Воздушный снайпер - Андрей Калиниченко

- Принимайте полк, товарищ майор.

- Как принимать? А подполковник Борисов? - удивился Голубев.

- Не волнуйтесь, - успокоил его командир дивизии. - Ваше назначение нисколько не оскорбит самолюбие Борисова. Его назначили в другую часть, да и долечиться ему надо. - И уже строже добавил: - Это приказ генерала Самохина, так что все решено.

Несколько дней назад, когда шел разговор о кандидатах на должность командира полка, повели речь и о Голубеве. Корешков прямо спросил начальника штаба дивизии подполковника Ройтберга:

- Почему его вы считаете самым достойным?

- Он мыслящий летчик, - ответил тот.

- Да, но ведь есть офицеры постарше и возрастом, и званием, - уточнил полковник, пристально разглядывая собеседника из-под надвинутого на глаза лакированного козырька фуражки.

- Есть, конечно, - подтвердил Ройтберг. - Однако солдатской смекалкой, каким-то неуемным стремлением к поиску нового в тактике, да и организаторскими способностями, пожалуй, он их превосходит.

- А знаете, я тоже так думаю, - улыбнулся Корешков. - Голубев действительно самый достойный. И очень хорошо, что наши мнения полностью совпадают.

- Вчера я докладывал эти соображения командующему ВВС флота, - продолжил после некоторой паузы комдив. - Выбор он одобряет.

Приказ - не предложение. Его нужно выполнять! Голубев только осведомился:

- Когда принимать?

- Прямо сейчас, - ответил Корешков. - А старшим вместо себя назначьте на Лавенсари командира эскадрильи капитана Цыганова.

Принять полк от командира, заместителем которого был много месяцев, а к тому же еще длительное время исполнял его обязанности, труда не представляло. Все дело свелось фактически лишь к составлению положенного в таких случаях акта да разрешению некоторых мелких формальностей. Так, начав войну начальником парашютно-десантной службы отдельной эскадрильи, Голубев через два года возглавил полк. Его служебный рост был закономерным.

Собственно, нельзя сказать, что это редкий, тем более исключительный случай. У войны свои мерки времени. Фронтовой день по приобретенному жизненному опыту, насыщенности событиями иногда равнялся месяцу, а то и году.

Главную свою задачу на должности командира авиаполка коммунист Голубев видел в том, чтобы воспитать у людей верность Родине и воинскому долгу, научить в любых условиях побеждать сильного и коварного врага. По горло занятый разными заботами, он по-прежнему часто поднимался в небо - в грозное небо войны. Летал на истребителе мастерски, вдохновенно. Дерзкие и стремительные его атаки восхищали подчиненных, сеяли панику и страх в стане врага. За четыре месяца боев на "лавочкине" одержал пять личных побед. А всего на счету майора Голубева было уже более двадцати сбитых самолетов.

Однажды, просматривая почту, Василий увидел письмо со знакомым обратным адресом. Почерк был незнакомый. Торопливо вскрыл конверт. Писали земляки - трудящиеся Волховского района Ленинградской области.

"Дорогой Василий Федорович! - читал Голубев. - С чувством огромной радости, гордости и восхищения следим мы за вашими боевыми подвигами. Воодушевленные доблестью своего земляка по защите любимой Родины, рабочие, служащие и колхозники нашего района построили на свои трудовые сбережения три боевых истребителя. Один из них - для вас лично...

Ваши земляки, Василий Федорович, хотят быть такими же отважными в труде, как вы на своей боевой машине. Мы уверены, что наш истребитель в ваших руках будет беспощадно громить немецко-фашистских захватчиков..."

Впервые за несколько минувших недель над Балтикой установились знойные дни. Солнце клонилось к западу, а жара все не спадала. Летчики вернулись с очередного боевого задания. Ждали новую команду на вылет, но она не поступала. Звено "лавочкиных" командир полка держал в готовности на старте. Остальные летчики, воспользовавшись передышкой, отошли от истребителей, собрались под высокими соснами, подступившими к самому аэродрому. Кругом стояла тишина, словно и не было войны. А люди все равно ждали вылета, поглядывали в сторону полкового командного пункта - не бежит ли посыльный.

Голубев с начальником штаба майором Бискупом, недавно принявшим эту должность у Тарараксина, стояли у входа на КП. Вслушиваясь в изредка доносившиеся обрывки фраз да взрывы смеха летчиков, Бискуп задумчиво произнес:

- Тишь-то какая. Совсем не то, что на Ханко.

- Не те времена... - отозвался Голубев. - Выдыхается Гитлер.

Петр Игнатьевич потер ладонью подбородок, скосил глаза на командира:

- Может, оно и так, да только все еще держит он Ленинград в огненных тисках.

- Думаю, скоро разожмем и эти тиски... - Голубев хотел сказать еще что-то, но из землянки раздался голос оперативного дежурного:

- Товарищ майор, командующий ВВС флота генерал Самохин требует вас к телефону.

"По какому же это делу Михаил Иванович звонит мне, минуя комдива?" - размышлял Василий, спускаясь в землянку. Следом вошел и Бискуп. Оперативный дежурный передал Голубеву трубку. Командир полка представился:

- Слушаю, майор Голубев.

- Как дела, товарищ Голубев?

- Выполнили два вылета. Находимся в готовности. Группа Цыганова на острове работает по вызовам штурмовиков. Потерь нет, - лаконично доложил майор.

- Надо лететь в тыл - за именными истребителями. Ясно?

- Ясно, - ответил Голубев. - Пошлю трех летчиков.

- Нет. Не так, - мягко поправил генерал Самохин. - Вы возьмите двух летчиков и сами тоже отправитесь на завод. Завтра за вами придет Ли-2. Понятно?

- Слушаюсь, товарищ командующий, - ответил Голубев и положил трубку.

Известие обрадовало. Майор сел за стол, уперся в него локтями, уже обдумывая, как лучше выполнить возложенную на него миссию. Заметив вопросительные взгляды начальника штаба и оперативного дежурного, пояснил:

- Завтра летим за подаренными истребителями. - Посмотрел на стоящего рядом Бискупа и добавил: - Вы останетесь за меня.

...Выйдя из транспортного самолета на тыловом аэродроме, гвардейцы увидели три отдельно стоящих Ла-5. Глянцем отливала свежая краска их поверхностей. Борт одного украшали слова: "От трудящихся Волховского района Ленинградской области Герою Советского Союза гвардии майору В. Ф. Голубеву".

Вскоре подъехала делегация земляков-волховчан. Собрались рабочие завода, авиаторы местного гарнизона. И начался митинг. Выступившие говорили о победах Красной Армии, мужестве балтийских летчиков. Предоставили слово Голубеву. Он взволнованно сказал:

- От души благодарю вас, дорогие земляки, за заботу о нашей авиации. А мы, фронтовики, полной мерой отплатим немецко-фашистским захватчикам за слезы и горе советских людей. Нет и не будет им пощады.