Мужчина что (не) надо (СИ) - Рымарь Диана

— Аргумент, — вздохнул тот. — Я тебя понимаю, конечно. Не знаю, как бы прожил без своего мелкого. Сдох бы на фиг, мы ж с ним лучшие приятели, он мой самый любимый человечек. Непорядок, что она не дает тебе увидеться с ребенком, я думал, она нормальная. Но вдруг я тебе адрес дам, а ты ей что-то плохое сделаешь? Кристина меня потом сожрет.

— Что, например? Если бы я хотел сделать ей что-то плохое, уже сделал бы. Наоборот, позаботиться хочу.

— Заботиться — это хорошо, — кивнул Семён. — Ладно, записывай, знаю адрес, много раз возил к Ангелине Кристину с малым.

Через пять минут Тимур снова сидел в такси и ехал в направлении заветного дома. Чем ближе подъезжал, тем сильнее билось сердце, даже ладони начали потеть от волнения.

Жутко хотелось скорее увидеть жену, и в то же время было дико стыдно.

«С какими глазами я к ней заявлюсь? — стонал он про себя перед ее подъездом. — Да она мне даже дверь не откроет и будет права!»

Но всё-таки нажал на номер квартиры.

И вдруг услышал в домофоне голос Ангелины:

— Открываю! Квартира на третьем этаже.

Глава 39

Долгожданная встреча

Тимур поспешил внутрь подъезда. Несся, не разбирая дороги, а в голове всё вертелось: «Пустила меня, ура!»

Не понял, почему пустила, но важен сам факт, ведь так?

Может быть, она увидела его в окне и так сильно захотела встречи, что забыла все ссоры и обиды? О, как прекрасно бы это было… Кстати, также возможно, Семён проболтался жене о том, что выдал адрес, хотя Тимур и просил не говорить. Впрочем, какая разница? Ангелина ждет его — и это самое главное.

Он взлетел на третий этаж со скоростью реактивного самолета, громко постучал, не увидев кнопки звонка.

Дверь открылась, а на пороге действительно показалась та, мысли о которой не покидали его даже во сне, — Ангелина собственной персоной. В руках деньги, на лице улыбка. И тут жена ошалело уставилась на Акулова, заморгала пушистыми ресницами; улыбка ее мгновенно увяла.

Тимур увядания ее улыбки и не заметил даже. Встал столбом и впился в нее взглядом, не в силах ни слова сказать, ни вздохнуть, ни даже моргнуть. Сердце его забилось с утроенной силой, а во рту резко пересохло.

«Какая же ты обалденно красивая…» — протянул про себя, ошеломленный долгожданной встречей.

Ангелина всё та же, но в то же время другая. То же идеально симметричное лицо, полные губы, аккуратный точеный носик, но глаза будто больше, взгляд глубже, что ли, словно насквозь его видит.

Она стояла перед ним совершенно без косметики, с убранными в высокий хвост волосами, одетая в мешковатое желтое платье с Минни-Маус, и со смешными тапочками с помпонами. Однако показалась ему в тот момент самой прекрасной, самой желанной женщиной на свете.

— Ты как здесь очутился? — разрушила она очарование момента своим вопросом.

— А ты разве не меня ждала? — хрипло простонал он и отчего-то почувствовал ужасное разочарование.

— Вообще-то, нет! Я ждала курьера… А тебя я совсем не ждала, Тимур. Зачем ты здесь?

Он громко сглотнул, попытался собраться с мыслями, хриплым голосом заявил:

— Лин, ты обвиняла меня в том, что я с дочкой не виделся всё это время… Я приехал увидеться.

— Вовремя, ничего не скажешь… — досадливо фыркнула она.

И тут вдруг послышался звонок домофона.

Ангелина вернулась в квартиру, сняла трубку, на этот раз спросила, кто звонит, прежде чем открыть.

Тимур, недолго думая, шагнул за женой в квартиру.

— Я тебя не приглашала, — прошипела она тихонько.

Однако выгонять не стала, лишь выскочила сама, взяла у курьера какую-то игрушку, отдала деньги и вернулась в квартиру.

Пару секунд сверлила мужа злым взглядом, а потом набрала в грудь побольше воздуха, видимо, морально готовясь начать на него кричать. Но ему в такой момент слышать ее крики было бы невыносимо.

Автоматом переключил фокус ее внимания с себя на другое. Красноречиво посмотрел на мишку, которого жена держала в руках, и хрипло пробасил:

— И ты за это еще деньги заплатила?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ангелина тут же напряглась, посмотрела на только что купленную игрушку.

Странное во всех местах плюшевое творение: на первый взгляд обычный коричневый мишка, но совершенно ужасный. Глаза на выкате, к тому же косят, черты лица ассиметричные и грубые, несуразная черная шапка на макушке.

— Лин, давай я в супермаркет схожу, нормальную игрушку куплю… — сразу предложил он, потянулся, забрал из ее рук плюшевого уродца.

И тут она все-таки ожила.

— Это аниматроник*, — развела руками.

— Кто?

— Ну да, откуда тебе знать, чем увлекается твоя дочь. Это сейчас мода такая, аниматроники все страшненькие, но дети их любят.

Вдруг из глубины квартиры послышался детский топот, а в дверях в прихожую появилась Вера. Мордашка испачкана вареньем, на верхней губе молочные усищи, белая кофточка выпачкана тоже, волосы всклокочены. Но всех этих огрехов Тимур и не заметил даже. Всё, что увидел, — это блестящие глаза дочери и широкую улыбку.

— Папа! — взвизгнула она так громко, что у обоих родителей зазвенело в ушах.

Вбежала в прихожую и снова взвизгнула, увидев в руках отца игрушку.

— Ты принес мне аниматроника? Ура!

И тут до Тимура дошло: игрушка-то в его руках! Получается, Вера подумала, что не Ангелина покупала, а он. Нечестно как-то.

Глянул на жену, а она вдруг еле заметно ему кивнула.

«Дари», — прочитал по ее губам.

— Тебе, доченька… — вручил он страшного мишку ребенку.

— Это мишка Фредди, папа! — тут же просветила его Вера. — Я так его люблю!

И вдруг потянула к Тимуру руки. Он даже сначала не понял, что она хотела. Но быстро догадался и подхватил дочь на руки. Замер, оглушенный неожиданно нахлынувшими чувствами, — до того стало приятно, что Вера обхватила его своими маленькими руками.

— Милая, любимая… — шептал он, прижимая к себе ее маленькое тельце.

На какое-то время даже забыл о жене.

Ангелина стояла в сторонке, смотрела на них резко повлажневшими глазами.

«Почему мне понадобилось пол гребаных года, чтобы к ним вернуться?» — теперь совершенно не понимал он. Как мог столько держаться на расстоянии? Забросил своих любимых девочек… и этого себе никогда не простит. Но теперь всё, теперь его от них и бульдозером не оттащишь.

— Я пойду посажу аниматроника к игрушкам! — важно сообщила Вера и зашевелилась, явно намекая, что ее надо отпустить.

Тимур поставил ее на пол, и Вера тут же умчалась в квартиру.

— Спасибо, что разрешила подарить ей мишку, — повернулся он к жене. — Только я не понял, почему ты так сделала?

И тут она зашептала:

— Ты знаешь, мне в детстве очень хотелось, чтобы отец хоть раз пришел в гости и что-то подарил… даже если бы это что-то купила мама.

* * *

Ангелина посмотрела на Тимура долгим пронизывающим взглядом, смахнула с щеки слезу и скрылась в комнате.

Тимур же остался в прихожей, пораженный в самое сердце ее признанием. Однако один куковал совсем недолго, очень скоро в прихожей снова появилась Вера.

— Папа, пойдем пить какао с блинами!

Взяла за указательный палец и уверенно потащила в квартиру. Тимур разулся, зашел вместе с Верой на кухню и глянул на жену. Та снова еле заметно кивнула, разрешая.

— Присаживайся, я сделаю тебе какао, как ты любишь, — вдруг предложила.

И вот он уже сидит во главе стола, а перед ним огромная кружка дымящегося, ароматного какао с маленькими зефирками, какое Ангелина ему обычно готовила в холодную погоду. Он пил его по вечерам, чтобы успокоиться после сложного дня, согреться. Подействовало и в этот раз — подарило покой, окутало душу теплом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

На какой-то момент даже показалось, что они не разъезжались, не было той уродливой истории с Соней, драки с Орангутангом, всех откровений последних суток. Они всё еще полноценная семья, и этот вечер никакой не уникальный, а один из многих замечательных совместных вечеров. Единственная разница только в том, что кухня поменьше, обставлена хуже, зато лица те же — красивые и совершенно точно любимые.