Николай Кровавый. Трилогия (СИ) - Аббакумов Игорь Николаевич

– Рискованно. Отрыв от собственных баз будет не только у врага. Наши тылы также отстанут.

– Не волнуйтесь, генерал. Того что будет в нашем распоряжении, вполне хватит для успеха.

Планируя этот выпад, я делал ставку не на создание численного преимущества, а на стремительность марша. Пехотные дивизии движутся медленно, но ведь в моем распоряжении есть маневренные бригады! Вот они и составят ту подвижную группу, которая и лишит противника резервов. Пехотные же дивизии, подойдут к Разграду тогда, когда дело будет уже сделано. Ну а чтобы моим казакам было не скучно, то придадим им в усиление парочку автомобильных рот, на которую можно посадить часть пехоты из Лапландской дивизии. Все‑таки две сотни паромобилей, способны много чего перевезти. Осталось только оформить все это приказом и назначить командира подвижной группы. Исполнить это мгновенно не вышло. Дня три ушло на организацию рейда. Впрочем, румыны, если верить нашей авиаразведке, тоже не сразу раскачались. А когда раскачались, то стал ясен их замысел. Авереску двинул свои войска в сторону Варны. И в любом случае, Разграда ему не миновать. Видимо он решил, что возня на Дунае будет излишней. Все что там румынам нужно, они и так получат в результате победы.

А тем временем, на Старо‑Планинском рубеже враг тоже не бездельничал. Конечно, сразу атаковать нас Крайничану не мог. Служба тыла у противника была очень несовершенна, а потому, Первой румынской армии пришлось целых две недели готовиться к наступлению. Все это время, румыны либо отбивали вылазки наших "охотничьих" команд, либо бомбили наши позиции. А вот последнее больше раздражало чем пугало. Это в первые дни, пока мы не получили нужного опыта, солдаты пугались бомбежек с воздуха. Однако, довольно быстро приспособились и научились беречь себя. В частности, никто уже не пренебрегал вопросами маскировки. В этом деле нашим "братушкам" еще учиться и учиться, но даже то, что маскировочную дисциплину начали повышать по собственной воле, внушало мне большие надежды.

В противоположность болгарам, ничем подобным румыны озабочены не были. Потому, что мы их толком не трогали. Наши летуны штурмовали обозы, а не боевые подразделения. А обозника вопросы маскировки не актуальны. Им при наших налетах больше на поиск подходящих укрытий приходилось рассчитывать.

– Клаус, ваша задумка конечно интересная, но уж больно это все необычно.

Под задумкой, генерал Фичев имел в виду планируемую мной артиллерийскую контрподготовку. Немалые сомнения испытывал и начальник артиллерии Найденов:

– Все это заманчиво звучит. Но что будет, если по какой‑либо причине все пойдет не по нашему плану?

– Генерал, а что тут нового для вас? Контрподготовку использовали еще при осаде Севастополя. Сомневаетесь, что сумеете подавить румынскую артиллерию? Правильно делаете, что сомневаетесь. Я тоже считаю, что одним махом мы их не одолеем и придется вести артиллерийские дуэли с неподавленными батареями. Но у нас есть один козырь: вы не ограничены по боеприпасам. Зато у румын возникнет большая проблема. По подсчетам профессоров нашей Артиллерийской академии, имеющихся в распоряжении румын снарядов, при интенсивном использовании артиллерии, хватит на три дня войны. Да и то, вывезти весь свой запас на позиции они вряд ли смогли. Так что не ждите сильного ответного огня.

Как мы поняли позже, наши профессора все‑таки ошибались. Они не учли то, что румынам всячески помогали австрийцы. Которые щедро опустошали собственные арсеналы. То же самое делали и мы для болгар. Но была в этом деле огромная разница. Наши пароходы разгружались в Варне, а дальше грузы шли к фронту по железной дороге. Вторая перевалка происходила там, где к ближайшей станции мы проложили пути Декавиля. По которым, обычный паромобиль на рельсовом ходу тянул вагонетки с грузом прямо до дивизионных тылов.

У румынов в этом плане все было сложней. Тащить баржи с грузом по Дунаю у них не очень то и получалось. Этому мешали гарнизоны Видина и Лома. А потому, железной дорогой до подходящей станции на своей территории, а затем гужевым транспортом до самых позиций с переправой через Дунай. И кстати, создать болгарам проблемы со снабжением, враги пытались. Уже в первый день войны, единственный румынский крейсер "Элизабет" сунулся в окрестности Варны, намериваясь перехватить транспорты с военной контрабандой. Увы! Ничего из этого у него не вышло. Потому что на траверзе порта, за пределами трехмильной зоны, проходили учения с боевыми стрельбами эскадры нашего Черноморского флота. А за пределами района учений, сопровождением пароходов занимались сторожевые корабли.

Все это привело к тому, что на каждый доставленный к румынским позициям снаряд, мы завозили целых шесть. Где противник нанесет главный удар, мы довольно быстро определили. Впрочем, при полном отсутствии маскировочной дисциплины, это было не трудно. Обе армии были еще как следует не пуганные. Сложнее было определить время перехода в наступление, но и эту задачу мы решили. Взятые нашими разведчиками "языки" оказались достаточно информированными. Итак, 27 июня, 1910 года, в 4 часа утра, противник намеревался начать артподготовку.

– Ну что же, Калин Георгиевич, будем готовы действовать так, как и планировали. Время "Ч" – три часа тридцать минут по утру.

В точно назначенное время, нами был нанесен первый огневой удар. Сперва по артиллерийским позициям румынов. После первых же залпов, наши наблюдатели с поднятых в воздух аэростатов, доложили о накрытии. Что и следовало ожидать. Ведь метод беспристрелочной стрельбы подсказал им именно я. Ну а с производством необходимых расчетов, болгарские артиллеристы и сами справились. Впрочем, не они одни трудились. Наши офицеры тоже в этом участвовали. Ведь им тоже нужно было набивать на подобных методах руку.

Целый час 122 и 152 мм дальнобойные орудия молотили по заранее выявленным румынским батареям. Тем временем к ним подключились батареи особой мощности. Эти системы представляли собою модернизированные крупнокалиберные орудия из Особого запаса, поставленные на гусеничный ход. Их задачей было нанести удар по пунктам управления, а затем перенести огонь на склады с боеприпасами. Насколько успешно они действовали, понять было трудно. Ни наблюдатели на аэростатах, ни разведчики на аэропланах ничего толком обнаружить не смогли. Зато наши "связисты" одержали первую победу в воздушном бою. Оказывается, румыны тоже обзавелись аэропланами. И как раз сегодня они попытались произвести с них воздушную разведку. Попытка кончилась тем, что их "Альбатрос" повстречал в воздухе нашего "Потапа". Результат был предсказуем. "Альбатрос" не был беспомощным, потому что имел возможность вести огонь со шкворневой пулеметной установки. И он встретил нашего пилота огнем. Вот только не им, вражинам, тягаться с выпускником Мангышлакской школы воздушной джигитовки. Наш пилот легко ушел с линии заградительного огня и легко набрав высоту, атаковал "сверху‑сзади" на крутом пике. Сблизившись на дистанцию уверенной стрельбы, влупил по "Альбатросу из крыльевых пулеметов так, что только клочья летели.

– Кто одержал победу?

– Капитан Первого воздушной связи полка Нестеров, – мгновенно доложил мне адъютант.

– Записывай и передай телеграфом: "Капитану Нестерову выражаю свою высочайшую благодарность. Личному составу Императорского Военно‑Воздушного Флота всячески равняться на зачинателя наших побед в воздухе". Далее: "Отныне, в случае одержания победы над воздушным противником, отмечать эту победу особым знаком: наносить на машину победителя пятиконечную звезду красного цвета".