Киран. Право воина. Книга вторая - Елена Звездная

— Ничего не понял.

Я носом шмыгнула, и получила платок. Черный. И вот пойми этих воинов — весь в белом ходит, а платок черный. Ну, после его заявления, я плакать перестала, лицо вытерла, и даже не думая отодвигаться от блондина, тоже призналась:

— Я и сама уже давно мало что понимаю.

Он осторожно погладил по плечам, затем так же осторожно спросил:

— Сердце мое, просто скажи, кто тебя обидел?

И в этом голосе промелькнули такие нотки, что за обманчиво ласковым тоном мне почудились трупы. Подняла голову и поняла — не почудились. Реально убьет всех и каждого. Просто за то, что заставили меня плакать. То есть вот он, добрый, сильный, мягкий и нежный, и взгляд такой спокойный, но на каком-то интуитивном уровне я ощутила — убьет! Всех кто меня обидел!

— Да ладно, — я попыталась улыбнуться, — сама разберусь.

Воин чуть нахмурился, пристально глядя на меня, затем подвел итог своим рассуждениям:

— «Мне даже эйтны сразу помочь не смогли», — повторил он мои собственные слова, причем дословно повторил. — Следовательно, у тебя есть доступ к эйтнам, причем двум. Значит, ты принадлежишь к клану воинов первой руки, сердце мое!

Увы, к клану самого хассара, но признаваться в этом почему-то не хотелось.

— А чего ты к словам придираешься? — недовольно спросила я. — Может я солгала.

На красивых губах мелькнула хитрая улыбка, после чего воин выдал:

— Ты лгала в нашу прошлую встречу, когда убеждала что являешься тьяме, сейчас ни единого слова лжи не прозвучало. К тому же ты не умеешь лгать, сердце мое.

Задумчиво смотрю на воина, не такой он и ограниченный, как казалось.

— И еще любопытный момент, — сильная рука неожиданно нежно умела поглаживать меня по щеке, — кто тебе сказал, что я приближенный к повелителю?

Ну, левый, мы еще встретимся!

— А ты не приближенный? — вопросом на вопрос ответила я.

— Нет, — какая-то грустная улыбка скользнула по его губам, — и жен у меня действительно нет.

Я скептически хмыкнула и язвительно поинтересовалась:

— Такой взрослый и невероятно темпераментный мужик, а жен нет?

Не смеши меня!

— Ну, — его рука все еще касалась моей щеки, и большой палец ласково провел по моим губам, — о своем «невероятном темпераменте» я узнал, только прикоснувшись к тебе.

И это было признание. Настоящее признание. Даже не в любви, в чем-то большем. И он смотрел в мои глаза, ничего не предлагая и ничего не требуя, не предпринимая никаких действий в ожидании моей реакции…

— Ты странный, — сделала выводы я. Вспомнила поведение Дьяра и добавила, — воины ведут себя по-другому.

— Как же ведут себя воины? — снисходительная усмешка на красивом лице.

Пожав плечами, предельно честно отвечаю:

— Связывают, увозят, вызывают желание своим массажем для возбуждения, потом…

— Что «потом»? — в сдержанном голосе сдержанного воина прозвучал рык.

— Не знаю, мы до «потом» не дошли.

Я встала, размяла шею, подняла руки вверх, потянулась и чуть изогнулась, растягивая спину. Все-таки Дьяр меня конкретно к стенке приложил, и вроде на руки был удар, а мышцы кажется, потянула.

— Болит? — неожиданно догадался воин.

— Ударили слишком сильно, — я снова потянула руки вверх, медленно нагнулась вперед, — а потом прыжок со стены, в общем, дня три малоприятных ощущений обеспечено.

Выпрямилась, посмотрела на синеглазого — вот предгрозовая туча сейчас была бы на него очень похожа. Мужик сидел напряженный весь, полный ярости, мощи, гнева, едва сдерживающийся.

— Эй, — я подошла, скользнула ладонями по его лицу, — ты чего?

Меня жалко стало?

Не ответил, но зубы сжал так, что сразу ясно — жалко.

— Да, было бы о чем переживать, не в первый же раз, — я наклонилась, легонько поцеловала его и выпрямившись, глядя в потемневшие глаза, уверенно сказала. — Я не шпионка, правда. И не тьяме, это тоже правда, хотя в это, кажется, ты один на всем Иристане и веришь… Меня даже родной брат шлюхой обозвал. Но не суть. Я не знала, что встречу тебя в вашей битве тестостерона на звание самого крепкого трицепса. Правда не знала, но очень рада, что встретила.

Воин осторожно протянул руку, но схватил неожиданно резко, жестко. Притянул к себе, сжал, обнимая талию. Забавно, он сидел, я стояла, а лица наши на одном уровне… и у меня от его взгляда дух захватывает, и руки сами тянуться к нему, чтобы скользнув по предплечьям, замереть на плечах, с нарастающим восторгом ощущая его напряженные мышцы.

— Ты — очевидное-невероятное, — с восхищением протянул воин. — Появляешься когда не ждал, исчезаешь, когда так нужна.

Умудряешься скрыться там, где казалось, для меня нет ничего неизвестного.

Притянул меня еще ближе, почти вжимая в свое могучее тело, перехватил мои ладони, поднес к губам и нежно целуя, продолжил:

— Сегодня мне казалось, что я разгадал эту загадку. Не тьяме — но чужая, дочь воина — но не ведает традиций, жительница хассарата Айгор — но Снежная смерть, таинственный зверь клана МакДрагар следует тенью, совсем одна — но под защитой тех, кто искренне верит, что мы не знаем о них. И мне казалось, что разгадка близка… увы, дочь хассара Айгора оказалась тоненькой, зеленоглазой, темноволосой, и Снежная смерть с ней рядом, но это не была не ты.

И еще одно прикосновение к моим пальчикам:

— Отчаяние, я не испытывал его с момента гибели матери, такое опустошающее отчаяние… и вдруг ты!

Вскинул голову, вглядываясь в мои глаза, а затем задал вопрос:

— Кто ты? — и в этом вопросе читался приказ. Да такой, что и Исинхай этому командному тону мог бы позавидовать.

— Эээ, — протянула внезапно испугавшаяся я. — Пришелец, я, пришелец… теперь можно я уже ушелец? — до меня дошло, что я выдала и тут же исправляюсь. — В смысле пойду я, мне уже пора.

На красивом лице расцвела очередная умопомрачительная улыбка, чтобы исчезнуть едва воин произнес решительное:

— Моя!

— Что? — не сообразила я.

Мои ручки отпустили, его ручищи, уже обе, сжали талию, и это синеглазое чудо повторно сообщило:

— Моя!

— Что? — да, я не оригинальна, знаю.- Да по какому праву ты…

Снова улыбка, такая спокойная, в которой так много чувства превосходства и очень вежливое:

— По праву воина, женщина. По праву сильнейшего. По праву мужчины, который был у тебя первым и останется единственным!

— Опять унюхал? — обиженно интересуюсь, и не предпринимая попыток вырваться.

А зачем, у меня есть гораздо более действенное средство против воинов, Икас называется.

— Да, — не стал лукавить он.

— И надо было мне к тебе бегать? — риторический вопрос, не спорю.

— В любом случае нашел бы, — преспокойно парировал воин.