Айсберг страсти - Мэй Дельгадо

– Вы долго служите в этой семье?

– Миссис Милтон взяла меня, когда она только-только вышла замуж, а я окончила школу. Такое совпадение. Потом они взяли парня по фамилии Уолтер присматривать за садом и водить автомобиль. Вот мы с ним и поженились. Тогда мы жили в коттедже. Мисс Сандра оставила его мне, вы знаете?

– Да, знаю.

Миссис Уолтер перевернула страницу.

– О, взгляните. Это отец мистера Грэгори. Он и мистер Милтон оба служили здесь судьями. – Она посмотрела на Сьюзен. – Вы с мисс Сандрой могли быть близнецами, если бы оказались ровесницами.

Фотография, о которой шла речь, была сделана во время одного из бесчисленных приемов мэра. За накрытым столом сидела группа людей. Мистер Милтон старался выглядеть счастливым. Мистер Хенсворд, на двадцать лет моложе человека, которого Сьюзен встретила во Франции, с еще густой и темной шевелюрой, чувствовал себя очень непринужденно и улыбался сидящей напротив Сандре. Миссис Уолтер оказалась права. Сходство было таким разительным, что его нельзя было не заметить. Сьюзен прикоснулась к своим волосам. Может быть, ей следует их немного подтемнить?

– Эти две семьи дружили? – постаралась она отвлечь внимание миссис Уолтер.

– Не знаю, как насчет дружбы, – пожала та плечами. – В последние два года мистер Грэгори очень помогал вашей тете, но я не думаю, чтобы мистер Хенсворд-старший дружил с мистером Милтоном. Слишком разными они были людьми. Конечно, Александр Хенсворд заезжал в дом по делам.

Сьюзен дотронулась до фотографии отца Грэгори и вспоминала почудившиеся ей слезы в глазах пожилого мужчины, когда он отвернулся. Неужели, он подозревал?..

– Да. Он сейчас живет во Франции. Очень симпатичный человек, как мистер Грэгори, – кивнула на дверь женщина и с видом знающего человека подняла бровь. – Миссис Хенсворд была очень сдержанной дамой.

– Его зовут Александр? – переспросила Сьюзен.

– Да, моя дорогая.

– Вы уверены?

Миссис Уолтер удивленно посмотрела на нее, но Сьюзен не обратила внимания. Конечно, она уверена. Женщина продолжала листать альбом, обрушивая на девушку все новые потоки сплетен, но Сьюзен уже не слушала. Она автоматически отвечала, когда надо было заполнить паузу в разговоре, но едва ли улавливала его смысл.

Постепенно молчание Сьюзен дошло до сознания миссис Уолтер.

– Ну, так я вас совсем заболтаю, моя милая. Увидимся в понедельник, мисс Холлендер.

– Что?

– В понедельник. Ключ у меня есть. Если вас не будет, я смогу открыть сама.

Последовал бесконечный список инструкций насчет стирки и покупок, но наконец экономка ушла, и Сьюзен обнаружила, что стоит на заднем крыльце, наблюдая, как старушка трясется на своем велосипеде вниз по тропинке.

Некоторое время спустя Сьюзен заставила себя закрыть дверь. Тело ее еще двигалось, но сознание точно сковала невидимая цепь. Нет, это была еще не боль. Но, поднимаясь по ступенькам, неимоверным усилием переставляя ноги, она понимала, что боль неминуемо придет.

Сьюзен открыла ящик комода, где хранилась заветная записная книжка. Девушка помнила каждое слово наизусть. Она постоянно перечитывала дневник, чтобы успокоить себя и удостовериться, что Сандра выносила ее под сердцем только ради глубокой всепоглощающей любви. В записях не было и намека на сомнение. Теперь же уверенность Сьюзен превратилась в пепел.

Она взяла книжку, но у нее не было необходимости открывать ее, чтобы прочесть то первое злополучное предложение: «А. сегодня пришел к нам в дом и превратил меня в женщину».

Раньше Сьюзен едва задумывалась, кто мог быть этот «А», поглощенная чувствами Сандры. Как она могла допустить такую ужасную глупость? Ведь у нее был и отец, но ей казалось, что неизвестный человек ничего не значит в ее жизни. Его существование не представляло важности. Сьюзен открыла книжку. Сомнений быть не могло.

"А. сегодня пришел к нам в дом и превратил меня в женщину.

Я знала, что он придет. После того поцелуя, страстного и волшебного. Я знала, он должен прийти. Но он был так умен и так холоден! «Ваш отец дома?» – спросил он. Ничто в его глазах не выдавало знания, что отец на заседании комитета, которое будет длиться вечно. Вчера за обедом он все говорил и говорил об этом заседании и чуть не свел нас сума. Теперь я могу только надеяться, что он всегда с такой же предусмотрительностью будет оповещать нас о своих планах".

Покрывало на кровати так и осталось смятым там, где тело Сьюзен соприкасалось всего лишь час назад с телом Грэгори. И так же точно все было тогда, когда на этой же кровати Сандра очутилась в объятиях Александра Хенсворда? Словно холодная рука схватила Сьюзен за сердце, когда она с ужасом представила, что могло произойти с ней самой. Дрожащими руками она расправила складки, пытаясь скрыть совершенное. Но это не помогло, и через секунду девушка, разрыдавшись, начала сбрасывать с кровати простыни и подушки. Потом она затолкала их в ванную. Она на мгновение застыла, боль в груди мешала ей дышать, и в тишине она почти слышала, как разбивается сердце.

Прошло еще некоторое время, прежде чем Сьюзен обрела способность думать спокойно. Она нашла новое белье и заправила кровать. Потом упаковала сумку, убрав все тщательно, чтобы никто никогда не догадался о ее присутствии в этом доме. Наконец, отрепетировав заготовленную фразу, она набрала номер Грэгори. Раздалось два гудка, и девушка услышала, как кто-то взял трубку.

– Грэгори… – начала она и неожиданно догадалась, что на другом конце провода никого нет.

– Говорит Грэгори Хенсворд, – объявил автоответчик. – В настоящее время меня нет в офисе. Оставьте свое имя и номер телефона. Я вам перезвоню.

Раздался короткий сигнал и заработал магнитофон. Сьюзен всхлипнула, но тут же повесила трубку. Прошло довольно много времени, прежде чем она снова смогла говорить, но к телефону ее рука уже не прикасалась.

Если она позвонит и отменит обед, Грэгори просто приедет и все обнаружит. Даже если она откажется встречаться с ним сегодня вечером, нет никакой гарантии, что он тут же не приедет за ней.

Нет, Сьюзен должна убедить его, глядя прямо в лицо, что передумала. Это будет нелегко и, вероятно, даже станет самым трудным из того, что ей доводилось когда-либо делать. Но другого выхода нет. Сьюзен Холлендер скорее умрет, чем скажет ему правду, после того что случилось утром, когда она сама так страстно прильнула к нему, что теперь все тело горело от стыда. Грэгори никогда не узнает, что является наполовину ее братом.

Грэгори приехал в семь, минута в минуту. Когда, спрятавшая под румянами смертельную бледность, Сьюзен открыла дверь, он замер на пороге, потрясенный ее хрупкой красотой. Девушка заставила себя тщательно одеться. Сегодня она надела любимое черное платье из легкого шифона. Ей хотелось предстать перед Грэгори в самом лучшем своем виде. Она призвала на помощь всю силу воли. Когда она все скажет, Грэгори возненавидит ее, но зато никогда не догадается о ее страданиях.