Готический храм - Вероника Ульянова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я больше не могу сидеть взаперти! Мне плохо! Лучше умереть!
– Всё будет хорошо.
– Что будет хорошо?! Что тебе от меня нужно?!
– Я не знаю, не знаю, только успокойся.
Дима забирался по ней вверх под градом беспорядочных ударов, подмял ее под себя, прижимал её голову рукой к своей груди, чтобы она не билась об пол, второй рукой он пытался схватить поудобней ее руки за запястья. Алина рыдала.
– Убей меня!
Дима сам был на грани истерики, только она у него была скромнее, чем у Алины, он дрожал и с трудом выговаривал слова:
– Не могу.
– Так найди, кто может!
– Хорошо я найду, ты только успокойся, – утешил ее Дима.
На этой фразе Алина замерла, она уставилась на своего мучителя и не могла понять: ужаснули ее его слова или обрадовали, то, что они могли принести ей облегчение – ужасало сильнее всего.
– Хочешь пойти помыться?! Хочешь поесть?! Я дам тебе новую одежду, косметику, всё что захочешь, обещаю! Только успокойся.
Дима с трудом поднял Алину, ставшую странно неподъемной, хотя давно толком не ела и сильно похудела, учитывая, что и раньше весила меньше пятидесяти, он потащил ее в ванную комнату. Алина не вырывалась, только плакала.
– Я хочу домой… мне плохо… я хочу к брату!
Дима подумал, насколько жалко существование этой девушки, если в самую страшную для нее минуту она думает о человеке, которому плевать на нее, даже более того, которому удобнее, когда ее нет рядом.
Алина будто подумала о том же и закричала:
– Нет, я хочу к Капитану, – вырвалось у нее, но она сама не заметила этого, точнее, она была не в себе и потом уже не могла вспомнить, что именно говорила. Она не вспомнила, что самым большим ее желанием в трудную минуту было видеть Капитана, она верила в тот момент, что он один спасет ее.
Дима положил Алину в ванную, сам вышел. Алина сорвала занавеску, завернулась в неё, продолжала плакать и звать Капитана еще около сорока минут.
Дима сполз по стене рядом с ванной, спрятал лицо в руках.
В это самое время на другом конце полушария Капитан вдруг проснулся, в его мысли врезался ни с того ни с сего образ Алины. Он периодически вспоминал ее, но в свободное время от тусовок и походов, он попытался уснуть, ведь лег всего три часа назад, но не смог, Алина, Алина, Алина, маленькие ручки, голубые глаза, длинные не накрашенные реснички, запах волос, запах ее тела, маленькие нежные пальчики осторожно касаются его груди, всегда будто в первый раз, личико, с которого сходят заботы, он вздрогнул, вскочил и посмотрел в окно, глупо надеясь, что она проходит сейчас мимо домика на пляже, в котором он жил. Где она? Может позвонить ей? Но зачем, что он скажет? Он и не хотел ей ничего говорить. Он только захотел на мгновение быть кем-то другим, и чтобы место было другое, только чтобы она была та же. Может все же позвонить? Просто узнать, как ее дела, и он уже взял телефон, но тут понял, что выкинул старый телефон с симкой и номеров не помнит. Он быстро зарегистрировался в контакте под левым именем и написал Максиму:
«привет, Макс. Это Кэп»
Случайно или нет Максим был не занят и ответил почти сразу:
«привет Кэп, давно тебя не слышал»
«в делах в делах. а ты как?»
«я тоже в делах, но все хорошо»
«а как там сестра твоя»
Максим заметил, что Капитан не стал называть ее по имени.
«не знаю точно, вроде хорошо все, она с Димой живет»
«в смысле? Кто это?»
«Дима, мой друг, они встречаются, и она у него живет»
«я понял, ну раз все у вас хорошо, то хорошо, пойду, мне пора»
«пиши если что. Удачи тебе»
«и тебе
Максим»
Максима подмывало спросить Капитана где он, и что с ним, но он сдержался.
Капитан отбросил телефон на кровать, еще около часа он не мог заснуть, лежал и смотрел в потолок, и вдруг враз заснул.
Наконец и Алина заснула, это произошло мгновенно, у нее иссякли абсолютно все силы, и она враз отрубилась.
***
После произошедшего Дима дал Алине бумагу и ручку, стал приносить книги и купил калечный ноутбук, на котором громкость нельзя было сделать громкой, туда он закачал фильмы, интернет, конечно, отрубил.
Первое, что Алина написала:
«Я сплю в моем маленьком аду
Мне в нем уютно и тепло
я улыбаюсь утираю слезы
Всё хорошо
Если не плохо»
И ей сразу захотелось показать это Капитану.
Дима и Алина начали потихоньку понемногу разговаривать. Правда только, когда Дима был пьян.
– Может быть ты поймешь меня, – делилась Алина, – Ты тоже маленький – среди парней. А представь, когда ты такой маленький как я, и ты девушка. Я такая маленькая, слишком, становясь старше я все сильнее чувствую свою беззащитность. Знаешь, я ненавижу мужчин, в плане – ненавижу взрослых мужиков – они все кажутся мне потенциальной угрозой, и пьяных ненавижу… Отчим и все его друзья, я ведь ничего не могла с ними сделать…
Как-то она предложила Диме приготовить поесть, он удивился, что она умеет, она рассказала, что это ее самый большой секрет, ей казалось, что это делает ее девочкой-девочкой.
– А теперь не кажется?
– Теперь все иначе.
***
– Эти слухи, что я блядь. Это не правда, но то, где, кем, я работала… Я попыталась раз познакомиться с хорошим парнем, но он посмотрел на меня с отвращением. Иногда мне кажется, что никогда не найду нормального парня, что меня никто не полюбит, потому что я испорчена.
– Но это же не так. Ты могла бы уехать куда-нибудь, где никто тебя не знает. Да и уверен, много людей, кто тебя не знает, и в этом городе, просто нужно сменить круг общения.
Алина не воспроизвела вслух мысль о том, как смешны разглагольствования их обоих о том, что будет и могло бы быть, ведь пока что у Алины нет будущего, и ответила, как ни в чем не бывало.
– Когда тебе много раз много людей говорят, что ты дурак, то поневоле начинаешь верить в это.
– А сколько у тебя их было, парней.
– Двое.
– И среди них Капитан?
Алина глупо заулыбалась и поспешила отвернуться.
– С чего ты взял?
– Ты звала его, когда тебе было плохо.
– Я? Да не может быть.
***
– Может, если бы рядом со мной был хороший человек, я смогла бы… я бы изменилась.
– Но какому хорошему человеку ты нужна такая?
– Какая такая?
– У парней своего говна хватает, а тут ты со своим. Нам хочется, чтобы вы, глупо, но светили, что-то вроде того. Теплые, чтобы были. Не знаю, я не то, чтобы критерий. Мои девушки – они не эталон, но по себе скажу, что я лучше выберу глупую, но добрую. Ну не совсем конечно глупую, ну ты поняла.
ГЛАВА «АРТУР»
Дима позвал Артура в их любимый бар. На столе бутылка виски, два стакана. Дима лежит головой на столе, он без сознания, пьян вдрызг. Артур, качая головой, смотрел на Диму, потом расплатился с официанткой и, поддерживая Диму, потащил его к выходу из бара. Артур выпил, поэтому пришлось заказывать такси. Поехали до Димы. Артур держал Диму, закинув его руку себе на плечо, перед его квартирой, достал из кармана его штанов ключи. Глаза у Димы были открыты, но он плохо соображал. Артур открыл дверь, затащил Диму внутрь, закрыл дверь, протащил Диму в большую комнату, положил на кровать.
Сделав это, Артур замер, заметив что-то пошевелившееся у батареи, повернулся к окну и уже отчетливо разглядел Алину. Алина в чистой мужской одежде, опрятная, чистая, вокруг нее полукругом лежат книги, бумага, расческа.
Пару мгновений они молча смотрели друг другу в глаза.
– Он не смог, – прошептал Артур, – Значит придется мне.
Дима, смотря в потолок, застонал и замычал что-то нечленораздельное. Артур пошел в маленькую комнату. Артур был идеальным и жизнь его тоже, все всегда ему это говорили. У него были богатые добрые родители, он был красив, всегда ухожен, прекрасно одет, вежлив, умен, получил красный диплом, много зарабатывал адвокатом.... И наконец ему этот так осточертело, что он согласился работать с Димой на Удава. Но и здесь ничего сильно для него не изменилось, он продолжал работать адвокатом, только передавал конфиденциальные сведения Удаву и получал ещё больше денег. И вот наконец ему представилась возможность сделать нечто… он не мог найти слова. Нечто, чего никто, а главное, он от себя не ожидает.
Алина давно уже была готова к смерти, но от Диминой руки. Она думала, что жаждет любого освобождения из оков, но теперь, когда дошло до дела, ей неожиданно для себя не захотелось, чтобы её убил какой-то незнакомый парень, тем более так шикарно одетый и в очках, и весь такой интеллигент, у нее всегда было предубеждение перед такими, как он, ведь они никогда не интересовались Алиной, маленькой девочкой в адидасовких штанах. Она сделала сильнейший рывок, попыталась вытащить руку из веревки, как всегда не получилось, но она зажмурилась, сжала зубы и потихоньку начала вытаскивать руку, сдирая при этом местами кожу с кисти. Алина ещё сильнее сжала зубы, из глаз прыснули слезы, и она высвободила одну окровавленную и трясущуюся руку.
