Никогда (ЛП) - Келли Крэй

Может они положили что-то, и она села на это? Что?

Потом она вспомнила.

— Ударилась об ковер, — пробормотала она, ей совершенно не нравилось, что она не могла догадаться об игре Алисы. И слишком поздно поняла, что было бы лучше промолчать.

Изобель отвернулась, чтобы застегнуть сумку, и услышала, как компания разразилась громким смехом. Она остановилась и медленно подняла глаза на лица ее команды, удивляясь, как эти люди могли быть когда-то ее друзьями.

— О, — сказала Алиса, и ее рот чуть не порвался от сияющей, ослепительной и слишком белоснежной улыбки. — Это забавно. Мы думали, что это, должно быть, как-то связано с твоим новым парнем-нежитью. Спорим, что ты огорчена сейчас, хотя. Боже! Особенно после разрыва. Скажи, как это — осознавать, что ты — шлюха, и что тебя бросили дважды за один день?

Изобель спрыгнула с трибуны, и это внезапное действие заставило чирлидерш завизжать и отступить с громким стуком кроссовок. Она сильно оттолкнула Алису, достаточно сильно, чтобы та споткнулась и упала прямо на пол. От удара об пол, ее накрашенные губы раскрылись с шокирующим выражением лица.

— Эй!

Громкий свисток раздался снова в голове Изобель, заставляя пульсирующую боль вернуться. Краем глаза она заметила, как тренер торопливо приближалась к ним, ее лицо покраснело, как у свеклы.

Изобель дрожала от ярости. Ее глаза все еще были прикованы к Алисе, которая смотрела на нее с пола, ее руки были сжаты. Тренер схватила Изобель за руку, и этот сильный захват прекратил ненавистные взгляды между ними.

— Что, черт возьми, с вами обеими? — кричала тренер Анна, на этот раз обращая внимание на Алису. — Вы же знаете, что я не переношу драки в моей команде! — Она окинула Изобель сердитым взглядом, ее лицо побагровело. — В мой кабинет! Вы обе!

Затем она развернулась на каблуках и пошла к двери своего кабинета в дальнем конце зала.

Алиса улыбнулась Изобель, как только она поднялась с пола. Медленно повернувшись, она последовала за тренером Анной.

Гнев обжигал лицо Изобель. Она не могла заставить себя сделать больше, чем один шаг в направлении кабинета. Не тогда, когда все снова смотрят на нее. Не тогда, когда ей так хотелось врезать кулаком по белоснежным зубам Алисы, сломать ее идеальный нос и стереть постоянную самодовольную улыбочку с ее глупого лица.

Ярость теплом разливалась по ее венам, как смертельный яд.

Она должна уйти отсюда. Сейчас. Иначе она просто взорвется.

Импульсивно, Изобель схватила свою сумку. Она перекинула ее через плечо и пошла быстрыми и твердыми шагами к дверям гимнастического зала.

— Ланли!

Она услышала крик тренера около нее. Изобель, опустив голову, пошла вперед. Ей нужно было двигаться дальше. Она должна была двигаться дальше, не оглядываясь назад. Она видела, что все смотрят на нее, размышляя, что им нужно от нее, и поняла, что готова взорваться.

— Ланли, остановись сейчас же!

Изобель съежилась, закрыв уши.

— Если ты выйдешь за эти двери, ты вылетишь из команды! Ты меня слышишь?

Она слышала. Но она не контролировала себя сейчас, и уже ничто не могло остановить ее, в любом случае.

Выйдя из зала, она ускорилась и почти побежала по пустому коридору, ее кроссовки тихо стучали по полу. Она завернула за угол и уже почти пробежала мимо своего шкафчика, но вдруг заметила маленький кусочек сложенного белого листа бумаги, торчащего из верхнего отверстия. Изобель остановилась, слишком хорошо зная почерк, который она найдет на этой бумажке.

Она позволила спортивной сумке соскользнуть с ее плеча и, выдернув записку из шкафчика, она открыла ее.

И хотя она знала, чего ожидать, она почувствовала тупой укол боли при виде темно-фиолетовых чернил.

« Нам нужно поговорить ».

— Нет, — сказала она вслух, разрывая записку на две части. — Нам не о чем разговаривать.

Она рвала бумагу снова и снова, наконец, позволив остаткам бумаги плавно упасть на пол, как золе.

Изобель ввела комбинацию цифр на своем шкафчике, ударила нижний угол дверцы и отступила назад, когда она открылась. Она порылась в шкафчике и вытащила свой рюкзак за один ремешок. Она поставила сумку на пол перед своими ногами и рывком открыла молнию, доставая Полное собрание сочинений Эдгара Аллана По. Затем она резко развернулась, подошла к ближайшему мусорному ведру и бросила книгу туда, давая ей упасть на гору документов и пустых пластиковых бутылок.

Что-то внутри нее поморщилось и попросило, чтобы она вытащила книгу.

Но еще что-то внутри нее радовалось.

Она проигнорировала желание вернуть книгу и, дойдя до соседнего стенда, она взяла несколько школьных бюллетеней. Скомкав их, она снова подошла к урне и бросила их на книгу. Как цветы на гроб.

К счастью, папа Изобель в тот день приехал в школу пораньше, чтобы забрать ее, так что ей не пришлось беспокоиться, ожидая встретиться с кем-то из команды или с Брэдом — ведь тогда отец узнал бы, что она лгала о том, что его машина находится в мастерской.

Они ехали домой молча, и ее отец не проявлял любопытства и не пытался поддеть ее, задавая вопросы, вроде: «Почему ты такая тихая?» или «Что-то случилось сегодня?». Она знала, что он не поймет этого, но она была благодарна ему за это. Последнее, что она хотела сделать, так это говорить о том, что произошло в этот день.

Вернувшись домой, Изобель пошла прямо к себе в комнату. Она упала на кровать, уткнулась лицом в подушку и закрыла глаза, наконец-таки засыпая; ее тело, казалось, было согласно с ее разумом, что сегодня она достаточно всего перенесла. Она проснулась час спустя, когда ее мама, вернувшись с родительского собрания из школы Дэнни, пришла проверить ее.

— Иззи?

Изобель перекатилась набок, чувствуя себя словно находящейся между бодрствованием и сном. Она почувствовала, что все ее тело горит, и немного откинула одеяло.

— Мм? — прошептала она.

— Ты хочешь спуститься вниз, чтобы поужинать? Суп и жареный сыр?

— Ррр, — пробормотала Изобель. Суп на ужин — звучало не слишком плохо, однако это означало, что она должна будет встать, пойти вниз и поднести ложку ко рту.

Она почувствовала мягкую руку матери у себя на лбу.

— Мне кажется, у тебя жар, — услышала мамин голос Изобель. — Папа сказал, что ты выглядишь так, словно плохо себя чувствуешь.

Изобель подумала, что ее мама сказала что-то еще после этого, может быть спросила, не хочет ли она немного имбирного эля, но туманное ощущение вернулось, затягивая ее вниз, в глубокие и темные воды. Это чувство поглотило ее, и она снова заснула.