Золотой тюльпан. Книга 2 - Розалинда Лейкер

Тогда его охватывает скука, и он напивается до беспамятства. А когда он приехал, то той ночью напился до бесчувственного состояния, и так продолжалось несколько дней.

— Значит, он не все время пьет?

— Пока что нет, но запои становятся все чаще. Ты бы лучше отнесла ему вино. Он не любит ждать. Дверь в погреб найдешь за кухней. Возьми любую бутылку с винных полок. Он отдает предпочтение какому-либо сорту только в более трезвом состоянии. В остальных случаях ему все равно.

— Когда начался его нынешний запой?

— Сегодня утром, как только он проснулся. Или он не выспался, или ему приснилось, что он снова может бегать и кататься на коньках. Дважды он падал с кровати во сне, и я находила его на полу. — Затем Сара испуганно вскрикнула, так как Алетта промыла графин и наполняла его свежей водой. — Что ты делаешь?

— Теперь он будет получать вино только во время еды или, как положено джентльмену, стакан или два бренди после обеда. В другое время, если его замучит жажда, он может выпить воды.

Сара машинально снова опустилась на стул, не зная, плакать ей или смеяться.

— Ты сумасшедшая, — пронзительно вскрикнула она голосом, близким к истерике, — он не потерпит подобного!

Алетта пожала плечами.

— А что он сможет сделать? Мы с тобой имеем контроль над всем, что попадает в его комнату.

Сара открыла рот от изумления, услышав столь дерзкое изречение. Не находя слов, она молча наблюдала, как Алетта вновь выходила из кухни с графином воды в руках. Потом поставила локти на стол и подперла голову в натруженными ладонями, в ужасе ожидая исхода.

Константин услышал приближающиеся шаги и слабый звон горлышка графина о стакан, за которым последовал звук льющейся жидкости. По-прежнему не открывая глаз, он протянул руку, чтобы взять стакан. Затем сделал большой глоток. Он проглотил воду и от удивления сел, опираясь на одну руку. Глазам его предстало следующее зрелище: молодая женщина подошла к ближайшему окну и открыла его.

— Вам необходимо немного свежего воздуха, — сказала она, стоя к нему спиной и отодвигая штору, чтобы ничто не препятствовало проникновению в комнату наполненного ароматами весны воздуха.

На секунду ему показалось, будто он знает эту девушку, но уже в следующее мгновение это впечатление исчезло, и он закричал на нее:

— Кто ты такая, черт побери? Ты не имеешь права находиться здесь!

Она повернулась, спокойно посмотрела на него и, неторопливо направляясь к дверям, ответила:

— Меня зовут Алетта Виссер, и я имею полное право находиться здесь. Я новая горничная. Для меня не имеет значения, есть у вас ноги или нет. Мой отец — художник, несмотря на все его недостатки, во многих вопросах он человек просвещенный. Я и мои сестры воспитаны так, что признаем обнаженное человеческое тело во всех его формах. Когда мне было десять лет, меня посадили рисовать почти голого мужчину, родившегося без ног, и его вид не испугал меня и не вызвал во мне отвращения. Единственное, от чего я приходила в ужас в детстве, это вспыльчивость моего отца. Поэтому не думайте, что, потеряв пару конечностей, вы стали чем-то уникальным. Более того, тому натурщику, о котором я рассказывала, приходилось зарабатывать на жизнь, прося милостыню на улицах Амстердама. Он не мог лежать на залитом вином бархате.

Алетта вышла из комнаты. Константин, с побелевшими от ярости губами, только сейчас заметил, что все еще держит в руке стакан с водой, и швырнул его в закрывшуюся дверь, где он разлетелся серебристым дождем сверкающих осколков. Затем потянулся к шнурку колокольчика и с силой дернул за него.

Выйдя из комнаты, Алетта прислонилась к стене лестничной площадки. Она вздрогнула от звука разбившегося стакана и прижала ладони к панельной обшивке, как бы ища опоры. Не зашла ли она слишком далеко, разговаривая с ним подобным образом? Она не собиралась упоминать нищего, передвигавшегося по улице на доске с колесами, но сравнение между его жалкими условиями и положением Константина вызвало слова прежде, чем она успела удержать их. Дрожа всем телом, Алетта отодвинулась от стены. Спускаясь по лестнице, она встретила Сару, медленно и устало поднимавшуюся по ступеням с графином вина в руке. Женщина осуждающе произнесла:

— Я же говорила тебе, что он не примет воду вместо вина! Он должно быть, качается на шнурке колокольчика, если судить по звону в кухне.

Алетта почувствовала, как силы возвращаются к ней. Она должна сделать все, что только может для Константина, пока находится здесь. Сара балует его так же, как делала, когда он был ребенком и, наверно, это был неверный путь и тогда, и сейчас. Алетта загородила женщине дорогу.

— Не относите ему вино! Неужели вы не понимаете, как он закончит свои дни, если не остановится? Мой отец опустился бы точно так же после смерти матери, не найди моя сестра способ заставить его снова вернуться к творчеству.

— Но у твоего отца есть ноги! В этом вся разница. Для несчастного парня в той комнате — нет будущего. Он потерял девушку, на которой хотел жениться, и все, что имело для него значение. У него есть право на то, что дает ему утешение.

— Я не позволю вам помогать ему превращаться в бесчувственного пьяницу! — Алетта схватилась за графин и вырвала его из рук Сары. — Теперь идите и скажите ему, что я забрала вино! Сообщите ему также, что я остаюсь! — Она быстро опустилась по лестнице.

Сара стояла, не зная, идти ли ей вслед за Анеттой или продолжать путь с пустыми руками в комнату хозяина. Затем властный тон, с которым говорила девушка, перевесил чашу весов. С того момента, когда Сара вошла в число домашней прислуги в возрасте двенадцати лет, над ней всегда был кто-то старший, постоянно направляющий ее действия. Несмотря на то, что ей предстояло столкнуться с гневом хозяина, она не испытывала возмущения поведением Алетты, явно решившей взять власть в свои руки и, фактически, уже добившейся этого. Сара прекрасно знала, что у нее нет способности управлять делами. Приятное чувство облегчения охватило ее при мысли, что бремя этого дома отныне не будет лежать полностью на ее плечах. То есть, так будет, если хозяин позволит Алетте остаться.

Молясь в душе, чтобы он дал такое разрешение, Сара переступила через битое стекло и воду у дверей и, подойдя, остановилась перед Константином. К ее удивлению, он не спросил, почему она не принесла вина, и хотя речь его оставалась не совсем четкой, стычка с Алеттой, казалось, отрезвила его. Он не отрывал от женщины сердитого взгляда.

— Как ты объяснишь, что впустила в мой дом молодую женщину вместо ребенка?

— Мне удалось получить только эту девушку, — умоляюще произнесла Сара, — и она очень хочет остаться. — Повторить повелительное заявление Алетты было выше ее слабых сил.