Мёртвая зона - Стивен Кинг

– Мам, выпей лекарство. Так будет лучше.

Глаза Веры расширились, она облизнула губы, и через мгновение рядом с ней появился Эрб. Он похудел не так сильно, как растолстела Вера, но все же заметно. Волосы поредели, но лицо осталось прежним – таким же простым, родным и любимым. Достав из заднего кармана большой платок, Эрб вытер глаза и протянул руку.

– Ну, здравствуй, сынок. Рад, что ты снова с нами.

Джонни пожал ему руку, напрягая все силы, и его слабые пальцы утонули в крепкой ладони отца. Джонни переводил взгляд с матери, одетой в синий брючный костюм, на отца. На Эрбе был ужасный пиджак в мелкую клетку, отчего он походил на торговца пылесосами. Из глаз Джонни брызнули слезы.

– Извините, – сказал он. – Извините, я просто…

– Поплачь. – Вера уселась на кровать рядом с сыном. Ее лицо прояснилось и выражало только материнскую заботу. – Поплачь, иногда это – лучшее лекарство.

И Джонни послушался ее.

7

Эрб рассказал, что тетушка Жермена умерла. Вера сообщила, что деньги на строительство городского клуба в Паунале наконец-то собрали, и стройка началась месяц назад, когда оттаяла земля после морозов. Эрб добавил, что участвовал в конкурсе на строительство, но, по его мнению, честная работа никому не нужна.

– Помолчи – ты просто неудачник! – заявила Вера. Она обратилась к сыну: – Надеюсь, ты понимаешь, что твое выздоровление – это настоящее чудо, сотворенное Богом, Джонни. Врачи не верили в это. В главе девятой Евангелия от Матфея говорится…

– Вера! – предостерегающе произнес Эрб.

– Конечно, это чудо, мама. Я знаю.

– Ты… знаешь?

– Да. Я хотел бы поговорить с тобой об этом… узнать твое мнение… только сначала мне нужно выздороветь.

Вера смотрела на него, раскрыв от изумления рот. Джонни встретился взглядом с отцом. Глаза Эрба выразили огромное облегчение.

– Обратился! – громко воскликнула Вера. – Хвала Господу, мой мальчик обратился!

– Вера, потише, – вмешался Эрб. – Пока ты в больнице, славь Господа потише.

– Это не может не быть чудом, мама. И как только я выпишусь, мы обязательно обо всем подробно поговорим.

– Ты вернешься домой, – сказала она. – Туда, где ты вырос. Я поставлю тебя на ноги, и мы вместе помолимся, чтобы люди одумались.

Джонни улыбался, но уже через силу.

– Обязательно. Мам, сходи на пост и попроси Мари принести мне немного сока. Или имбирного эля. Я давно не разговаривал, и горло…

– Ну конечно! – Она поцеловала Джонни и поднялась. – Как же ты похудел! Но дома я тебя обязательно откормлю!

Вера вышла из палаты, бросив на Эрба торжествующий взгляд. Они услышали, как ее шаги удалялись по коридору.

– И давно это с ней? – тихо спросил Джонни.

Эрб покачал головой.

– После твоей аварии все хуже и хуже. Но началось это давно. Ты же сам знаешь и наверняка помнишь.

– А она…

– Не знаю. На Юге есть люди, которые разводят змей. Вот они, на мой взгляд, точно сумасшедшие. Она не такая. Ну а как ты, Джонни?

Джонни передернул плечами.

– Папа, а где Сара?

Эрб зажал ладони между коленями.

– Мне неприятно сообщать тебе об этом, Джон, но…

– Она вышла замуж? Вышла замуж?

Эрб, глядя в сторону, кивнул.

– О Господи! – воскликнул Джонни. – Этого-то я и боялся!

– Она уже три года миссис Уолтер Хазлетт. Он – адвокат. Недавно у них родился сын. Джон… Никто не верил, что ты очнешься. Кроме твоей матери, конечно. Надежды не было никакой. – Голос Эрба дрогнул. – Врачи говорили… не важно, что они говорили. Даже я перестал надеяться. Мне ужасно стыдно в этом признаться, но это правда. Постарайся понять меня… и Сару.

Джонни хотел сказать, что понимает, но из горла вырвался только хрип. Он вдруг ощутил себя старым и больным, и его охватило чувство невозвратной потери. Упущенное время давило на него подобно груде камней, причем вполне реальных, а не воображаемых.

– Джонни, нужно жить дальше. Кругом столько хорошего.

– Просто… я должен осознать, – с трудом выдавил он.

– Да. Понимаю.

– А ты видишь ее?

– Мы пишем друг другу время от времени. А познакомились мы после аварии. Она славная девушка, действительно славная. Все еще преподает в Кливс-Миллс, но в июне собирается стать домохозяйкой. Она счастлива, Джон.

– Это хорошо. – Джонни опустил глаза. – Я рад, что хоть кто-то счастлив.

– Сынок…

– Надеюсь, вы тут не секретничаете, – весело сказала Вера, входя в палату с кувшином, в котором плавали кубики льда. – Они говорят, что сок тебе еще рано, поэтому я принесла имбирного эля.

– Спасибо, мам.

Она взглянула на Эрба, потом на сына и снова на Эрба.

– О чем это вы тут секретничали? У вас такие унылые лица!

– Я говорил Джонни, что ему придется потрудиться, если он хочет выбраться отсюда. Предстоит долгое лечение, – сказал Эрб.

– Зачем об этом говорить сейчас? – Вера налила в стакан эля. – Теперь все будет хорошо. Вот увидите!

Сунув в стакан соломинку, она подала его Джонни:

– А теперь выпей все до дна. – Вера улыбнулась. – Тебе это пойдет на пользу.

Джонни выпил, и напиток показался ему горьким.

Глава седьмая

– Закройте глаза, – сказал доктор Вейзак, невысокий толстяк с копной волос и пышными бакенбардами, из-за которых его лица не было видно.

В 1970 году человек с такой внешностью наверняка собирал бы толпу любопытных зевак во всех барах восточного Мэна и, учитывая возраст, был бы первым кандидатом на заключение под стражу.

Немыслимая прическа!

Джонни закрыл глаза. Его голову опутывали электрические датчики, а от них тянулись провода к установленному на стене энцефалографу, возле которого стояли доктор Браун и медсестра. Из прибора выползала широкая лента распечатки. Джонни испытывал страх, жалел, что медсестра не Мари Мишоу.

Доктор Вейзак коснулся его век, и Джонни непроизвольно дернулся.

– Ну же… спокойно, Джонни. Мы уже заканчиваем. Еще чуть-чуть.

– Готово, доктор, – сказала медсестра.

Низкое гудение прибора.

– Хорошо, Джонни. Вам удобно?

– Кажется, будто мне на глаза кладут монеты, потому что я умер.

– Правда? Вы быстро привыкнете к этому. Давайте я объясню, что нужно делать. Я попрошу вас представить различные предметы – всего их двадцать, – и на каждый у вас будет по десять секунд. Понятно?

– Да.

– Отлично. Начинаем, доктор Браун?

– Все готово.

– Чудесно. Джонни, я попрошу вас представить стол. На этом столе лежит апельсин.

Джонни представил маленький столик на складных металлических ножках. На нем чуть сбоку лежал большой апельсин с наклейкой «Санкист» на рябой кожуре.

– Отлично! – сказал Вейзак.