Ассасины - Виталий Гладкий

–  Сто пятьдесят тысяч?! – казалось, что прецептора прямо за пиршественным столом хватит удар. – Государь, это… это огромные деньги! В казне ордена такой суммы нет!

–  Нет, так будет… – Король безмятежно улыбнулся. – Всем известно, что самый богатый монашеский орден – это братья-тамплиеры. Казна быстро наполнится. Деньги – это мякина. Подует ветер – и их уже нет. А остров останется. Здесь благодатные земли, работящий народ… Что еще тебе нужно?

–  Сир, ты ведь не хочешь пустить по миру наш орден? Сто пятьдесят тысяч безантов – это нереально, – твердо сказал Робер де Сабле.

Ричард пристально посмотрел на лицо своего бывшего вассала и коротко вздохнул. Он хорошо знал Робера де Сабле и ему был известно, насколько тот добр и великодушен, и настолько упрям. Придется уступить…

–  Ладно, только ради нашей дружбы, – примирительно сказал король. – Сто тысяч. Это мое последнее слово. Иначе продам этот остров к чертям собачьим, например, Филиппу Французскому. Уж он-то найдет за такую жемчужину в своей короне и сто пятьдесят тысяч золотых.

Прецептор понял, что дальнейшая торговля уже неуместна – теперь Ричард не уступит ни одного денье; он сказал свое последнее слово. А если король закусит удила, то тогда ордену не видать Кипра как своих ушей.

–  Согласен, – тяжело вздохнув, ответил Робер де Сабле. – Сто тысяч. Но в кассе ордена пока есть всего лишь сорок тысяч безантов…

–  Это неважно. Расплатитесь позже. Время терпит. А пока у меня есть к тебе еще одно предложение. Я знаю, ты близко знаком с некоторыми вождями данов…

–  Знаком. В одном из походов на северные земли приходилось сражаться с ними бок о бок. Достойные воины.

–  Вот и я об этом. Мы несем большие потери от пиратов. Они совсем обнаглели. Грабят наши караваны за милую душу. А дать серьезную защиту грузовым судам я не могу – все мои воины наперечет, а Саладин, по слухам, собрал огромную армию. Поэтому неплохо бы привлечь данов для охраны наших караванов. Их драккары быстрее пиратских посудин, да и воевать они мастаки. Как ты на это смотришь?

–  Отличная мысль, государь! – воскликнул Робер де Сабле. – Я немедленно отправлю посыльное судно в Даннмарк[67].

–  Что ж, обо всем мы с тобой договорились, осталось скрепить наши взаимные обязательства кубком доброго вина. Эй, виночерпий! – возвысил свой голосище Ричард. – Где тебя носит, олух?! Вина нам!..

На следующий день король Ричард послал к Исааку Комнину рыцаря со свитой, чтобы пригласить императора на переговоры. Правитель острова после долгих колебаний все же согласился на предложение (скорее ультиматум) короля Англии, получив предварительно гарантии безопасности. Переговоры происходили в местечке Колосси, расположенном недалеко от Лимесоса. Ричарда настаивал на том, что Исаак Комнин должен присягнуть в верности королю Англии, сопровождать его в Палестину со своим отрядом и выплатить двадцать тысяч золотых монет в качестве компенсации за ограбление англичан, потерпевших кораблекрушение. На этой встрече присутствовали все лорды во главе с Ги де Лузиньяном. В конце концов Исаак Комнин сдался на уговоры короля и Ричард принял его оммаж[68].

Но в эту же ночь Исаак Комнин прислал королю Англии вызывающее письмо, в котором требовал немедленно покинуть остров. Возмущенный Ричард атаковал и захватил лагерь Исаака, однако императору вновь удалось скрыться в Килани.

12 мая 1191 года в завоеванном Лимесосе, в капелле Святого Георгия, прошла церемония венчания короля Англии Ричарда I Плантагенета и принцессы Беренгарии Наваррской. Ричарду не терпелось прижать к сердцу свою голубку; он и впрямь влюбился в Беренгарию. Церемонию проводил епископ Иоанн Фитцлюк. Ричарду к тому времени исполнилось тридцать четыре года, а его королеве – двадцать шесть лет.

Неожиданно от Филиппа Французского прибыл посланник, епископ Бовэ из Мерло, который привез письмо с просьбой торопиться в Акру, где разворачивались боевые действия крестоносцев против армии Салах ад-Дина. Но Ричард, втянутый в непредвиденные и неожиданные для себя военные действия, не мог покинуть остров, не обеспечив безопасность Кипра как источника снабжения крестоносцев.

В руках Исаака Комнина все еще находились три укрепленных пункта: Кирения, Дидима и Буффавенто. После взятия Левкосии, Ричард заболел, и поручил свои верным помощникам Ги де Лузиньяну и Роберту де Турнхаму продолжать боевые действия. Де Лузиньян осадил Кирению и взял ее.

При этом дочь Исаака Комнина вышла из замка Кирении, пала на колени и сдалась на милость Ричарда.

Роберт де Турнхам захватил все замки на побережье, и когда Ричард приказал атаковать Буффавенто, Исаак сдался окончательно, прося только о том, чтобы его не заковывали в железо. Король Ричард пообещал и сдержал свое обещание, но весьма своеобразно – все-таки заковал Исаака Комнина… но в серебряные цепи. Его передали под надзор Ральфа Фитц Годфри, и спустя какое-то время рыцарь перевез Исаака Комнина в крепость Маргат на севере Палестины, возле Триполи. Жена и дочь бывшего василевса Кипра были помещены под опеку двух королев – Иоанны Плантагенет и Беренгарии Наваррской.

Король Англии Ричард I Плантагенет – новый владыка богатого и цветущего острова, подтвердил все законы и привилегии, дарованные в свое время Кипру византийским императором Мануилом I Комнином. Место греческого военного гарнизона во всех городах занял франкский. Главными администраторами – шерифами – острова были назначены Ричард де Камвиль и Роберт де Турнхам. В их задачу входило снабжение воюющих армий крестоносцев продуктами и необходимым снаряжением. До поры до времени король и прецептор тамплиеров решили оставить все как есть и не предавать огласке свой уговор – еще не пробил нужный час.

Но Ричард Плантагенет не был бы самим собой, не отмочив какую-нибудь веселую штуку. Он заставил богатых и знатных киприотов в присутствии всех лордов сбрить бороды в знак изменения статуса острова – переход под владычество латинян. Не знавшие много лет бритвы, киприоты заливались крупными слезами – уж больно нерадивыми были цирюльники франков, которые весьма небрежно наточили свои инструменты. Король и лорды с трудом сдерживали смех, глядя на их страдания, зато потом, когда киприоты ушли, испив на прощанье по кубку вина, огромный королевский шатер едва не взорвался от гомерического хохота…

Закончив на Кипре все необходимые дела, король Ричард отплыл в Сирию 5 июня 1191 года.

Глава 7