Венеция не в Италии - Иван Кальберак

Мы тронулись с места и повернули направо, туда, откуда приехали.

– Я тут приметил по дороге одну славную деревушку.

А я ее совсем не помнил, наверно, просто не обратил внимания.

– Там был какой-то праздник. Ты умеешь стрелять из карабина?

– Умею немного.

– Сейчас проверим, – улыбнулся Фабрис. Должен признаться, эта затея уже стала казаться мне увлекательной.

– У тебя отношения с Кристин? – Вопрос выскочил сам собой, я не смог этому помешать.

– Что?

– Я слышал, как вы с ней разговаривали в туалете в кафе.

– Что конкретно ты слышал?

– Немногое… Но мне показалось, что ты хочешь ее бросить.

Секунду он смотрел на меня, не решаясь во всем признаться.

– Ну да, она для меня слишком старая.

– Я тоже так подумал.

– А она этого не понимает, она цепляется за меня. Но это секрет, Эмиль, договорились?

– Да.

Мы приехали в деревню, на маленькую площадь, где и в самом деле стояли ярмарочные аттракционы, не те огромные механизмы, которые бывают в парках, а маленькие «американские горки», «поезд призраков» и несколько стендов для стрельбы из карабина, ларьки, где продавались панини и пицца, и еще старый добрый автодром. Фабрису уже расхотелось стрелять из пневматической винтовки по воздушным шарикам с трех метров: автодром привлекал его гораздо сильнее.

– Эти тачки мне водить никто не запрещал, – с улыбкой сказал он, – я даже имею право наезжать на кого угодно.

И пошел за жетонами для автодрома, а по пути взял кружку пива. Несколько местных жителей пялились на нас, а я от всей души желал, чтобы все это не кончилось слишком плохо… Или слишком скоро.

Фабрис велел мне сесть в одну из машинок, нет, не в красную, а в синюю, она быстрее, ты не заметил? (Нет, я не заметил, потому что загляделся на симпатичную брюнетку, сидевшую в красной машинке, и мне вдруг бессознательно захотелось взять машинку того же цвета.) Итак, мы с братом сели в синюю.

– Фабрис, пусти меня за руль, ну пожалуйста.

– Там видно будет.

И вдруг в нас на большой скорости кто-то врезался сзади – сопливый мальчишка, которого было едва видно из-за руля и который захотел проверить, насколько мы крутые. Он разговаривал руками, выкрикивал какие-то итальянские слова и держался очень нахально, притом что выглядел максимум лет на десять. Кажется, у итальяшек очень раннее развитие, я говорю это без всякого расизма, нашу семью часто принимают за цыган, так что, сами понимаете, будь мы расистами, нам пришлось бы начать с нас самих.

Вместо того чтобы в ответ как следует наподдать этому мальчишке, Фабрис стал рулить даже аккуратнее, чем делал это на настоящей дороге, он толкал другие машинки, но осторожно, просто чтобы показать, что это игра. На самом деле его интересовало не это. Он, как и я, приметил симпатичную брюнетку, но притворялся, что в упор ее не видит; однако на этой небольшой площадке, где все ездят по кругу, мы сталкивались с ней чуть не каждую минуту. У нее было немного грустное выражение лица, что добавляет девчонкам привлекательности, особенно для тех ребят, которые одержимы идеей спасти мир и которые начали бы выполнение этой миссии с какой-нибудь красотки, осыпав ее поцелуями, а дальше как получится.

В какой-то момент, когда эта девчонка взглянула на моего брата, я заметил, что у нее расширились зрачки (правда-правда!), а уголки губ приподнялись в улыбке. Она посадила к себе в машинку подругу, на вид чуть моложе ее самой, и Фабрис подмигнул мне.

– Нас с тобой двое, теперь их тоже две.

Мы наматывали круг за кругом, снаружи доносились старые итальянские хиты, то и дело слышалось «Ti amo»[1], певцы с хрипловатыми голосами рассказывали о романтической эпохе, которой, скорее всего, никогда не существовало – я, во всяком случае, в нее не верю. Фабрис упорно держался позади симпатичной брюнетки (подруга у нее была не такая симпатичная: что делать, законы статистики неумолимы). Мы пытались натолкнуться на них, типа «ах, извините, мы не нарочно». А они вроде бы вели себя так же: это был хороший знак. Между ребятами и девчонками происходит то же, что между машинками на автодроме: они наматывают круги на тесной площадке и притворяются, что не замечают друг друга. Стоит одному повернуться спиной, как другой начинает к нему приглядываться. Потом расстояние между ними сокращается, они задевают друг друга, сначала слегка, потом заметнее, и наконец сталкиваются. Первый раз – просто для знакомства, затем сильнее, и в итоге столкновения становятся все более и более резкими. Мои родители в этом большие специалисты, им даже автодрома не надо; тут есть все – угрозы, скандалы, мировая война. Иногда дело доходит до нешуточных столкновений, на полной скорости, но, как на площадке автодрома, считается, что боль, испытываемая в таких случаях, полезна. А если боль слишком сильна, две машинки решают разъединиться, разъехаться в разные стороны, дальше будут адвокаты, совместная опека над детьми – в общем, не мне вас учить, сами знаете. Когда игра закончена, ее начинают снова, с другим партнером, но ничего не изменится, кроме цвета машинки.

– Давай-ка садись за руль! – неожиданно крикнул мне Фабрис. Он вылез на край площадки, а я, не успев опомниться, оказался за рулем. Я старался уклониться от столкновения с кем бы то ни было, это моя обычная политика, наверно, причина в моем характере. Сделав круг, я обнаружил, что мой брат куда-то исчез, и симпатичная брюнетка тоже. Если они сейчас вместе, он просто ас.

Когда у меня кончились жетоны, я пошел бродить по ярмарке. Фабриса нигде не было видно. Я набрел на мини-автодром, где пара-тройка малышей катались на миниатюрных машинках. И я подумал, что им, возможно, предстоит всегда двигаться по кругу, так что сейчас передо мной – прообраз их будущей жизни. Между тем Фабриса я так и не нашел и уже начал беспокоиться. Он мог исчезнуть на несколько часов, а потом вернуться с лучезарной улыбкой и без малейшего чувства вины. Я решил подождать его в машине. Представьте, он был там, на заднем сиденье, с брюнеткой, и они целовались взасос. Его умение соблазнять девчонок – это научная фантастика в реальной жизни, потрясающие спецэффекты и без обмана. И он проворачивает свои дела со скоростью света. Увидев меня, он приподнялся и открыл окно.

– Позволь представить тебе Наташу, она из Бельгии, приехала сюда на каникулы.

– Добрый вечер, мадемуазель.

– Какой воспитанный мальчик.

– А ты как думала?… Наташа, это мой