Добрым демоном и револьвером - Харитон Байконурович Мамбурин

впечатления. Как результат, слабое шебуршение в районе головы меня окончательно убаюкало, поэтому я не увидел чрезвычайно забавного зрелища высвобождающейся Рейко.

Слегка в себя я пришел лишь от того, что кто-то, голый, скользкий, мокрый и пыхтящий, сидя у меня на груди по-турецки, пытался меня то ли придушить, то ли разбудить. Этот кто-то что-то говорил злым голосом на японском.

— …та! Ари… Ты… Оч-нись! Дурак!

— Да… дорогая? — вяло отозвался я. Губы и язык казались вылитыми из чугуна, голова гудела как колокол, но мерное стуканье этим органом о стенку ванной слегка раздражало, от чего я и «включился».

— Еще три, говорю, понял?! — красная, злющая, слегка вспотевшая и лишь чуть-чуть визуально беременная жена продолжала меня стучать о железо, держа за уши.

— Да… хорошо… прекрати… ты о чем…, - забубнил я, с тоской понимая, что сил прекратить вандализм не имею вообще.

— Я говорю о наложницах, дурак! — с этими словами дорогая супруга шарахнула меня о металл посильнее, что способствовало появлению мыслей. Панических мыслей. Бывшая Иеками оскалилась не хуже своего предка, а затем приблизила свое лицо к моему. Нос к носу. Обдавая меня своим дыханием, Рейко повторила, — Твои беленькие служанки, Алистер. Возьмешь их наложницами, заделаешь им детей, а затем отправишь ко мне. И рыжую заодно!

— Что?! — открылось во мне то ли восьмое, то ли девятое дыхание, от чего я вытаращился на японку как баран на Черный Замок.

— То!

Бдзынь!

С этим ударом Рейко перестаралась…

Глава 8

— Лорд Эмберхарт, сэр. Позволите ли мне дерзость поинтересоваться, как прошел ваш… вояж? Анжелика очень волновалась.

Чарльз, застывший у дверей номера отеля, который мы сняли буквально три часа назад, застыл в неподвижности, умудряясь при этом излучать нервозный, но искренний интерес. Как и близняшки-блондинки, до сих пор не отходящие меня ни на шаг. Они явно оживились, услышав заданный дворецким вопрос, хоть это и выразилось лишь в мельчайших изменениях мимики на их одинаковых личиках.

— Он отвратительно прошёл, мистер Уокер. Увенчался полным, даже полнейшим успехом, но всё равно отвратительно. Мне многое предстоит обдумать.

— Могу ли я поинтересоваться здоровьем и благополучием леди Эмберхарт? — спросил дворецкий, вдавливая мне в свежую рану целый столбик поваренной соли.

Что же, не буду страдать один.

— Обе леди Эмберхарт чувствуют себя просто великолепно, мистер Уокер. Скорее всего, они чувствуют себя лучше, чем когда-либо еще.

— С-сэр? — дрогнувший голос мужчины был особенно отчетлив интонациями на фоне заинтересованно зашуршавших близняшек. Скосив на них глаза, я мученически вздохнул.

Черная полоса на моем самоуважении стремительно наливалась непроглядными оттенками совсем уже чёрной тьмы с того самого времени, как я отбил осаду Камикочи. Момент славы, пара потерянных пальцев, собственноручно сломанный «Паладин» и… чертиком из табакерки на свет вылезает синий призрак со своими тремя богами, после чего всё идёт вроде хорошо, но моё самоуважение? Оно катится, весело подпрыгивая на высоких ухабах. Финальный комбинированный пассаж от любимой супруги, что умудрилась не просто затаить на меня за все приключения, которым я её подверг, но еще и содрать с мужа желаемую ей плату…

Рейко хотела детей. Точка. И если даже её божественный предок не смог внятно предположить, насколько сильным и… непохожим будет зреющее в ней наше дитя, то хитрая японка решила перестраховаться. Убить несколько зайцев одним выстрелом. У нее получилось.

…хочется взять ружье, цистерну виски, а затем уехать во владения князя Распутина. Пить горькую и стрелять миазменных тварей.

— Вот такая вот история, мистер Уокер. Наша леди Эмберхарт находится в безопасности, желая компании Эдны, Камиллы и мисс Праудмур в известном вам уже состоянии. Причем, насколько я понял, этот вопрос ей был решен довольно давно. Как минимум, с этими двумя. Не так ли, девочки?

Чарльз выглядел неважно. На его глазах некто мелкий и чересчур жизнерадостный цинично потоптался на понятии моногамии столь эффективным образом, что его моногамный лорд сидит с рожей обреченного человека, слегка философски вопрошая измененных и одержимых существ неясной природы, не хотят ли они быть заберемененненными, а затем запихнутыми в подвернувшееся зеркало на неясный срок. Причем сам грозящий акт, как и его последствия, воспринимаются слегка контуженным Алистером Эмберхартом как неизбежное зло, к которому он еще не выработал отношение.

Дворецкий просто сбежал. В фигуральном смысле.

— Лорд Эмберхарт, — слегка скрипуче подал голос ударенный пыльным мешком англичанин, — Могу ли я… надеяться, что Анжелике тоже предоставят место… в замке? В случае чего?

— Безусловно, — кисло взглянул я на него, — Вам обоим, мистер Уокер, вам обоим…

— Тогда позвольте откланяться. Меня ждут еще дела.

И исчез. Удрал, можно сказать.

Бросив обреченный взгляд на оживившихся сверх всякой меры близняшек, обложивших меня как загонщики волка, я издал еще один вздох. Если с рыжей инквизиторшей всё было обнадеживающе сложно, то вот эти… Надо было переломить себя и всё-таки найти им какого-нибудь симпатичного японца для удовлетворения нужд. Но где я бы нашел на это время?

— Мы можем родить, — донесся тихий голос Камиллы, — Но не сможем воспитать. Мы хотим…

Раздраженно фыркнув, я им пообещал, что будет всё, будет с лихвой. Быстро, решительно и без задержек. У меня нет ни времени, ни ресурсов, чтобы тратить сейчас время по мелочам, вроде матримониальных планов моей взбрыкнувшей супруги, как нет их и на поиск решения или компромисса, которые бы устроили моё сиятельство. А значит — нужно удовлетворить Рейко в столь извращенном смысле, а затем перейти к действительно важным делам, не терпящим ни малейших отлагательств. Всё. С меня хватит.

С тоской вспоминая то славное время десять часов назад, когда мне пришлось карабкаться чуть ли не голыми руками по отвесной скале от Черного Замка Мирред вверх с подаренным зеркалом, закрепленным на спине, я попытался утопить свои печали в кофе и сигаретах. Куда проще было там, перед вратами Камикочи. Впереди враги, за спиной друзья и автоматроны. Знай себе стреляй, руби, режь, дави, души Тишиной. Обычный человек, защищающий свой дом. А сейчас? Тьфу! До меня домогаются собственные горничные, которые 80 лет были способны максимум на просьбу испечь им печенье!

Из городка Сент-Эйвс, где мы в данный момент находились, планировался перелет на континент, в Париж. Там меня ожидало несколько встреч, одна из которых была особенно важна. Леопольд Монтгомери, молодой глава Древнего рода алхимиков и муж моей сестры Скарлет, должен