Код "Вероника" - Стефани Перри

С оружием наизготовку Стив открыл дверь. Дрожа, они ступили внутрь…

…и услышали, как наверху, где-то справа, захлопнулась дверь.

— Пари держу — это Альфред, — сказал Стив, чуть понизив голос. — Надерем его жалкую задницу?

Вопрос был риторическим, он уже начал подниматься по лестнице. Этот полоумный засранец должен был умереть уже сто раз и по такому количеству причин, что Стиву не хватило бы пальцев на руках и ногах, чтобы сосчитать их. Клэр догнала его и положила руку на плечо.

— Слушай, я там в тюрьме нашла кое-что… он не просто сумасшедший, у него серьезные психические отклонения. Как нарушения в психике у серийного убийцы, понимаешь?

— Ага, ясно, — ответил ей Стив. — Еще одна причина избавиться от него как можно быстрее.

— Просто… давай будем чуть осторожнее, ладно?

Клэр, казалось, очень переживала, и Стив вдруг почувствовал настойчивую потребность защищать ее.

"Ох и задам я ему…"

…но для успокоения Клэр кивнул.

— Конечно.

Они быстро взбежали вверх по лестнице, остановившись у двери, которая, как они слышали, недавно закрылась. Стив шагнул, встав впереди Клэр, та подняла бровь, но ничего не сказала.

— На счет три, — шепнул он, очень медленно поворачивая ручку, успокоенный тем, что дверь была не заперта. — Раз-два-три!

Он сильно навалился плечом на дверь, врываясь в комнату с зажатыми в руках пистолетами, готовый выстрелить в первую же цель, которая двинется, но ничего не произошло. Комната — офис, залитый мягким светом, ровно заставленный книжными полками — была пуста.

Клэр вошла вслед за ним и повернула налево, пройдя мимо кушетки и кофейного столика у северной стены. Разочарованный, Стив последовал за ней, ожидая увидеть еще одну дверь, ведущую в другое помещение, настолько уставший от этих глупых лабиринтов, понатыканных здесь повсюду, что его чуть ли не тошнило…

Он остановился и глянул, что именно делает Клэр. Примерно в трех метрах была стена, тупик с двумя пустотами в мемориальной доске, и по форме они точно совпадали с "Люгерами".

Стив почувствовал приток адреналина, радость победы. У него не было рациональной причины полагать, что они обнаружили вход в частный особняк Эшфордов, но, как бы там ни было, он верил, что им это удалось. И Клэр, похоже, тоже в это верила.

? Думаю, это он, — мягко сказала она, и передразнила его, — пари держу.

Глава 8

"Ох и ничего себе. Это… ух ты!" — подумала Клэр.

— Ничего себе, — прошептал Стив, и она кивнула, чувствуя себя полностью выбитой из колеи и осматривая место, в котором они очутились. Что она там сказала — сумасшествие серийного убийцы?

"Скорее тут целое сборище серийных убийц".

Им встретилась еще одна загадка после того, как они с помощью "Люгеров" открыли проход в стене, она была завязана на числах и блокировала проход, но они полностью проигнорировали ее — хорошенько поднажав вдвоем, они довольно быстро открыли себе путь. Снова оказавшись снаружи, они увидели частный особняк, одиноко высившийся на низком холме, словно стервятник, нахохлившийся под проливным дождем. Это и вправду был особняк, но нисколько не похожий на тот, который они только что покинули — он был гораздо, гораздо старее, темнее, окруженный ветхими руинами того, что некогда было садом со скульптурными композициями. Каменные херувимы со слепыми глазами и сломанными пальцами словно следили, как они направляются к дому, горгульи со сломанными крыльями, с раскрошившимися мраморными ногами провожали их взглядом.

"Определенно, жутко… пожалуй, даже за гранью жуткого, на каком-то совсем уж безумном уровне".

Они стояли в неосвещенном фойе, горело лишь несколько свечей, расставленных в самых нужных местах. Воздух пропах чем-то затхлым, старым, словно пылью и рассыпающимся пергаментом. Пол был устлан каким-то шикарным ковром, но, насколько они могли разглядеть, он был таким древним, что в некоторых местах был протерт до дыр; трудно было дать какое-либо определение его цвету, кроме просто "темного".

Прямо перед ними находилось нечто, когда-то бывшее величественной лестницей, она вела к балконам на втором и третьем этажах; некая потертая элегантность все еще угадывалась в ее почерневших от времени перилах и покоробленных ступенях, то же можно было сказать и о пыльной библиотеке справа от них, о поблекших картинах в декоративных рамах, которыми были увешены все стены.

Слова "дом с привидениями" отлично бы описали обстановку… в которую не вписывались куклы.

Крошечные лица смотрели на них из каждого угла. Китайские куклы из хрупкого фарфора, многие из них были разбитыми или выцветшими от времени, одетыми в наряды для раннего ужина из тафты, сплошь покрытой пятнами. Пластмассовые дети с широко распахнутыми пластмассовыми же глазами и сморщенными розовыми губами. Тряпичные куклы со странными лицами-пуговицами, из пересохших конечностей кусками торчал наполнитель. Некоторые были просто расставлены группами или навалены штабелями, а несколько младенцев с невыразительными чертами лиц было насажено на колья. Насколько понимала Клэр, разумного подхода к размещению этих кукол не существовало.

Стив толкнул ее, указывая на что-то. На секунду Клэр показалось, что она смотрит на Алексию, свисающую с карниза, но, конечно, это была лишь кукла, сделанная в натуральную величину и одетая по случаю своего причудливого линчевания в простое вечернее платье, подол в цветочек обвивался вокруг тонких синтетических лодыжек.

— Может, нам стоит… — начала Клэр и застыла, прислушиваясь. Откуда-то сверху лестницы доносился чей-то голос, женский голос. Судя по интонации ее речи — быстрой и резкой — она была сердита.

"Алексия".

Сердитый голос сопровождался вроде бы мольбами, и по их скулящему тону, Клэр безошибочно определила — Альфред.

— Давай заглянем к ним, побеседуем, — прошептал Стив и, не дождавшись ответа, шагнул к лестнице. Клэр поспешила за ним, вовсе не уверенная в том, что это хорошая идея, но также не желая отпускать его туда одного. Куклы наблюдали, как они поднимались наверх в тишине, следя за ними безжизненными глазами, неся свою бессменную вахту и смирно покоясь, как и предыдущие много лет.

Альфред никогда не чувствовал большей близости с Алексией, чем в то время, когда они находились в своих личных покоях, где смеялись и играли, будучи детьми. И сейчас он тоже чувствовал эту близость, но просто обезумел от ее гнева, отчаянно желая снова подарить ей счастье. В конце концов, он был целиком и полностью виноват в том, что она расстроилась.

— …и я решительно не понимаю, почему эта девица Клэр и ее друг оказались для тебя таким непосильным испытанием, — сказала Алексия, и несмотря на затопивший его стыд, он не мог оторвать от нее восторженных глаз, глядя, как она грациозно "проплывает" по комнате в своем шелковом платье. От зрелища его сестры-близнеца в момент неудовольствия дух захватывало.