Смерть в Сонагачи - Рижула Дас

продолжаться еще долго после того, как я уйду. Что есть, то есть. Все идет своим чередом, сэр…

Инспектор махнул рукой в сторону особняка Карнани, запихивая в рот паан:

— Вы, ребята, хуже крыс. Я имею в виду эти гребаные старинные здания, их, наверное, строил какой-нибудь гребаный белый британец. Что ж, большое спасибо ему. Но вы-то чем занимаетесь? Устроили секс-рэкет. Как только видите достойное помещение, сразу норовите заграбастать его для своих грязных нужд. Позорище. Мы опечатали квартиру, а толку? Эх, Балок-да, расскажи ему, что произошло.

Констебль Балок Гхош, сидевший сзади в обнимку с древней ржавой винтовкой, откликнулся:

— Да что там рассказывать, сэр? Он и сам прекрасно знает. Эти парни знают все.

— Держу пари, что так оно и есть. Короче, мы опечатали помещение, потому что один из твоих коллег вел там свой грязный бизнес, а соседи жаловались. Оказывается, мадам каким-то образом получила постановление суда о снятии нашей пломбы. Тогда жильцы разместили частных охранников на каждом этаже, чтобы остановить сутенеров и проституток, но кто-то подкупил охранников, чтобы они смотрели в другую сторону, когда приходят клиенты. После этого жильцы взяли за правило запирать двери дома в восемь вечера. — Он жестом указал на особняк. — А теперь, черт возьми, клиенты идут по этому тротуару, пролезают в разбитое окно и забираются на тот карниз, чтобы попасть в квартиру. — Он сделал паузу для долгого, шумного глотка колы.

— Какой карниз? — спросил Рэмбо, осматриваясь.

— Да вон тот, над «Мокамбо».

— Серьезно? — восхищенно переспросил Рэмбо.

«Мокамбо» был одним из самых известных, хотя и старомодных заведений общественного питания в Калькутте.

— Да, так что теперь жалуются не только жители, но и владельцы «Мокамбо». И посетители. Ты знаешь, какая длинная очередь обычно выстраивается у ресторана? И на глазах у всех какие-то люди карабкаются по карнизу и спрыгивают оттуда. Представь себе картину.

— Сэр, — кашлянул Балок Гхош, — прошу прощения, что вклиниваюсь, но я хотел бы кое-что сказать.

— Конечно, конечно, у нас демократия, валяй, — подбодрил инспектор Боуз.

— Эти соседи, сэр, я имею в виду, у них тоже рыльце в пушку. Жалуются, хотя половина из них сами занимаются секс-рэкетом.

— Ну-ну, Балок-да, не стоит оговаривать людей, — перебил его Боуз, — иначе против тебя возбудят дело о клевете. Я знаю семьи, проживающие там на протяжении нескольких поколений, бабушек-старушек.

— Да, сэр, они живут здесь поколениями… и сколько платят за аренду? Не более двухсот рупий. В то время как во всем городе вы не найдете квартиру для семьи дешевле, чем за семь-восемь тысяч.

Балок Гхош разогревался. Несправедливость, обрушившаяся на бедных тружеников, в то время как праздные богачи живут в роскошных особняках на Парк-стрит, прожигала дыры в его сердце. Для него было некоторым утешением знать, что особняк, в котором богатенькие проживали почти задарма, на самом деле осыпающееся, грязное, кишащее крысами здание, очень хорошо известное в определенных кругах как секс-притон. Он полагал, что жильцам грех жаловаться. В конце концов, они платили за свои квартиры не столько, сколько платит он.

— Это правда, — сказал Боуз, — но хозяева сидят на миллионах, поверь мне.

Рэмбо хотел бы удалиться, но не мог найти вежливого предлога. Он немного поколебался и решил подождать. Самшер Сингх сидел, отвернувшись от них, наблюдая за людьми через дорогу. Он не сказал ни слова во время этого долгого обмена репликами, и Рэмбо все гадал, почему он вообще здесь появился. Парк-стрит была территорией инспектора Боуза, а королевство Сингха находилось дальше на севере. Рэмбо знал, что они друзья, поскольку люди с сомнительной честностью, выполняющие грязную работу в одном городе, обычно сходятся, но он не думал, что Самшер Сингх мог бы официально участвовать в каких-либо расследованиях, проводимых полицейским участком Парк-стрит. Скорее всего, копы приехали пропустить по стаканчику-другому виски в пабе «Оли».

Повинуясь внезапному порыву, Рэмбо спросил:

— А вы что здесь делаете, сэр?

— Ох-хо-хо, — радостно воскликнул инспектор Боуз, и его глаза засияли мелкой злобой. — Нас уже допрашивают? А, Майти? Думаешь, эти улицы принадлежат тебе? Мы каждый день трясем в участке человек по пять таких, как ты.

— Конечно, сэр, конечно, — Рэмбо изобразил саму невинность, позволяя Боузу упиваться властью. — Мне и в голову не пришло бы кого-то обидеть, я только имел в виду…

— Проводим рекогносцировку. Знаешь, что это такое, Майти?

Самшер оторвал взгляд от смартфона и издал недовольный звук, хмуро зыркнув на своего приятеля.

Боуз отмахнулся от него:

— Ха, большой секрет, от него тоже можно поиметь пользу. Если он шепнет своим дружкам, нам не придется гоняться за всеми сразу. У меня ужасно ноет бедро, когда начинается дождь; я не могу бегать.

— Тебе надо бы сходить к тому старому баба, которого нашла моя мать, — небрежно произнес Самшер. — Он лечит травами. Люди приезжают к нему отовсюду.

— Знаешь, некоторые из этих баба действительно готовят мощные снадобья, — с энтузиазмом откликнулся Боуз. — Афганская древняя травяная магия. Примешь немного, и член стоит по пять часов, иногда по двенадцать. Прямо как Эйфелева башня.

— Что? Откуда ты берешь эту чушь? — возмутился Самшер.

Но Боуз продолжал, ничуть не смутившись:

— Послушай, я знаю. Эти секс-баба родом с Ближнего Востока. Я получил наводку, но, естественно, проигнорировал ее. Психов кругов полно, и у всех этих ублюдков есть мобильные телефоны. Как с ними бороться, если в полицию звонят анонимно. Видит бог, попадись мне когда-нибудь один из этих говнюков, я обработаю его, как… В любом случае я проигнорировал наводку, но потом мне позвонили из головного офиса — они подумали, что было бы неплохо разок устроить облаву и тряхануть этого знахаря. Я хотел посмотреть, из-за чего вся эта шумиха, и пошел с ребятами. Так вот, этот баба отсиживался в двух комнатах в дерьмовом отеле в Дхарматале. Сейчас не вспомню название, но… — Боуз выдержал паузу для пущего эффекта и оглядел свою аудиторию. — Торговец оружием, — он торжествующе хлопнул по приборной панели, — с бонусом в виде чистого афганского героина класса «А».

— Но то в Дхарматале, а не здесь, — заметил Рэмбо.

— Ну, это просто побочная информация, не относящаяся к делу. У нас есть приказ, понял, Рэмбо? Мы должны сделать этот город безопасным, спасти исторические улицы, — Боуз устремил указательный палец на ярко освещенные витрины магазинов Парк-стрит, — от превращения в еще один Сонагачи.

При этих словах Самшер заметно напрягся. Затем перевел взгляд на Рэмбо и разразился речью:

— Тебе известно, что происходит на твоих улицах, Майти? Я говорил тебе на днях, будь со мной откровенен, но сам не знаю зачем. Ни для кого не секрет, что такие,