Западня - Алекс Орлов

Питер связался с Сайрусом:

— Это я, камрад.

— Слушаю тебя, Питер.

— В здании, которое я посещал, на восемнадцатом этаже появились два прорезанных в стеклянной панели окна. Они квадратной формы, довольно большие…

— Ну и что ты думаешь по этому поводу?

— Это может быть огневая позиция, ведь наблюдать можно не разрезая стекла.

— Ладно, я перекину эту задачу на ребят, которым будет проще решить ее…

— Я понял, — сказал Питер. Сайрус имел в виду двух снайперов, которые ждали своего часа, притаившись на крыше фабрики.

После разговора с Питером командир тут же передал одному из стрелков полученную информацию.

— Будь наготове, Рино! Главное — это машины, однако и про форточки эти не забывай!

— Не забуду! — пообещал Рино и, сняв прицел со своей мощной винтовки, пристроил его на чердачном окне.

Оба квадрата он обнаружил сразу. Затем тонким фонариком подал знак напарнику, который прятался в другом конце чердака.

Тот быстро подошел.

— Что такое?

— Строящийся небоскреб видел? — спросил Рино, прикручивая прицел к винтовке.

— Ну, — кивнул напарник.

— На восемнадцатом этаже в стекле прорезаны два квадрата. Мне сказали, что раньше их там не было.

— Могут шарахнуть оттуда? — догадался напарник.

— Правильно мыслишь.

57

Ехавшая первой машина сопровождения свернула в сторону фабрики. Тяжело качнувшись на выбоине, за ней повернул и фургон, в котором находился Рамон Альварес. В своих мечтах Сайрус уже представлял себе, как обнимет старого друга, изможденного голодом и долгими допросами.

Конечно, Рамон будет благодарен и, конечно же, он никогда не забудет совершенного ради него подвига.

— Питер! Выбирайся ближе к дороге! — приказал Сайрус, связавшись с Уэйком по диспикеру. Затем рявкнул в рацию: — Рольф, пошел вперед!

Эта команда относилась к водителю внедорожника, который до поры следовал за машиной Сайруса. Теперь второму номеру предстояло сыграть первую роль — под его днищем был «подшит» таран из полутонной болванки прямоугольного сечения. Таран выдвигался на полметра и был предназначен для вышибания бронированной двери фургона.

Надсадно воя, машина-таран обошла головную и устремилась вперед, чтобы догнать уходивший фургон.

— Вижу сопровождающую машину! — сообщила с чердака Ингрид.

— О’кей, милая. Питер, ты меня слышишь?!

— Да, камрад.

— Перекрывай магистраль.

— Есть!

Тягач взревел двигателями и, тронув с места длинную серебристую цистерну, покатил к дороге, с трудом протискиваясь между домами.

— Они ускоряются, Питер! — заволновалась Ингрид.

— Все в порядке, я успеваю, — ответил он. Теперь, когда операция началась, связь осуществлялась только по рации.

Подпрыгнув на обочине, тягач выкатился на дорогу и, скрипнув тормозами, остановился.

Сопровождавшая фургон полицейская машина стала притормаживать, старший наряда, полицейский сержант, тотчас связался с Гастоном.

— Сэр, вы приказали сообщать о проблемах! У нас проблема! Цистерна с пропанитом перекрыла нам дорогу! Что делать? Выйти и разобраться?

— Конечно, это будет самое правильное.

Вслед за машиной сопровождения начал останавливаться и фургон, однако гнавшийся за ним джип и не подумал сбрасывать скорость, готовясь использовать торчавший из-под бампера клык.

В момент, когда фургон остановился совсем, джип настиг его. Последовал страшный удар, от которого сорвалось несколько петель бронированной двери и нижняя ее половина вмялась внутрь фургона.

Одновременно с крыши керамической фабрики по броневику открыли огонь снайперы. Они были хорошо знакомы со строением фургона, поэтому били точно по охранному отсеку.

Пули прошивали стены насквозь, оставляя на выходе рваные дыры.

— Сэр, я вижу, что уже началось! — сообщил Гастону Забродский, вскидывая на плечо гранатомет. — И еще одно — у них есть стрелки на крыше фабрики! Прикажете накрыть их?

— Пока рано, Забродский! Рано! Пусть побольше их окажется на открытом месте, в противном случае они развернутся и уедут!

— Пока я вижу только два джипа! Один протаранил фургон, другой подъезжает…

— Хорошо, ждите, когда подъедут еще два, и тогда начинайте с последних, понятно?

— Как не понять, сэр! — обрадованно прокричал Забродский.

58

С шоссе свернули еще два джипа, они пронеслись мимо машины Сайруса и помчались вызволять Рамона Альвареса.

Сайрус связался с водителем второго тягача.

— Подъезжай к дороге, Дред! — приказал он. — Жди сигнала, если понадобится, перекроешь выезд!

— Понял, камрад! — истерично воскликнул Дред.

«Как бы не перегорел», — подумал Сайрус.

59

Езда в звуконепроницаемом фургоне убаюкивала. Первоначальное напряжение вскоре прошло, и теперь Джек с Барнаби были склонны верить словам Гастона, что они даже не проснутся, пока он будет обделывать свои важные делишки.

Джек ждал, что они вернутся в благоустроенную камеру, и заранее радовался обещанной передышке. Барнаби, помимо прочего, помнил, что впереди его ждет плотный обед.

Сидевшие через решетку охранники тоже были спокойны. Один разглядывал свое колено, словно видел его впервые, другой самозабвенно ковырялся в носу.

Неожиданно фургон начал останавливаться. Джек покосился на окошко и успел заметить несколько черепичных крыш.

Здание контрразведки выглядело иначе.

В этот момент что-то со страшной силой врезалось в фургон, да так, что вбило внутрь тяжелую дверь. От встряски Джек и Барнаби свалились со скамеек, Рон начал ругать водителя — почему-то он решил, что произошла авария.

Видимо, от удара включилась пронзительная сирена, так показалось Джеку, однако ревела не сирена — это кричал полицейский, которому дверью раздробило ногу. Его напарник был в шоке, он тряс головой и повторял:

— Что случилось? Что случилось, а?

По корпусу что-то звонко щелкнуло, в сквозное отверстие проник солнечный лучик. Вслед за первым щелчком по корпусу забарабанил настоящий град, тонкие лучики радостно проскакивали внутрь фургона, слепя Барнаби и заставляя его прикрывать ладонью лицо.

Очередной удар бронебойной пули настиг кричавшего от боли полицейского. Его отшвырнуло к стене, и он затих. Стали слышны доносившиеся снаружи выстрелы.

— Кажется, это то самое, Джек, о чем предупреждал майор! — прокричал Барнаби, не зная, радоваться или печалиться.

— Что случилось?! — еще раз спросил перепуганный охранник, прежде чем пуля пробила ему плечо.

Упав на своего мертвого коллегу, несчастный всхлипнул и, зажимая рукой оплывавшую кровью рану, заплакал.

Снаружи зазвучали автоматные очереди. Джек придвинулся к решетке и стал просовывать между прутьями руки, чтобы подтащить к себе мертвого полицейского. В его брючном кармане — Джек это хорошо помнил — лежали ключи от наручников и решетчатой двери.

Наконец он ухватился за ботинок и начал рывками подтягивать тело к решетке.

— Рон, помоги… — попросил Джек, и Барнаби, так же неловко, просунул между прутьев скованные руки, вцепился в штанину и потянул на себя.

Вместе с застреленным полицейским Джек и Барнаби тащили к себе и второго — раненого. Следовало спешить, пока он был без сознания.

Перестрелка снаружи все усиливалась. Слышались громкие крики, автоматные пули щелкали по стенкам фургона.

Наконец Джеку удалось дотянуться до кармана с ключами. Едва не вывихнув кисть, он выдернул целую связку и, протащив ее между прутьев, бросил на пол.

Ключи рассыпались, и сразу стало понятно, какой от чего.

— Вот эти беленькие — от наручников! — напомнил Джек. — Давай, разбирайся скорее, Рон!

Барнаби неуклюже подхватил один из блестящих, с мелкой насечкой, ключиков и, вставив его в наручники Джека, попытался провернуть.

— Не подходит! Давай другой!

Барнаби схватил другой — он подошел. Негромкий щелчок — и замки на запястьях Джека раскрылись. Он с облегчением сбросил наручники и, схватив второй ключ, освободил Барнаби, затем, не останавливаясь, третьим ключом с обратной стороны открыл решетчатую дверку.

На все это ушло полминуты, наконец напарники выбрались в отделение охраны. Ноги скользили по натекшей крови, руки еще плохо слушались. Джек с трудом завладел пистолетом убитого, Барнаби взял оружие у второго.

— Запасную обойму не забудь! — напомнил Джек.

— Уже взял.

Они ухватились за искореженную дверь и попытались открыть, однако ее прочно заклинило в проеме. Снизу, однако, образовалась щель, достаточная, чтобы протиснуться наружу.

Джек только-только начал приспосабливаться к этому окну, когда к фургону кто-то подбежал. Он передернул затворную раму.