У каждого своя война - Виктор Тюрин

– Умерьте ваш гнев, графиня! Я просто спросил!

– Да… Вы правы. Извините, опять сорвалась, – я кивнул головой в знак того, что все нормально. – Теперь послушайте меня. Мы, с Флавио, собирались бежать во Францию, где у меня есть, правда, очень дальние родственники. На первое время… Впрочем, это уже не важно. Зато важно то, что случилось.

Ее взгляд потемнел от гнева, и мне почудилось, что в воздухе запахло грозой. Не мягкой, летней, а осенней непогодой, когда вместе с пронизывающим ветром идет холодный, сильный, секущий проливной дождь.

«А характер у этой чертовки будь здоров. И что ее может соединять с этим инфантильным ребенком? Не понимаю!».

– После того, что здесь случилось, герцог потерял надо мной свою власть, как господин, а значит, он потерял права на мою верность. Я приняла решение. Возвращаюсь в свои владения, подниму вассалов, а затем начну переговоры с герцогом. Сейчас нам надо добраться до замка Роккалеоне . Еще отец мне говорил, что едва ли в Италии найдется другая такая же неприступная крепость. Если в достатке иметь провизию, то небольшой гарнизон выдержит в нем годичную осаду. Но нам не надо будет ждать год! Мои верные вассалы выступят сразу, как только узнают об опасности, угрожающей их графине! Во мне так же нет сомнений, что если я подниму свой штандарт, магистрат и горожане города Реджио поддержат меня. Герцог это понимает, к тому же у него сейчас не самое хорошее положение, чтобы спокойно отнестись к подобной ситуации. Думаю, что, в конце концов, он примет все мои условия. Теперь высказывайте свои сомнения! Кстати, как вас зовут?

– Томас Фовершэм, госпожа. То, о чем вы сейчас сказали, называется мятежом. Вы не думаете, что если у самого герцога не хватит сил, то у него может найтись парочка влиятельных друзей, способных оказать ему военную поддержку?

– Нет у него друзей, только лизоблюды и враги! Они кругом. Милан, Венецианская республика, маркизат Феррара. За последнее время у него особенно обострилась вражда с маркизатом. По тем сведением, которые я имею, Феррара собирает из наемников армию, а значит, дело идет к войне. Именно поэтому угроза восстания для него страшнее удара ножом в спину!

«Мля! Она еще и в международной политике разбирается! Не девчонка, а кладезь всяческих достоинств!».

– А ваши вассалы? Вы в них так уверены?!

– Не то слово! Они боготворили моего отца и не замедлят стать с мечом в руке на защиту его дочери! А горожане Реджио спят и видят, как бы им сбросить со своих плеч власть герцога!

У меня зародились смутные подозрения насчет этого восстания. Слишком уж уверенна эта девчонка в своих словах. Да и ее рассуждения были логически обоснованы, как и ответы на мои вопросы. Да и изложила, коротко, доходчиво, по-деловому, не отвлекаясь на слезы и причитания.

«А не готовил ли ее горячо любимый папочка это самое восстание, посвятив в него свою дочурку? Тогда становятся понятны столь быстрые и решительные действия герцога насчет его доченьки. А может, он и помог ее папуле отправиться на небеса? Гм!».

– Мой меч к вашим услугам, моя госпожа.

– Я назначаю вас капитаном отряда, который вы должны будете собрать. Договор на бумаге мы заключим позже. В нем же оговорим сумму, сроки и условия.

Ее самообладание и деловитость произвели на меня должное впечатление, но врать самому себе у меня не было привычки, поэтому я смело добавил в этот список – ее божественную красоту. Невольно бросил взгляд на раненого юношу, которого она выбрала себе в мужья. «Если у них все сложиться, я знаю, кто из них будет главой семьи». Она перехватила мой взгляд, но поняла его по-своему:

– Капитан, как вы собираетесь везти тяжелораненого?

– Где вы видите здесь тяжелораненого, графиня?

– Вы хотите сказать, что Флавио…

– Да, госпожа. Его страдания нисколько не соответствуют его ране.

– Если это и так, то только потому, что в отличие от вас, грубого головореза, он имеет тонкую и легкоранимую душу поэта.

– Спорить не буду, но спросите любого – у него легкое ранение, боль которого настоящий мужчина легко перетерпит в седле. Или поэты и настоящие мужчины – разные люди?

Она открыла ротик, причем с явным намерением отругать перечащего ей капитана, но в последний момент вдруг передумала. Резко развернувшись, подошла к лежащему на траве юноше. Не скрывая своего интереса, я стал наблюдать за ними. Не знаю, что она нашептала ему на ухо, но уже спустя несколько минут раненый поднялся с земли. Правда, с помощью нежных ручек графини. За моей спиной хмыкнули. Мне не надо было оборачиваться, чтобы посмотреть кто это.

– Как тебе нравиться это, Джеффри?

– Этот мальчишка совсем ей не пара. И еще господин, хочу заметить. Если графиня проиграет, то ваша голова, одна из первых, слетит с плеч под топором герцогского палача. Даже если удастся избежать подобной беды, знайте: заговорщиков нигде не любят. Особенно, если они окажутся в стане проигравших.

– Учту, Джеффри. А теперь давай собираться в путь. Кстати. Игнацио едет с нами.

– А мессир Апреззо?

– Не едет.

– Так мы не остаемся здесь, на ночевку? Уже темнеет.

– Нет. Нам надо отъехать от этого места как можно дальше. Теперь последнее. Про Чезаре Апреззо никому ни слова. Не было его с нами.

– Понял, господин.

Я подошел к лошади графини. Та, наконец, оторвалась от своего поэта и подошла к своему животному. Я помог ей сесть на коня, а затем вскочил в седло сам. Игнацио, в свою очередь, помог взобраться на коня Флавио. Еще несколько минут, и мы были готовы трогаться с места. Последовала команда графини:

– Вперед! – и мы поскакали. По пути я уровнял бег своего коня с лошадью графини.

– Роккалеоне. Что вы можете сказать об этом замке?! Там есть гарнизон?

– Не больше десятка солдат. Управляющий с женой и дочкой, да пара слуг.

– Среди ваших людей нельзя набрать солдат?

– Мы не едем мимо моих поместий, они лежат в стороне от нашего пути, поэтому я могу только разослать письма.

– Это несколько усложняет дело. Слегка попридержал лошадь, я дождался, когда со мной поравняется Джеффри.

– Что будем делать?

– Посоветуйся с Игнацио, Том. Он Италию лучше нас обоих знает.

– Верно! Игнацио, давай ко мне!!

– Да, господин!

Тот, все это время, скакал рядом с Флавио, чтобы в случае необходимости помочь удержаться тому в седле.

– Слушаю, господин.

– Ты должен хорошо знать здешние края. Подскажи, где мне можно набрать наемников?

– Есть такое место, господин. Причем сравнительно недалеко отсюда.

Наверно, я действительно был счастливчиком и не только в понимании солдат, так как в таверне, где собирались наемники, я наткнулся на Черного Дика, с которым расстался семь месяцев назад. В отличие от отряда лучников Сэма и Уильяма, которые уже спустя месяц после прибытия в Италию, получили контракт на год, латникам не повезло. За все это время им удалось получить только трехмесячный контракт с торговой компанией на охрану грузов, а после этого уже третий месяц перебивались разовой работой, так что мое предложение оказалось как нельзя кстати. А когда он узнал, что мне будут нужны еще люди, то предложил воспользоваться услугами двадцати английских парней, умеющих метко пустить стрелу. Теперь пришла моя пора радоваться. Спустя три часа я уже осматривал свое новое воинство. Если с парнями Дика я был немного знаком, то английские лучники были для меня «темными лошадками». Все они попали в Италию в разное время. У четверых из них, как и у их командира Томаса Егеря, был обширный послужной список, а также опыт ведения войны в местных условиях, но большая их часть, насколько я мог выяснить, перебивалась временной работой. В любом случае это были опытные, стойкие и храбрые солдаты. Это радовало и одновременно настораживало. С одной стороны боевой опыт, а с другой – почему они оказались здесь, а не под знаменами армий итальянских правителей. Так кто они? Люди, которым немного не повезло в жизни или грабители и убийцы, по которым давно плачет веревка. Но выбора у меня не было, поэтому я взял их всех. На рассвете следующего дня наш маленький отряд выступил в поход, но перед этим, я стал случайным свидетелем разговора графини и ее избранника, который еще раз подчеркнул несоответствие этих двух людей.

– Милая моя Беатрис! Ты представляешь, во что мы ввяжемся, засев в этой крепости?! Это же будет прямое противостояние герцогу! Он пойдет на нас войной!

– Наше бегство уже и так противостояние, мой милый Флавио!

– А как же наши мечты о хижине на двоих?! Рука об руку мы бы встречали рассветы…

– Мой дорогой поэт, зачем нам хижина, если у нас появилась надежда встречать рассвет с балкона моего дворца!

– Но я не хочу, чтобы наша дорога любви была усеяна…!

– А твои двоюродные братья?! Ты о них подумал?!

– Именно поэтому я не хочу больше крови!