Кровь на эполетах - Анатолий Федорович Дроздов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Багратион квартировал в захудалой избе деревеньки, случившейся на пути наступавшей армии. Земляной пол, ни сеней, ни потолка. Свет из крохотного окошка, затянутого бычьим пузырем, не рассеивал стоявший внутри мрак, поэтому на столе горела свеча, а сам князь сидел на лавке, подперев голову ладонями. При нашем появлении он встал.
– Ваше сиятельство, – доложил адъютант. – Капитан Руцкий по вашему приказанию доставлен.
– Спасибо, Береснев, – кивнул генерал. – Можешь быть свободен.
Адъютант повернулся и вышел. Багратион подошел ко мне и встал, заложив руки за спину.
– Здравия желаю, ваше сиятельство! – поспешил я.
– Хорош! – процедил князь, не ответив на приветствие. – Мундир мятый, сам небрит, да еще бурка эта дурацкая. Это кто ж научил тебя являться к старшему чину в таком виде?
– Виноват, ваше сиятельство, но я только что вернулся из рейда по неприятельским тылам, где ночевал в лесу у костра. Привести себя в порядок не успел, поскольку ваш адъютант потребовал следовать за ним незамедлительно.
– Мог бы попросить подождать, – буркнул князь. – Не горело. Ладно, не за тем звал. Спросить хотел. Ты меня под Бородино нарочно опоил или так случайно вышло?
– Нарочно, – признался я.
Ноздри огромного носа Багратиона затрепетали.
– Зачем?
– В противном случае вы бы умерли.
– Вот, значит, как… – произнес князь зловеще. – А отдавал ли ты себе отчет, что беспамятного меня отрешат от командования армией?
– Так точно, ваше сиятельство!
– Тем не менее, опоил. Ты что о себе возомнил, выблядок французский? Что по своему разумению можешь снимать с должности командующего армией? А?
Он сжал кулак и поднес его к моему носу.
– Отвечай!
Меня затопил гнев. И вот за что, спрашивается? Я сжал кулак князя в своей руке и отвел от своего лица. Багратион попробовал не позволить, только где там! Не со мной ему тягаться.
– Ты что себе позволяешь, капитан! – вскричал князь, вырвав свой кулак и отступив на шаг. – Поднять руку на генерала?
– Это вы подняли на меня руку, – сказал я холодно. – Стыдно, ваше сиятельство!
– Что-о?! – изумился он.
– Угрожать расправой боевому офицеру, кавалеру орденов Святого Георгия третьей и четвертой степени? И, главное, за что? Под Бородино у меня был выбор: позволить вам умереть или попытаться спасти для Отечества? Я выбрал второе и, как видите, не прогадал. Вы живы и здоровы.
– Да что ты знаешь, щенок! – рявкнул князь. – Для Отечества он меня спасал! Плевать оно на меня хотело. Оправившись от раны, я поехал в Петербург просить назначения у государя. Неделю обивал пороги при дворе, пока соизволили принять. И что услышал? «У меня нет для вас места, князь, – передразнил он. – Поезжайте к Кутузову – может, тот что найдет». Я и поехал. Светлейший принял, но сказал то же. Дескать, все должности заняты, жди – может, какая освободится. Понимаешь, певун? Только где тебе, – он махнул рукой. – Я, генерал от инфантерии, прошедший десятки сражений, командовавший армиями, оказался не пришей кобыле хвост. Болтаюсь тут, как неизвестно что. А все из-за тебя!
Он прошел к столу, сел на лавку и подпер голову ладонями. Некоторое время я молча смотрел на генерала. Гнев ушел, мне стало жалко этого поистине незаурядного человека и полководца. Для таких, как он, командовать армией – единственная отрада в жизни. С семьей не сложилось – супруга укатила за границу, любимая вышла замуж за другого, от двора отставлен. Вот возьмет и пустит себе пулю в висок. Хотя нет, для православного это великий грех. Ну, тогда вылезет под пули в ближайшем сражении, что в принципе равнозначно. И никто ему не запретит – это Багратиону-то? Получается, что спасал его зря. Влез в историю с сапогами.
– Ваше сиятельство, – начал я, – разрешите вопрос?
– Ну? – поднял он голову.
– Сколько вам лет?
– Сорок семь, – ответил Багратион удивленно.
– А Кутузову?
– Шестьдесят семь. Ты это к чему?
– Для светлейшего это – последняя кампания. Возраст и болезни не позволят ему далее командовать армией. Кто придет на смену? У кого за плечами длинный список славных побед? Кого так любят офицеры и солдаты? Ответ один: Багратион.
– Это еще как государь решит, – проворчал генерал. – Не жалует он меня.
– Кутузова – тоже, тем не менее, назначил главнокомандующим. Потому как выбора не было. Все желали видеть во главе армии русского, а не немца. (Забудем, что Багратион – грузин. Он православный – значит, русский. Здесь так считают). Император не всегда волен в своих поступках и вынужден прислушиваться к мнению общества.
– Сладко поешь! – хмыкнул князь. – Только я хочу бить французов! – он грохнул кулаком по столу. – Здесь и сейчас!
– Ну, так бейте, – пожал я плечами.
– Может, скажешь, как? – сощурился он.
– У вас есть карта?
– Найдется, – удивленно ответил он, после чего, пошарив в лежащей на лавке сумке, достал и разложил на столе карту. Я подошел ближе.
– Смотрите, – сказал, ткнув пальцем в неровное пятно в центре. – Это Смоленск. Мы от него в двух дневных переходах. Французы не станут защищать город – в этом нет смысла. Смоленск – пепелище, к тому же без провианта и военных припасов. Бонапарт уйдет из города. Возникает вопрос: куда? На север, к Вильно? Там у него магазины с провиантом и снаряжением. Только рискованно. Витгенштейн уже взял Полоцк и Витебск и нависает над флангом Бонапарта. Может нанести сильный удар. Пойти на Минск? У французов там магазины. Однако с юга наперерез отступающему Бонапарту движется армия Чичагова. Не знаю, взял ли адмирал Минск, или это случится позже, но в любом случае путь Бонапарту перекрыт. Остается дорога на Оршу и далее на Борисов.
– Ты, гляжу, прямо стратег! – хмыкнул Багратион.
– Я когда-нибудь обманул вас, ваше сиятельство? Вспомните Смоленск и Бородино!
– Продолжай! – махнул он рукой.
То-то!
– Неприятель двинется на Красный, где летом дивизия Неверовского отбивалась от Нея и Мюрата.
Багратион засопел. Неприятно вспоминать, что он тогда не поверил моему предсказанию, заявив, что лекари генералов не учат. И что вышло? Лекарь оказался прав. Только благодаря роте егерей с двумя пушками, которую некто Руцкий, уговорив Спешнева, вывел к Красному, удалось уберечь дивизию Неверовского если не от разгрома, то от огромных потерь.
– Попросите у светлейшего корпус, а лучше два пехоты – с кавалерией, само собой. И как можно больше пушек. Совершите быстрый марш к Красному, опередив неприятеля. Расставьте корпуса и артиллерию скрытно вдоль дороги, а когда французские
