Очарованная горцем - Пола Куин

Вскочив на ноги, незнакомец метнулся к нему, словно коршун, почуявший добычу.

— В сторону аббатства, говоришь? Куда?

Почувствовав, как у него мигом вспотели ладони, Джон утер фартуком лоб. Ему вдруг показалось, что в жарко натопленной комнате стало зябко. На миг в комнате повисла напряженная тишина.

— Думаю, они ехали в Курлохкрейг, это поблизости от Эршира, — запинаясь, пробормотал Джон.

Взгляд его невольно метнулся к лестнице. Нет причины бояться, твердил он себе. Ему и раньше доводилось сталкиваться с наемниками, и не раз. Сейчас они допьют свое виски, он расскажет им все, что знает, а после выпроводит их за дверь.

Незнакомец придвинулся ближе. На губах его снова играла добродушная улыбка.

— Ты здорово помог нам, старик, — кивнул он. Потом повернулся к одному из своих спутников. — Маартен, скачи на юг, собери остальных наших людей, которые остались в лагере. Скажи им, чтобы бросили поиски, и приведи их сюда, в Эршир. Я буду ждать вас тут.

Джон, приободрившись, снова обрел способность нормально дышать. И тут вдруг взгляд незнакомца метнулся к лестнице, которая вела наверх.

— Там, наверху, есть еще комнаты? — отрывисто спросил он.

— Только моя, добрый сэр. А сейчас, боюсь, я очень устал. Просто с ног валюсь, так что если вы не возражаете…

— Ты ведь не станешь обманывать меня, друг мой? — Мужчина, шагнув к Джону, положил руку ему на плечо. Горячее дыхание обожгло старику щеку, и ему вдруг непонятно отчего стало страшно. — Особенно после того, как я хорошо заплатил тебе?

— Конечно, нет.

— Кто еще там, наверху?

— Только… только моя жена, Милли, добрый сэр.

— Я тебе верю, — шепнул незнакомец Джону на ухо.

Старик трактирщик не успел заметить, как зловеще сверкнул кинжал, зато хорошо почувствовал острую боль, когда острое лезвие по самую рукоять вошло в его тело. Беззвучно открыв рот, он молча смотрел на хлынувшую кровь, которая моментально пропитала фартук и кошелек с золотом, так и оставшийся лежать в кармане. Джон хотел закричать… ему даже показалось, что он сделал это. Мужчина, не сводя со старика глаз, молча следил за тем, как с губ Джона слетел последний вздох.

Адмирал Джиллс, выдернув кинжал из тела трактирщика, перевел взгляд на лестницу. Тело Джона с глухим стуком рухнуло к его ногам. Небрежно отпихнув его сапогом, адмирал приказал Хендрику забрать золото и вместе с остальными подождать его снаружи, пока он обыщет комнаты наверху.

— Милли? — негромко промурлыкал он, направляясь к лестнице. В руке его тускло блеснул кинжал. — Милли, ты одна?

— Не думаю, что она до конца понимает всю глубину зла, которое таится в душе Джиллса.

Эшер, стоя рядом с Колином и Робом на берегу Лох-Эйва, разглядывал высившийся на юге замок Килдун. Внизу, у самой кромки воды, зазвенел серебристый смех, и капитан, вздрогнув, растерянно провел рукой по волосам.

Роб не смог удержаться от улыбки, увидев, как Давина, присев на корточки возле Финна, чтобы помыть руки, вместо этого шутливо плеснула юноше в лицо водой. Похоже, чем больше они удалялись от Англии, тем легче становилось у нее на душе… впрочем, и у самого Роба тоже. Каждый день она возносила небесам благодарственные молитвы, и каждое утро ее звонкий смех, словно музыка, звучал среди холмов и долин, через которые они проезжали. Роб обожал слушать, как она смеется, ему никогда не надоедало смотреть, как сияют при этом глаза Давины. Однако при этом случались и такие дни, когда Давина надолго погружалась в молчание — казалось, ее мысли бродят где-то далеко, в тех местах, откуда ей по-прежнему угрожает опасность.

— Нет, Эшер, она прекрасно понимает, что такое зло, — пробормотал Роб, не отрывая глаз от Давины. — Готов поспорить, резня, которую учинили в аббатстве Святого Христофора, до сих пор преследует ее по ночам.

— Нет-нет, она понемногу начинает забывать. К тому же она ведь даже не была знакома с ним.

— А вы? Вы знали адмирала? — обернувшись к Эшеру, спросил Роб.

Он втайне злился на себя за то, что этот человек вызывал в нем такой жгучий интерес. Помилуй Бог, этот парень трясется, словно старая дева, обнаружившая у себя под кроватью мужчину, возмущался он про себя. И при этом по какой-то причине этот человек явно набивается ему в друзья — как сильно подозревал Роб, это опять-таки делалось исключительно ради того, чтобы доставить удовольствие Давине.

— Достаточно хорошо. Ради всего святого, вы хоть знаете, какое прозвище ему дали в Англии? Дьявол!

— Ну, моего собственного отца тоже много лет называли Дьяволом, — пожал плечами Роб. — Так что у вас есть все основания его бояться.

— Это верно, — подтвердил Колин. И вдруг, обернувшись к Давине, пронзительно завопил: — Берегитесь!

Она расхохоталась — Уилл, незаметно подкравшись сзади, обхватил ее руками, и оба со смехом свалились в воду. Брызги веером полетели в разные стороны.

— Богом клянусь, я вышибу из него дух! — прорычал Роб.

Впрочем без особого гнева.

— Хорошая трепка ему не помешает, — подмигнув, ухмыльнулся Колин.

И тут же снова забыл о Робе, привлеченный взрывами смеха, доносившимися с берега.

— Кстати… — Эдвард с тревогой окинул взглядом жидкую полоску леса у них за спиной, — вы в курсе, что мы на землях Кемпбеллов? А они, насколько я слышал, не слишком жалуют горцев.

Роб, стиснув зубы, сосчитал до десяти. Иисусе сладчайший, пошли ему терпения, промелькнуло у него в голове.

— Не бойтесь, Эшер. Моя мать — она из рода Кемпбеллов. Нам тут ничего не грозит.

Однако капитан, похоже, не слушал.

— Господи, спаси и помилуй нас, — прошептал он, с ужасом глядя, как Колин тузит Финна. — Этот шум и мертвого поднимет на ноги!

Окончательно потеряв терпение, Роб уже открыл было рот, чтобы поинтересоваться, каким образом он, черт побери, дослужился до капитана, если самый обычный смех заставляет его щелкать зубами от страха, но не успел. Как раз в этот момент Давина, улучив момент, ускользнула от своих преследователей и бегом бросилась к Робу. Естественно, все мысли о капитане моментально вылетели у него из головы.

Роб машинально раскинул руки, немало польщенный тем, что она ищет защиты у него, а не у Эшера. Подхватив ее одной рукой, Роб молниеносным жестом выбросил вторую ладонью вперед. Этого оказалось достаточно, чтобы остановить Уилла, который, не видя и не слыша ничего вокруг, с топотом ринулся в погоню — кузен рухнул, как подрубленное дерево. Удар оказался так силен, что Уилл, завопив от боли, схватился за нос. Мгновенно хлынувшая кровь, просочившись между пальцами, закапала на землю.