Добрым демоном и револьвером - Харитон Байконурович Мамбурин

был оказать мне ряд услуг, к которым, в том числе, теперь присовокупилась моя нужда в гомункулах, изображающих Рейко, Камиллу и Эдну. Заключительным же этапом моего плана было возвращение в Японию, совмещенное с признанием, что мой отец не клюнул на наживку.

Но этого не случилось.

Я собирался как следует отметить завершение тонкой настройки выданных мне Леопольдом гомункулов в ресторане Le Procopе, расположенным на 13 Rue de l'Ancienne Comédie. Шикарное место со спокойной классической музыкой было тем, что нужно для успокоения нервов, расшатанных за последнюю неделю донельзя. Создания, целиком и полностью копирующие внешность Рейко и близняшек, довольно быстро обучались, особенно получив возможность наблюдать за оригиналами через зеркало, только здесь была проблема другого рода. Они, эти творения сумрачного французского разума, хорошо и естественно двигались, умели поглощать пищу, даже имели режим «свободы», который их, после соответствующей настройки, сделал бы неотличимыми от живых… в пределах Холда, где определенную последовательность действий можно было задать или изменить. Простых действий, ничего сложного…

А по этой причине, такой нюанс как раздевание, переодевание и одевание упомянутых дам ложился целиком и полностью на мои плечи. Включая макияж, прическу, подбор нарядов и украшений. Если с «горничными» в этом плане было удивительно мало проблем, то вот с «Рейко» их было просто невероятное количество, о чем меня с огромным удовольствием просвещала собственная жена. Анжелика же Уокер, куда как более подходившая для всех этих дел, лишь помогала время от времени, готовясь тоже переехать в Мирред. К моему тихому счастью, в беременности миссис Уокер был виноват никто иной, как её муж.

Хороший полноценный ужин в достойном заведении был именно тем, чего заслуживают на моём месте люди, не желающие пускаться в недельный запой. Второе я себе позволить мог только после того, как «Плач Элизы» возьмет курс на Японию.

Музыканты исполняли нечто легкое и успокаивающее, аперитив был достоин королевского стола, а фоновый негромкий шум малознакомого мне французского языка придавал происходящему неописуемо умиротворяющие нотки. Едва не случившийся нервный срыв от попыток понять, как Рейко утягивает свой бюст тонкой и непрочной тканью, постепенно отступал. Нет, ну на самом же деле! Я трижды довёл проклятого гомункула до удушья!

Сделав над собой волевое усилие, я переключился на куда более важные дела. Судя по газетам и редким контактам по эфирофону, на моей новой родине складывалась неприятная ситуация. Войска американцев, игравшие роль тарана, рассекающего китайский фронт, внезапно остановили наступление. Более того, они отступили и окопались, отказываясь делать вперед хоть шаг. Причины подобного шага пока были не ясны, но китайцы сполна воспользовались передышкой, переправляя всё новые и новые силы с континента. В последнем были уверены аналитики как сегуната, так и инквизиции.

Самым паршивым было то, что старушка Европа тут же надавила своей большой грудью на инквизиторов с японцами. Недовольство американцев значило, что перспектива переговоров насчет аренды или закупки американских межконтинентальных кораблей отдалялась с огромной скоростью. Это нервировало всех. Как назло, демократы часто теперь гоняли межконтинентальники в порты Токио, буквально дразня голодных гусей мира. Единственное, что я смог узнать, находясь вдали от места событий — всё это началось после того, как некий неизвестный, но чрезвычайно могущественный пользователь сил оставил от одной американской базы рожки да ножки. Точнее, оплавленную и отравленную землю.

Паршиво. Надеюсь, что Генрих Умеренный не станет тянуть кота за яйца, а сможет уговорить европейцев оставить Австралию. Тогда китайцев ждёт чудовищный удар в спину. Потеряв Окинаву, они будут зажаты между двумя наковальнями… а затем мир сможет заняться американцами. Как? Неизвестно. Меня больше волнует Япония.

— Ваше Сиятельство, какая встреча! — оторвал меня от размышлений удивительно знакомый голос человека, слегка заслонившего вид на сцену.

— Уходи. Я тебя ненавижу и хочу убить, — без обиняков заявил я присаживающемуся и продолжающему улыбаться незваному гостю. Прислушавшись к себе, добавил, — Мы оба хотим.

— Эмберхарт, прекрати дуться как ребенок, — как ни в чем ни бывало заявил человек, слегка похожий на Накаяму Минору, садясь напротив меня и жестом подзывая официанта, — Там шла игра на опережение. Октопулос сделал ставку, эта ставка выиграла. Тебя предупредить и уговаривать у него времени не было. Ты же сам на его месте поступил бы так же! И делал, причем неоднократно!

В словах коварного демона была истина, адская и английская. Он говорил чистейшую правду, был прав на сто процентов, произносил нужные слова, но… только в своих интересах. Однако, сути подачи это не меняло. Гад от меня что-то хотел, а у меня не было ни малейшего желания исполнять его хотелки. Было желание купить новый «Блитзмобиль-083», запихав здоровенный агрегат в «Плач», а потом лететь отсюда к чертовой бабушке.

— Я рассержен не из-за того, что мной сыграли вслепую, а потому что вы с Эйлаксом влезли в эту игру, — сказал я тихо, так, чтобы подходящий к нам с бутылкой вина официант не успел ничего услышать. После того, как он пополнил мои с демоном бокалы и отошел, я продолжил, — Я нашему прозрачному другу партнер, а не пешка. По его же словам. Не путай теплое с мягким, Талтагма.

Дарион Вайз сморщился, как будто вместо вина двадцатилетней выдержки хлебнул освященной воды. Посмотрев на меня с откровенным негодованием во взоре, мой поверенный подчеркнуто аккуратно поставил бокал на скатерть.

— Он тут ни при чем, — серьезно сказал демон, — Благодари своего нового-старого попутчика. Эйлакс же тебе не рассказал?

— Что? — заинтересовался я, чувствуя, как кто-то внутри как будто простонал сквозь зубы.

— Это не так уж и важно, Эмберхарт. Об этом можно и позже, — Дарион вновь отпил вина, а затем посмотрел на меня сквозь наполненное виноградной лозой стекло, — Гораздо важнее то, что я сказал тебе ранее. Ставка сыграла. Кристофер, твой брат, находится в 63-ех километрах отсюда. Заинтересован?

— Да, — выдавил я, бросая салфетку на стол.

Ужин откладывается.

Интерлюдия

Здоровенный ублюдок, с головы до ног покрытый мелкими геометрическим татуировками, высыпал себе что-то на мизинец, тут же сладострастно занюхав субстанцию. Коротко сотрясшись, он кашлянул черным дымом, а затем, прислонясь к косяку, начал задумчиво наблюдать, как это облако нехотя развеивается. Глаза урода, с головы до ног затянутого в бугристую кожу, замаслились, оповещая о том, что он самым бессовестным образом балдеет.

У Кристофера нестерпимо чесались руки прибить теневика, а еще лучше, пустить на фарш все два десятка отбросов французского теневого сообщества, но он сдержался. Балансируя на грани ямы