Башни Эквеллора - Ирина Ростова

– А Грэнаша тоже упоминает? – спросила она, и Курт снова дернул рукой к месту, где была веревка. – Упоминает, значит, – догадалась она, любуясь стремительно бледнеющим от ужаса лицом проводника. – Но повторять не велит даже имя, потому что?..

– Потому что он Властелин Последнего Города, полей пепла, где всем нам затеряться, и бродить вечно, если ЛЛоединн не проведет нас в новое рождение, – почти шепотом, едва не оглядываясь в ужасе по сторонам, ответил мужичок.

– “Бродить вам вечно по полю пепла”, – процитировал Торрен с оттенком удивления. – Получается, от эльфов присказка? Мы их суеверия повторяем? Или, все-таки, это про пепел Святого Амайрила, – неуверенно предположил он.

– Проблема в том, что ты лично топтал ногами это эльфийское суеверие, – хмыкнула Мист, протискиваясь между острых веток прибрежного кустарника и, наконец, выходя к реке.

– Это да, – почесал в затылке Торрен, а Курт бросил на обоих по очереди тревожные взгляды, пытаясь осмыслить их диалог и хоть как-то понять, но потом просто махнул рукой вперед:

– Вон, видите плиту? Прям у водопада. Говорят, это и есть дверь в тайный ход, прямо в замок.

– А в замке где такая же плита?

– В покоях Калеба и есть, где ей быть еще? – сказал Курт.

– А башня есть у вас там? – Мист вцепилась в Торрена, пробираясь по берегу ближе к каменной плите, словно вдавленной в плоть склона.

– Есть, как не быть.

– А в башне плита такая же есть?

– Это не знаю, в башню Калеб не пускает никого. Да и как там ход-то тайный подводить?

– А вход в башню откуда? Из комнат Калеба или откуда-то еще? – не отставала Мист.

– За алтарем храма. В башне Калеб одинокие моления возносит, о судьбах наших радеет, – сказал Курт, правда, несколько задумчиво.

– Шикарно. По расписанию, или как?

– Каждое утро и каждый вечер, перед закатом. Пока рано, пока он или у себя, или делами какими важными занят.

– А в какую сторону замок?

– А вон туда, – Курт указал вперед и налево от плиты.

– Далеко?

– Ну, нет, тут все близко, за водой чуть выше по течению ходим. Ходили, – подумав, добавил он. – Я же свободен?

– Свободен. Только языком не трепли. Будешь много высказываться, ЛЛоединн тебя за длинный язык то дернет. Она умеет, не сомневайся, – пообещала Мист.

– Да я что, – смутился Курт. – Да я молчать буду. Вы меня вот просто отпустите, да?

– Отпустим, – подтвердил Торрен, останавливаясь перед плитой. – Ну, что, Моррайт, колдуй, – он с полупоклоном указал подруге на каменный отпечаток.

Мист сморщила нос, подходя и оглядывая свою цель, но ради пущего эффекта на неподготовленный разум их спутника, воздела левую руку к горельефу. Обтрепанный рукав рубахи съехал вниз, обнажая след от ожога, в котором явно прослеживались линии чужих пальцев, а внутри ладони девушки от близости артефакта стал разгораться багровый огонь. Что для самой Мист, что для Торрена, это было уже привычно и буднично, но Курта впечатлило: он снова коснулся шеи нервным движением и громко сглотнул.

– Калеб так не умеет, – сказал он. – Никто так не умеет!

– Хоть в чем-то я уникальна, – проворчала Мист, и, собравшись с мыслями, коснулась камня. – Мит-Каэлаеб. Мит-Калебейн. Мит-Келэб. О! Тор, – Мист, почувствовав, что кончики пальцев погружаются в камень, протянула вторую руку назад, и Торрен ухватился за нее, чтобы пройти вместе. Только напоследок обернулся на Курта, приложило палец к губам и сказал:

– Помни! Ни слова!..

И они канули в камень, проходя через червоточину реальности внутрь новой для них Башни.

– Келэб, значит, – сказала Мист удовлетворенно, когда ее ноги коснулись плит пола. Вокруг было тихо и спокойно: Башня была приземистой, и в паре узких бойниц виднелись вековые стволы окружающего леса.

– Он взял имя в честь Башни? Этот выстрок? – уточнил Торрен, оглядываясь и убеждаясь, что пока убивать некого.

– Ага, – кивнула Мист, обходя стены по кругу. – И я даже знаю, откуда он это взял. Смотри, – она указала на выжженную явно рукой Мейли в камне карту леса, с поправками углем. В центре красовалась знакомая им черточка с галочкой, с припиской “КеЛэб”. Девушка щелкнула по этому знаку пальцами, и продолжила осмотр. – Я думаю, тут тоже были какие-то записи. Смотри, на стенах явно следы, от стеллажей, что ли? Но их нет, и книг нет. Может, тут когда-то была библиотека, или ее часть, но все вывезено.

– Или почти все, – Торрен махнул ей рукой от стоящего у окна стола. – Тут куча книг, и все старый весторн, эльфийских и нет. Наш пациент явно их читал, тут везде пометки. На эльфийском. Так что ты права.

– Пометки мог оставить и Мейли-паскудник. Хотя, если это он вывез отсюда библиотеку, а это брошенные им, не нужные книги, то есть варианты.

– Всегда есть варианты, – фыркнул парень. – Даже если вас сожрали, у вас есть целых два выхода.

– Что за книги-то, хоть? – Мист подошла к нему, склоняясь над столом, и Торрен протянул ей вторую из стопки книгу, и оба они были слишком увлечены, чтобы расслышать тихие шаги снизу.

– Положите книги, – раздался сзади голос, и оба путешественника, едва не подпрыгнув от неожиданности, обернулись, чтобы увидеть наставленный на них артефактный посох. От посоха бежали искры и яркие тени, он лучился нерастраченной энергией, бросая блики на суровое лицо держащего его мужчины.

– Точно, эльф, – сказала Мист и выронила из рук книгу, которую держала. Навершие посоха тут же взорвалось вперед яркой струей белого, Торрен метнулся наперерез лучу, а Мист, дернув вверх руки, не рассуждая и не думая, выкрикнула заклинание.

– Эйиладд Киредие, – и только сказав, поняла, что слово было другим, не тем, которое использовал Торрен, или управляющий им ар-Маэрэ. Впрочем, все равно что-то получилось: белый поток уперся в чернильно-черную кляксу, которая выстрелила вперед из ладоней Мист сначала тонкой струйкой, растекаясь в воздухе, словно в воде. Торрен рухнул на пол и перекатился, так и не встретив удара, а Мист завороженно смотрела на то, как черная субстанция пожирает белый свет, подбираясь к посоху и потом начинает мелкими черным зубами грызть и сам артефакт.

Эльф растерянно отбросил оружие, с ужасом наблюдая, как нечто нематериальное пожирает его собственность.

– Это что такое? – недоуменно сказал он.

– Зубы тьмы, – сориентировалась Мист, отряхивая руки. Название своему творчеству она дала от балды, совершенно не зная, что именно наделала, но не признаваться же противнику в такой мелочи? – Ну, что, Калеб, или как там тебя? Гони обратно мою собственность. Книгу, арбалет, тетрадку, все остальное барахло. А то Зубы и тебя сгрызут.

– Разогналась, ведьма недоделанная, – сказал эльф, кривя лицо, и поднял было руку с мерцающим огнем кольцом, но Торрен, удачно перетекший поближе, прямо с пола прыгнул, весь вес вкладывая в удар кулаком снизу вверх, пришедшийся в подбородок противника.

Отвратительно хрустнуло, эльф булькнул, странно кашлянул и мешком