Дайте нам крылья! - Клэр Корбетт

Инфокарта зажужжала. Снова сигнал тревоги от Таджа. Похоже, у него нервы на взводе почище моего. Я глянул туда, где припарковал автомобиль, и с неудовольствием увидел, что вокруг Таджа собралась тройка любопытных и внимательно его рассматривает.

Я поспешно расплатился за чай и зашагал к автомобилю.

Парни держались по-местному расхлябанно. Один из них, — совсем зеленый юнец с крысиным острым личиком, — развернулся и враждебно оглядел меня с головы до ног. Кулаки он держал в карманах и небрежно покачивался на пятках. Судя по всему, вооружен. Я глянул ему на ботинки — ну точно, такие прожженые типы как он всегда выбирают обувь подороже и потяжелее, чтобы удобнее было драться.

— Этот, — бросил парень своим компаньонам. Мысленно я назвал его Крысом. — Тебе вроде попало? — спросил он у меня. — Да-а, вижу, досталось. Тут швали вокруг полно. Что ж ты за тачкой своей не углядел?

— Эй! Я тебе не тачка! — возмутился Тадж.

— Тадж, заткнись, — велел я.

Отлично. Крыс и его подручные — вроде местного патруля, пасут эту территорию, иначе он бы не узнал о нападении в Венеции так быстро. Значит, проверяет, что стряслось в его околотке.

— Вот с вами я и хотел побеседовать, — сказал я.

Крыс отступил и насторожился. Откуда ему знать, что мне о нем известно.

— Ты из легавых? — спросил он, пробуя почву.

— Нет. Они поодиночке сюда не сунутся. Дело такое: я кое-кого разыскиваю. Девушку. Мне очень важно ее найти. Если найду сам — хорошо, а нет — к вам сюда нагрянет целая свора легавых.

— Девушку? — Крыс заинтересовался. Он понял, что я готов заплатить за любые сведения. Похоже, прикидывает, как бы на мне заработать и при этом не сдать своего старшего.

— Парень, если найдешь что рассказать мне, окажешь здешним местам хорошую услугу. Тебя на руках носить будут. Считай, отвадишь целую ораву из городской полиции. Ты ж понимаешь, если они сюда заявятся, то, как бы помягче сказать, церемоний разводить не станут. Случись что — начнут лупить на поражение. Приедут уже на взводе, что пришлось пилить в такую даль. И выместят на здешних.

— Не врешь? — Крыс задумался.

— Ну так что, потолкуем? Мне всего минутку от тебя и надо.

— А мы что делаем? — Он был весь ощетиненный.

Я глянул в небо. Над океаном стягивались грозовые чернильные тучи. Провел пальцем по лакированному боку Таджа, ощупывая царапины.

— Лучше с глазу на глаз, — уточнил я.

Парень повелительно мотнул головой, подручные отошли в сторонку. Только тогда я показал ему фотографию Пери — ту, из досье «Ангелочков», на которой крылья отчетливо видны не были.

Крыс вытаращил глаза. Есть! Он ее узнал! Я быстро показал второе фото, уже с крыльями.

— Чтоб я сдох! — сипло воскликнул Крыс. — Ей все-таки удалось! Я всегда думал — чокнутая девка. А она своего добилась. Вот хитрющая пигалица! — Парень вскинул на меня глаза, тусклые и невыразительные, как галька на пляже. — Нет, она мне не попадалась.

— Я и не думал. Слушай, тут расклад такой: влипнуть она пока еще всерьез не влипла, а вот если я ее не найду — тогда ей крышка. Так, оступилась малость, еще не поздно исправить дело. Я бы ей помог. А если не найду и не помогу, тогда легавые сюда налетят как саранча, всех перетрясут, все перероют. Говорю же, палить без разбору начнут.

Крыс пожал плечами.

— Она, может, и без крыльев останется, — нажимал я. — Оттяпают, вот возьмут и оттяпают.

— Тебе человеческим языком говорят, не видел я ее, — буркнул Крыс.

— А знакомые у нее тут, в Панданусе, есть? К кому она за помощью побежит?

— Ты скажи, кого искал.

— Ее приемную мать. Есть такая Бронте Шау.

Крыс фыркнул:

— Ах, эту. Да она от наркоты померла. Передоз.

Так-так, интересные дела творятся. Кто же, в таком случае, дурит Управление и выкачивает из него денежки, если Шау умерла? Кто-то ведь пишет и требует. И звонит.

Крыс обернулся, глянул на своих подручных через плечо. Они топтались неподалеку.

— Ничего я тебе не скажу, усек? — вдруг заорал он мне в лицо. Потом пихнул к Таджу. — Отцепись! Вали отсюда, ясно? — Затем, вполголоса, едва шевеля губами. — Езжай к Коди, на Инжирную улицу.

…Мимо потянулись пыльные улицы, запертые двери, опущенные жалюзи. Но вот и Инжирная. Коди оказался владельцем питомника «Зеленый ковер», и его владения радовали глаз, особенно на однообразном и унылом фоне прочего Пандануса. Просторная лужайка и правда напоминала ярчайший лоскутный ковер, только не совсем зеленый, — вся ее поверхность состояла из разномастных клочков дерна. И какие цвета, вырви глаз, да и только! Ядреный лиловый, голубой неоновый, кислотный лимонный. А Коди собственной персоной поджидал меня посреди лужайки. Не иначе, Крыс позвонил ему сразу же, как я отчалил, — тут и езды было всего минут пять, не больше.

Тень от набежавшей тучки слегка пригасила нестерпимо-яркую радугу травы. Потом туча поползла своей дорогой, и лужайка вновь запестрела так, что в глазах зарябило.

— Вроде бы и неплохо, — задумчиво произнес Коди, поводя веснушчатой рукой над разноцветным травяным ковром. — Смотрится, конечно, но такая красота заботы к себе требует. С ней надо осторожно, а то, знаете ли, перестараешься — наплодишь новую водорослевую напасть. Эти называются «Радужная палитра». Да, «Радужная палитра», дурацкое название, а что делать.

Любопытно знать, как у Коди с покупателями. Неужели кто-то из местных у него отоваривается? С трудом представляю лихого угрюмца Крыса, закупающего «Радужную палитру» для своей лужайки. У него и лужайки-то наверняка никакой нет. Значит, если Коди торгует, то разве только с фермерами на холмах. Скорее всего, большую часть прибыли он делает на торговле из-под прилавка — незаконно продает местным семена для посевов, отводки, саженцы, черенки и прочее.

Коди надвинул на глаза соломенную шляпу, грязновато-желтую, как морская пена, и потопал мне навстречу по песчаной дорожке, обставленной кадками с лимонными деревцами.

— Райан сказал, что я могу быть вам полезен. Если мне это боком не выйдет, то я со всем моим удовольствием, — Коди внимательно посмотрел на меня из-под насупленных выгоревших бровей. — Только где уж мне знать, куда Пери ткнется? Она и проработала у меня всего года два. Хоть весь питомник переройте, ее тут нет.

— У нее есть еще знакомые? К кому она могла бы обратиться? Неужели ни души?

Коди промолчал.

Пришлось мне растолковать ему, что натворила Пери. Особенно я упирал на то, что, если не найду Пери, на поиски направят полицию.

— Родители ребенка — люди богатые, они не отступятся, — объяснил я. — Связи у них немалые, и они запросто напустят на Панданус полицию, а те устроят вам веселенькую жизнь, да еще и надолго. — Я оглядел питомник, чистенькие кадки с аккуратными солнечными лимончиками, такими яркими на фоне темно-зеленой листвы, оглядел ухоженный сад. — И вам тут все перевернут кверх тормашками.

Коди закряхтел, поскреб в голове.

— Сказать начистоту, у приемной матери Пери имелась сестрица, — наконец выдавил он. — Звать Жанин Шау. Она с холмов, там и живет.

— Полагаю, ваша постоянная покупательница?

Коди прищурился.

— Ладно, не буду выспрашивать, дело ваше. А вот это, пожалуйста, обязательно передайте Кры…Райану. — Я протянул ему конверт с деньгами.

— Уж об этом не беспокойтесь. Райан своего никогда не упустит.

Дорога пошла в гору, петляя между банановыми посадками. Армия водорослей добралась и сюда, здесь они росли еще гуще. Если Тадж сломается или меня цапнет змея, помощи не допросишься — не у кого. Раз вокруг банановые плантации, значит, в этих краях и правда живут фермеры. Коди дал мне адрес Жанин Шау: ферма «Совиный ручей», Верхняя Северная дорога. И присовокупил: «Только чур, приятель, обо мне ни слова, лады?»

— Должен тебе сообщить, что мы в черной дыре. Коммуникации тут не работают, — объявил Тадж после продолжительного молчания, которое нарушал лишь скрип гравия и сухой треск глины под колесами.

— Спутники?

— Не берут. Или заблокированы, или перекрыты, или сигнал не проходит. Моя база данных предлагает только какой-то древний кабель, но он нам не годится.

Удобно, ничего не скажешь. То, что спутниковые сигналы сюда не проходят, местным, может, и доставляет хлопоты, а с другой стороны, им же и выгодно: никакой слежки, никакого наблюдения. Даже если сюда бы и провели реле, местные бы его в самом скором времен отрубили.

Нервы у меня были на пределе. Ну и глухомань! Сгину — ни одна живая душа не найдет.

— Мой долг — дать тебе совет, друг: возвращайся подобру-поздорову, пока не поздно, — мрачно сказал Тадж.

— Ого, уже и долг? Какой ты строгий.

У Таджа сегодня выдался трудный день в непривычных условиях, и чрезвычайная ситуация заставила его раскрыться неизвестными мне гранями. Сейчас его наверняка встревожил несчастный орел, приколоченный к изгороди: Тадж опасался за мою жизнь. Я и сам уже за нее опасался и всерьез подумывал, не повернуть ли назад подобру-поздорову, пока цел. Но тут вдоль дороги вновь потянулась изгородь, а ведь до этого долгое время мимо тянулись неогороженные леса и холмы. Вскоре изгородь закончилась проволочными сетчатыми воротами, а над ними торчал вырезанный из кровельного железа силуэт совы со стеклянными глазами. Считай, указатель фермы «Совиный ручей»». Я вышел из автомобиля, открыл ворота, Тадж плавно вкатил внутрь, я прошел за ним и затворил ворота. Сев обратно в автомобиль, я настроил свою инфокарту на частоту служебного «СОС», хотя и понимал, что затея это пустая. Потом переложил пистолет обратно в кобуру.