Один день в Древних Афинах. 24 часа из жизни людей, живших там - Филипп Матисзак
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Афоя знает, что, если Антифонту удастся убедить присяжных в сходстве его мачехи с Клитемнестрой, ему будет значительно легче добиться обвинительного вердикта. Если присяжные признают мать семейства виновной, все наследство отца достанется Антифонту. Своей доли лишатся и сыновья от второго брака – дети осужденной отравительницы. Даже дом у них отберут.
В отсутствие показаний Афои и Филелы обвинения Антифонта безосновательны. Он наверняка попытается сыграть на свойственных всем мужьям сомнениях в верности жен. Он будет взывать к небесам, требуя «справедливости», прикрываться образом несчастного умирающего, не способного отомстить убийце-жене. Вряд ли этого будет достаточно, чтобы присяжные пошли у него на поводу, но он попытается вдохновить толпу на расправу над женщиной.
Феокрит набрасывает план защитительной речи. Прежде всего он раскроет истинные мотивы Антифонта. Это не месть за убийство четырнадцатилетней давности – убийство, которого в любом случае просто не было. Это обычная алчность здесь и сейчас. Обвинения трещат по швам, невиновность матери Феокрита настолько очевидна, что он не позволит просто так калечить своих рабынь. Спустя столько лет можно обвинить кого угодно в чем угодно: улик давно нет, даже воспоминания притупились. От того, как присяжные отнесутся к этому делу, зависит, сможет ли кто-то безосновательно обвинить их в будущем.
Его брата эти доказательства не убеждают.
– Он взывает к эмоциям, а мы – к разуму; его доводы ярче. Но ты старший брат; я сделаю, как ты скажешь.
Вслед за ним Афоя и Филела выходят из комнаты, но Афоя задерживается у двери, чтобы подслушать разговор.
Думая, что они с матерью остались одни, Феокрит тихо говорит ей:
– Не хотел говорить это при рабынях на случай, если они задумают убежать или что-нибудь в этом роде… Но я обсудил это дело с друзьями. Наш отказ выдать рабынь на руку Антифонту. Чтобы тебя точно оправдали, нам, возможно, придется согласиться на их допрос…
– Нет! – отвечает мать, и резкость, с которой она это произносит, явно удивляет Феокрита. А вот Афоя не удивлена. Напрягаясь, она пытается разобрать бормотание сына.
– Не знал, что ты так о них беспокоишься… Мы позовем лучших докторов…
– Не смей! – свирепо шепчет мать. – Твой отец оказался крепче, чем я ожидала! Я призналась, но он все никак не умирал, а этот крысеныш Антифонт так и норовил поговорить с ним! И да, Афоя меня подслушала, чтоб ее!..
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
Эта глава основана на реальных событиях. Они описаны в одной из пятнадцати сохранившихся речей афинского оратора Анти-фонта, озаглавленной «Против мачехи по обвинению в отравлении». Большинство экспертов считают, что эта речь была создана в первой половине 410‐х гг. до н. э.
Предполагается, что, когда Антифонт стал успешным оратором, он наконец решился раскрыть страшный семейный секрет. Или же он поспорил с единокровными братьями о наследстве отца и состряпал ложное обвинение в адрес мачехи.
Увы, доводы стороны защиты до нас не дошли. Не знаем мы и того, какой вердикт вынесли присяжные. На суде Антифонт напирал на отказ семьи мачехи предоставить рабынь для допроса. В остальном его речь – сплошная риторика и голословные обвинения. Беспристрастные присяжные не признали бы мачеху виновной на основании таких обвинений. К сожалению, афинские присяжные не всегда отличались беспристрастностью.
Девятый час дня (14:00–15:00)
Скороход отправляется в Спарту
Не многие знают, что в беге на длинные дистанции человек в хорошей физической форме может опередить лошадь. Лошадь весит гораздо больше и питается травой и зерном, а ни то, ни другое не является высококалорийной пищей. Кроме того, лошади – животные умные и противятся, когда их заставляют очень долго бежать с очень высокой скоростью.
Лабр – скороход, один из лучших гонцов-гемеродромов, которые относятся к коням как к трусливым хлюпикам. Как и многим гемеродромам на пике формы, ему чуть больше сорока лет. У него загорелое и обветренное лицо с глубокими морщинами вокруг голубых глаз – следствием того, что он постоянно щурится, вглядываясь в даль.
Самая длинная дистанция для бега на Олимпийских играх – долих, то есть всего лишь 24 стадия (примерно 4,2 км). Для Лабра это все детские забавы. Если нужно быстро добежать до одного из демов Аттики или доставить срочное послание из Фив в Беотию, смело нанимайте юношу лет двадцати; но долгий путь до Спарты выдержит лишь зрелый скороход, которому хватит сил и духа продолжать изнурительный бег, в то время как двадцатилетний разрыдается на обочине. Некоторые «длинные дистанции» гораздо длиннее других. Чтобы подготовиться к ним, требуются десятилетия тренировок.
Гонец, возвещающий о победе при Марафоне [62]
Скороход, направляющийся из Афин в Спарту, не может не думать о Фидиппиде. Более семидесяти лет назад (в 490 г. до н. э.) Фидиппид проделал тот же путь, который предстоит Лабру. Обстоятельства тогда были чрезвычайные: персидское войско высадилось близ Марафона с целью уничтожить Афины. Фидиппида послали в Спарту с просьбой о помощи. Если верить историку Геродоту, Фидиппид прибыл в Спарту «на второй день».
Здесь необходим контекст. Предположим, что Фидиппид стартовал у афинского булевтерия, а финишировал у спартанской герусии; это значит, что ему пришлось пробежать 1400 стадиев (245 км) менее чем за сорок часов. Причем бежал он в месяце метагитнионе (конец августа – начало сентября), когда в Греции стоит страшная жара. Лабр рад, что его отправили в Спарту весной, когда погода значительно лучше. С другой стороны, на высоких перевалах Тегеи его ждет жуткий холод.
СПАРТАТЛОН
В 1982 г. офицер Королевских ВВС Великобритании, вдохновившись историей Фидиппида, решил проверить, возможно ли в принципе пробежать расстояние от Афин до Спарты менее чем за двое суток. Не найдя никого, кто знал
