Вопреки судьбе (СИ) - Попова Екатерина

— Сейчас ты м… медленно встанешь, подойдёшь к нему и исцелишь все раны, к… которые нанёс, — твёрдо приказал он, едва заметно запинаясь. Виноват ли был в этом иссушающий холод Ада или страх, Кроули не знал. Он всерьёз сомневался, что этому, почти незнакомому ему принципалиту, вообще ведом страх. А вот ознобная дрожь, сотрясающая тело Азирафаэля, заметна была невооружённым взглядом.

И Хастур видел её тоже. Но радоваться не спешил — наоборот, и без того перекошенное от ужаса лицо искривилось ещё сильнее. Кроули его понимал. Фляжка в протянутой вперёд руке дрожала тем заметнее, чем сильнее замерзал задыхающийся от Скверны ангел, и Хастур нервно дёргался каждый раз, когда металлическая крышечка качалась на цепочке, стукаясь о стенку фляжки. Сейчас его лицо отражало совершенно слепую панику. Он судорожно затряс головой, испуганно заслоняясь ладонями. Жаба, кстати, была умнее и давно сбежала, и сейчас таращила круглые глаза из другого конца коридора.

— Я не… я не могу! Я не умею исцелять! Я демон, ты, ненормальный ангел! Как я могу вылечить его?!

Азирафаэль потерянно посмотрел на Кроули. Ему потребовалось пара секунд, чтобы справиться с очередным приступом. А потом — ещё в два раза больше, чтобы побороть неожиданно злорадное искушение сказать, что Хастур лжёт, и посмотреть, сможет ли Азирафаэль выполнить свою угрозу.

Потом он поймал взгляд ангела. И, содрогнувшись, задохнулся от боли, одновременно ударившей и от искалеченного крыла, и изнутри, оттуда, где у созданного по образцу людей тела судорожно сокращалось сердце. В глазах Азирафаэля плескалось такое мучительное отчаяние пополам с удушающим ужасом, что демону потребовалось несколько мгновений, чтобы просто справиться с подскочившим к горлу желудком. Ангел. Нет. Какой же он кретин… Азирафаэль не убивал никого до встречи с Адамом. И его убить не смог, спасибо чудесной старушке в пёстром пальто. Не смог, а если бы смог — никогда не простил бы этого себе. Сейчас Кроули осознавал это совершенно отчётливо.

— Он не врёт, ангел… — поморщившись, слабо выдохнул он, с трудом заставляя язык подчиняться. — Демоны плохо… исссцеляют…

Азирафаэль выдохнул — с разочарованием и (как показалось Кроули с лёгкой обидой) облегчением.

— Ты можешь встать, — устало пробормотал он, немного опуская карающую руку и отступая на шаг назад. И тут же поспешно добавил, — Но если ты попробуешь причинить нам вред, я…

— Я… понял… — с ненавистью прохрипел Хастур. Не отводя взгляда от фляжки в руках ангела, он отполз назад и неловко, постанывая, поднялся на ноги. Чуть не свалился, взвыв при первой же попытке опереться на обожжённую святой водой ногу. Кроули с едкой смесью раздражения и сочувствия увидел, как дрогнуло от жалости лицо Азирафаэля.

А ангел уже повернулся к нему, и глаза его вновь потеплели, с мучительным сочувствием оглядывая его с ног до головы.

— Дорогой мой, у тебя есть план, как мы будем выбираться на Землю? Я… боюсь, я не совсем уверен, что мне делать дальше…

Кроули тяжело опустил глаза. О, кто бы ему рассказал, как они будут выбираться! До портала ещё целый круг. И там дохрена коридоров и перекрёстков. Интересно, сможет ли Хастур вывести их, куда нужно? Мимо кордонов? И смогут ли они заставить его сделать это, не позволив демону подставить их? Он стиснул зубы, чувствуя, как притихшая было боль вновь усиливается, пульсирующим жаром растекаясь по крылу и спине.

И потому замешкался на секунду, когда резкий звон меча по полу вдруг сменился коротким болезненным вскриком Азирафаэля, а потом — диким, истошным воплем. Он рванулся, распахивая глаза и пытаясь броситься вперёд, на помощь. Захлебнулся криком и рухнул на пол, чувствуя, как в крыло вколачивается раскалённый кол. Слепо дёрнулся вперёд, не видя ничего за затянувшей глаза кровавой плёнкой и понимая лишь, что что-то пошло не так.

А потом его подхватили бережные мягкие руки, и кто-то с бесконечной осторожностью прижал ладонь к его судорожно вздрагивающему крылу, прекращая его непроизвольные конвульсии.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И лишь после этого он осознал, что крик смолк.

— Азир… фэль… — прохрипел он, задыхаясь от боли. Он пытался открыть глаза, но они не подчинялись. Всё тело не подчинялось, превратившись в сплошной комок боли и бесконтрольно подёргивающихся мышц.

— Тише, тише, дорогой мой! Пожалуйста, не шевелись, не надо!

Он прерывисто вздохнул, услышав дрожащий, испуганный, но несомненно живой голос Азирафаэля.

— Что… что ссс тобой?..

Он непроизвольно дёрнулся, вспомнив короткий крик ангела. Чем зацепил его этот вонючка?! Мечом? Захлебнулся очередной волной ударившей от лопаток агонией и уткнулся лицом в пол, тихо скуля.

Дрожащие руки тут же прижались крепче, не позволяя ему шевелиться.

— Нет-нет, Кроули, пожалуйста, лежи! — взмолился Азирафаэль. — Я цел, уверяю тебя, он только немного поцарапал меня. Я…

Он запнулся, вздохнул прерывисто. Закончил дрожащим, еле слышным голосом.

— Я убил его, Кроули. Сл… случайно. Я не хотел, но он бросился на меня, и я…

— Всссё хорошо, ангел… — перебил его Кроули. Тихо зашипел, с неожиданной злобой жалея, что не убил этого ублюдка сам и раньше, прежде, чем он вынудил Азирафаэля переступить через свои принципы. — Ты всссё сделал правильно. Он зассслужил это…

Ангел тяжело вздохнул.

— Никто не заслуживает такой смерти, Кроули…

Он презрительно скривился. Открыть глаза всё ещё не было сил. Но он и так знал, какое несчастное и виноватое выражение блуждает сейчас по лицу Азирафаэля.

Он ощущал, как мягкие руки бережно поглаживают его по спине, и от них, казалось, растекаются волны успокоительного тепла. Но нет, это, конечно, лишь иллюзия. Фантомное исцеление, вроде фантомных болей: пока на Азирафаэле этот чёртов ошейник, он не может исцелять. Но он настолько часто испытывал на себе эту спасительную силу, не обжигающую, вопреки логике, а согревающую и утешающую, что даже его тело почти ощущает её сейчас.

Жаль, что долго лежать так ему не придётся.

— Ангел, — слабо позвал он, мысленно напомнив себе, что за ними идёт охота. — Мне нужна твоя помощщщь.

— Конечно, дорогой мой, всё, что нужно.

Кроули медленно выдохнул. Если бы всё было так просто… Ему дурно было при одной мысли о том, что его сейчас ждёт.

— С… сссложи крыло, как надо, — слабо попросил он, стараясь заглушить тихо подвывающий от ужаса голосок в его сознании. — Мне придётссся ссспрятать их…

Руки Азирафаэля на его спине дрогнули. Он молчал — долго, почти минуту. Кроули слышал, как тяжело, взволнованно дышит он, время от времени срываясь на беспомощные всхлипы.

— Конечно, дорогой, — наконец, с мучительным сочувствием выдохнул ангел, и Кроули вновь ощутил успокаивающее поглаживание между лопаток. — Тебе придётся немного потерпеть…

— Сссам знаю! — измученно огрызнулся он. И стиснул зубы, с тоской предчувствуя, какая пытка начнётся сейчас. Одна разница, что Азирафаэль не хочет причинять ему боль, да и извиняться будет за каждое движение и за каждый его вопль. Но толку-то. От боли его это не…

…Это была последняя связная мысль.

Глава 17

Кроули вздохнул, толчком возвращаясь в сознание. Непонимающе моргнул: почти возле самого лица валялся адский меч. Погасший. И, кажется, не его. Да, точно не его — чуть дальше он краем глаза заметил дымящуюся на странно оплавленном полу кучу тряпья и… и чего-то ещё. Чего-то страшного. Он моргнул ещё раз, пытаясь сфокусировать взгляд. Кажется, он что-то пропустил. Или нет?..

В голове стоял туман. Вязкий, липкий, мешающий думать и заволакивающий зрение багровой пеленой туман. Тяжело, мучительно ныло левое крыло. И плечи. И…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он вздрогнул. Память о произошедшем вернулась одним щелчком, словно кто-то нажал «плэй» на ютубе. Ворвалась в сознание бурлящим потоком ужаса, отчаяния, выматывающей муки и слепой непримиримой ненависти. Кроули судорожно задёргался, пытаясь поднять голову…

И тут же понял, что это было плохой идеей. Боль, до этого тупая и вполне терпимая, взорвалась ослепительной вспышкой где-то в районе лопаток, хлынула по венам раскалённым потоком, алой волной залила глаза. Он глухо взвыл и ткнулся лицом в пол. А потом к спине прижались осторожные тёплые руки, и Кроули, прерывисто всхлипнув, обессиленно закрыл глаза, запоздало осознавая, что все, кажется, хорошо. Ну, насколько это вообще возможно в их ситуации. Азирафаэль был жив. Он был здесь.