Заклинательницы ветров - Мэган Линдхольм

Ки не двинулась с места, но выдержка ее все-таки подвела: по губам молодой женщины промелькнула тень улыбки.

– Пожалуйста! – Дреш то ли выдохнул, то ли прошипел заветное слово. Ки шагнула вперед и подобрала его голову. Комната снова стала такой, какой видел ее Дреш.

Он кашлянул, прочищая горло. Когда же заговорил, чувствовалось, что он держит себя в узде.

– За моим телом наблюдают две Заклинательницы. Тем не менее, та, встречи с которой я более всего опасался, уже не кажется мне наиболее опасной. Здесь присутствует еще некто… или нечто, не знаю даже, как и назвать… и это меня беспокоит. Я чую ловушку внутри ловушки! Они как будто бы не подозревают о нашем присутствии, но это может быть и отвлекающим ходом. Слишком много неизвестных, чтобы решиться на открытое столкновение. С другой стороны, выждать – значит утратить преимущество внезапности… которого, вполне вероятно, у нас и так уже нет. И время, которое я без ущерба для себя могу провести в этом состоянии, все сокращается… – Голос Дреша упал до шепота, он со вздохом умолк, но тут же вновь встрепенулся: – Что скажешь, Ки?

Она пожала плечами:

– По мне, так нападай прямо сейчас. Если нас не ждут, воспользуемся этим. А если ждут – что мы теряем?

– Всего лишь мое тело и твою жизнь, моя дорогая. – В голосе Дреша звучала засахаренная желчь. – Впрочем, всего лишь это и будет нам наградой в случае успеха. Что ж, решено, вперед!.. Ки, ты в детстве играла когда-нибудь в попрыгайчики?

Ки слегка нахмурилась. Подобно дальнему эху, всплыла из глубин памяти поляна возле реки и на ней – здоровенный древесный пень. Вокруг него плясали темноглазые ромнийские дети, а на самом пне, пригнувшись, затаился гибкий юнец. Внезапный прыжок – и, когда прыгун достигал высшей точки, кто-нибудь из детей кричал: «Запад!..» Неуловимое движение гибкого тела, и парнишка, извернувшись в воздухе, аккуратно приземлялся в квадратике, вычерченном на земле к западу от пенька. Ухмыляясь, запрыгивал он снова на свой пень, только развевались темные волосы. Вновь он пригибался там, наверху, и вновь дети возобновляли свой танец вокруг пня. Новый прыжок… «Юг!..»

– Я помню эту игру, колдун, – ответила Ки. – Правда, последний раз я играла в нее лет двадцать назад. Причем, насколько я помню, вечно проигрывала. По-моему, дети ромни таким образом учатся прыгать и кувыркаться, благо на ярмарках таким ловкачам могут бросить монетку. А что?

Взгляд Дреша, а вместе с ним и Ки заново обежал сплошные черные стены.

– Так учат своих детей не только ромни, – пробор мотал он как бы про себя. – Где они впервые подсмотрели это упражнение – тайна сия велика есть. То, во что нам с тобой предстоит сыграть здесь, Ки, – не что иное, как попрыгайчики, хотя и несколько на другом уровне. Как по-твоему, где тут соседняя комната? Мы этого не узнаем, пока не покинем ту, в которой сейчас находимся. И если ты не сумеешь отреагировать достаточно быстро и мы не попадем в нее, нас ждет падение во тьму и холод межмирового пространства…

– И оттуда прямо в середину куриного стада, – фыркнула Ки. Театральные эффекты, которыми он окружал свое колдовство, изрядно ей надоели.

– Что?.. – не понял Дреш.

– Окно, – коротко пояснила Ки. – Если мы, к примеру, вылезем в окно, то вывалимся сквозь твою бесконечную пустоту прямехонько в куриное стадо.

– Окно!.. – Его голос осел от испуга. Картина, сообщаемая его зрением, мигнула и сменилась той, которую видела сама Ки. Взгляд Дреша нащупал окно и прикипел к нему. – Невероятно… Не могу поверить! – произнес он сдавленным полушепотом. – Ближе, Ки, поднеси меня ближе… Неужели то самое?..

Ки послушно направилась к окну. Еще раньше, осматривая комнату вместе с Дрешем, она заметила одно любопытное обстоятельство. В комнате не было двери. Единственным возможным выходом служило окно.

Она почувствовала, как ее рука сама собой поднялась и тихонько погладила подоконник. Кто-то, используя ее пальцы, попробовал шершавое дерево ногтем…

– А ну прекрати! – зашипела она на Дреша.

– Сейчас, – пробормотал он, не обращая никакого внимания на ее ярость. Рука Ки протянулась вперед, миновала окно и… погрузилась в холодную субстанцию, напоминавшую патоку. Дреш предоставил ее самой себе, и Ки поспешно отдернула руку. Больше всего ей почему-то хотелось пойти и хорошенько вымыться.

– Рама та же самая, – задумчиво проговорил волшебник. – И вид она тот же самый воссоздала… Ну кто бы мог заподозрить Рибеке в столь мелочной чувствительности! Интересно. И с ума сойти, до чего трогательно. Не устаю удивляться… Нет, Ки, никакой это не выход. Пытаться вылезти в это так называемое окно – все равно что спрашивать у портрета, как пройти. Это зримый образ, не более.

– Значит, двери совсем нет? – Ки все-таки вытерла ладонь о рубашку и вновь сунула ее под основание головы. Голова была тяжелая и, казалось, тяжелела с каждым мгновением. Ки подперла ее бедром, стараясь не обращать внимания на тошнотворное искажение перспективы. По крайней мере, не так ломило натруженные плечи.

Глаза Дреша моргнули, и комната вновь предстала такой, какой он ее увидел первоначально. Стол и кровать вернулись на свои места, зато окно исчезло бесследно. Дреш уловил невольный испуг Ки и пояснил:

– Рибеке явно не хочет, чтобы случайные посетители его замечали. Вообще говоря, для того, чтобы сделать что-либо зримым на этом плане, но для непосвященных невидимым, усилия требуются немалые. Очень даже немалые! Должно быть, она страшно дорожит им, раз уж ни сил, ни времени не пожалела… Ах, как трогательно!.. – Он повторил это слово несколько раз, потом, ни дать ни взять со страхом, переменил направление разговора: – Так вот, о дверях. Нет, Ки, дело не в том, что выхода нет, – наоборот, их как раз даже слишком много. Мы можем покинуть эту комнату любым способом: через стены, через пол, через потолок. Предположим, в некоторой точке, даже в нескольких точках, эта комната непосредственно примыкает к другим. В других местах расстояние может оказаться достаточно малым, и мы сумеем перескочить. Во всех остальных направлениях – бездонное ничто…

– Ну и почем нам знать, где что?

Ки почувствовала толчок: голова Дреша попыталась передернуть отсутствующими плечами.

– Выбери какую-нибудь стену, Ки. В данном случае твоя догадка вполне равноценна моей…

У Ки мгновенно пересохло во рту.

– Тоже мне чародей! – проворчала она. – Да любой подзаборный колдун-самоучка и тот божится, что видит сквозь стены!

Дреш не снизошел до ответа. Вместо этого он принялся медленно обводить стены их общим взглядом.

– Если бы эта комната принадлежала тебе, Ки, и если бы ты именно так расположила в ней мебель – где ты устроила бы дверь?