позволяли улаживать все конфликты, не доводя до междоусобного кровопролития и рэкетирства.

Соотечественники единодушно величали Уильяма Джардина тайпаном — торговым Головой, скрепляющим авторитетом разношерстную колонию европейцев на негостеприимной китайской земле. Аборигены дали Джардину собственное уважительное прозвище — Iron-Headed Old Rat, Железноголовая Старая Крыса, после того как могучий шотландец перенес на ногах чудовищный удар деревянной битой по черепу во время перепалки на торговой верфи Гуанчжоу. Характерно, что могущество бывшего корабельного доктора было безграничным как в колониях, так и в метрополии. Человека, обеспечившего процветание не только Ост-индской компании, но и королевской казны, с восхищением и признательностью сжимали в объятиях и депутаты Парламента, и члены правительства, и небожители из Палаты лордов.

Безоблачному процветанию британских предпринимателей, основанному на одурманивании китайского народа, наступил конец в марте 1839 года, когда в Гуанчжоу прибыл Линь Цсэсюй, уполномоченный императором положить конец опиумному беспределу иноземцев. Неподкупный и кристально чистый чиновник повел себя жестко и принципиально: изъял запасы опиума из курительных заведений, а затем арестовал все склады британских компаний, расположенные не только в кантонском порту, но и на острове Гонконг, облюбованном «Джардин Матесон» в качестве главного перевалочного пункта нелегальной торговли.

Изъятие опиума продолжалось два месяца, на уничтожение конфиската ушло еще три недели. В общем и целом Линь Цсэсюй отнял у британцев наркотиков на 10 миллионов лянов — колоссальную сумму денег по тем временам. Наивный Линь Цсэсюй даже отправил письмо королеве Виктории, в котором обращал внимание просвещенной монархини на нравственную недопустимость опиумной торговли в Китае при одновременном запрете таковой в метрополии. Sancta simplicitas!

Как мы уже рассказывали, заслуга развязывания Первой опиумной войны Британии против Китая принадлежит Уильяму Джардину. Старшина обиженных предпринимателей разработал детальный план боевых действий, отбыл в Лондон, встретился с лордом Палмерстоном и энергично пролоббировал отправку в Китай двадцати боевых кораблей, оснащенных более чем сотней самых современных палубных орудий. На протяжении нескольких месяцев британские цивилизаторы методично стирали с лица земли все прибрежные селения своих вчерашних «равноправных торговых партнеров», затем переместились на север и блокировали порт Дагу, расположенный в устье реки Бэйхэ, за которым открывался доступ к Пекину. Перепуганный маньчжурский император запросил перемирия, уволил Линь Цсэсюя и безоговорочно принял все условия т. н. «Нанкинского соглашения»:

• денежную компенсацию уничтоженного опиума (поскольку считает всегда тот, кто победил, сумма составила не 10, а 21 миллион лянов);

• покрытие расходов англичан на ведение военной кампании;

• снятие государственной монополии на международную торговлю6;

• открытие для иностранной торговли, помимо Гуанчжоу, еще четырех портов — Амой, Фучжоу, Нинбо и Шанхай — с правом постоянного пребывания в них британских подданных;

• установление максимального пятипроцентного (демпингового по своей сути) потолка для пошлин на импорт британских товаров;

• передачу победителям в бессрочное пользование острова Гонконг, который давно уже де факто являлся форпостом британской контрабанды в Китае.

Поражение Китая в Первой опиумной войне полностью развязало руки «Джардин Матесон» со товарищи, которые с удесятеренной энергией принялись шпиговать опиумом китайское народонаселение. Для самого Китая Нанкинский договор обернулся прецедентным кошмаром, поскольку прочие нации-просветители не преминули тут же воспользоваться слабостью Пекина: уже в 1844 году собственные соглашения заключили французы, выбившие из Поднебесной право на строительство католических храмов в портах, открытых для иностранной торговли, и американцы — протолкнувшие положение об экстерриториальности всех своих граждан, которые впредь оказывались неподвластными местному законодательству, какие бы тяжкие преступления они ни совершили на территории Китая.

Наше исследование мне бы хотелось завершить важным смещением акцентов, способным подвести читателя к гораздо более продуктивным выводам, чем прямолинейный морализм. Разумеется, нужно быть слепым, чтобы не усмотреть в истории «Джардин Матесон» и Первой опиумной войны ростков двойных стандартов и морали, коими все мы наслаждаемся в полной мере сегодня — в эпоху становления Нового мирового порядка. Тем не менее, хочется обратить внимание на искренность мотивов Уильяма Джардина, преисполненного святой веры в Великую Роль Цивилизатора, предопределенную самой Историей.

Шотландский национальный дух, проникнутый воинственным либерализмом, искренне негодовал при виде отличных цивилизаций, попирающих, в его представлении, свободу личности и право индивида на самореализацию. Социальная иерархия китайского общества, его замкнутость, варварское нежелание приобщаться к европейским благам и достижениям, явно нездоровое предпочтение абстрактных принципов перед очевидностью материальной выгоды — всё это не только вызывало у Уильяма Джардина яростное неприятие, но и подталкивало к жесткому противодействию.

В полном, между прочим, соответствии с возвышенным духом Highlands! В конце концов, на поясе предпринимателя телепались не только туго набитая мошна споррана, но и остро заточенный скиан ду!

Примечания

1 Еще один Мессия (нем.)

2 «Хонг» — влиятельная компания-патриарх (китайск.)

3 Род Кезиков, потомков Джардинов и Матесонов, формально владея лишь 4,9% акций компании, полностью ее контролирует благодаря секретному трастовому фонду, созданному в 1947 году.

4 Килт (Kilt) — мужская юбка; тартан (Tartan) — клетчатая шерстяная материя; спорран (Sporran) — кожаная поясная сумка с мехом снаружи, украшенная кисточками; скиан ду (Sgian Dubh) — короткий зачехленный нож.

5 Якобиты — сторонники английского короля-католика Якова (Джеймса) Второго, свергнутого во время т. н. Славной революции 1688-89 годов.

6 Все сношения с иностранцами до Первой опиумной войны велись через 13 специально уполномоченных торговых домов, объединенных в т. н. корпорацию «Гунхан».

Кормящая рука Зверя

«И тогда я осознал обе стороны своей души: идеалиста-крестоносца и хладнокровного апологета закона джунглей».

Опубликовано в журнале "Бизнес-журнал" №14 от 24 июля 2007 года.

Дистиллят Зла

Писать о «Монсанто» трудно в силу уникальной репутации этой компании. Нет другой транснациональной корпорации, которая притягивала бы к себе флюиды столь всепоглощающей и испепеляющей ненависти со стороны общественного мнения. «Монсанто» — бесспорный дистиллят Зла, мировой чемпион среди козлов отпущения, избранный для поглощения всех без разбора негативных эмоций, поступающих в адрес Нового мирового порядка.