Дети Хедина (антология) - Людмила Минич

– Под твою личную ответственность, – согласился он. – Если она примет твое предложение, с этого дня ни один человек не должен пострадать от ее снадобий. Разъясни ей это.

После этого я зашел к Марьяне, запертой в нашей тюрьме. Я посмотрел на ее бледное, изможденное бессонницей и внутренним напряжением лицо и, не сказав ни слова благодарности, изложил вариант ее будущей деятельности. У нее вряд ли был выбор. Правда, в дальнейшем я на многое закрывал глаза, хотя бы потому, что это всегда можно было списать на кого-нибудь другого.

Возвращаясь, я думал о последнем проступке Марьяны. Я знал, с кем она давно водила дружбу, но если пара ее подружек с ребенком, у которого также были способности, не послушались ее совета, кто в этом виноват?

Не в лучшем настроении я открыл дверь, едва не позабыв, что у меня в квартире гости.

– Янош, милый, – на шею мне бросилась Элишка.

Мрачный мир в моих мыслях пошел трещинами и рассыпался в прах. Я прижал ее к себе, ощущая тепло, такое приятное после холодной улицы.

– Как вы тут? – поинтересовался я.

– Скучно, – призналась она. – Правда, Катерина обнаружила в холодильнике поистине королевские запасы и хотела приготовить великолепный ужин. Теперь придется готовить обед, раз ты так рано вернулся. Ты уже не уйдешь?

– Нет.

– У тебя даже телевизора нет, – заметила появившаяся из кухни Катерина.

Обе уже не дефилировали по квартире в одежде короля из сказки Андерсена. Сестричкам очень приглянулись пара моих кашемировых свитеров, которые на них смотрелись как короткие платьица.

– Вас интересуют людские новости? – удивился я.

– Хотя бы фильмы.

– Для этого у меня есть кинотеатр.

– Что? – Элишка удивленно распахнула глаза, а Катерина взглянула с недоверием.

Я прошел в зал, показал им проектор под самым потолком, развернул на противоположной стене рулон экрана, а потом, распахнув дверцы под журнальным столиком, показал им собрание dvd-дисков, проигрыватель и пульт управления.

– Любопытно, что включает в себя коллекция охотника на ведьм? – Старшая сестра, усевшись на полу перед столиком, с увлечением принялась пересматривать диски.

– Договоришься, Катерина, – заметил я. – А что насчет обещанного обеда?

– Думаю, это все-таки будет ужин. – Она послала мне очаровательную улыбку. – Боже мой! «Сон в летнюю ночь» Королевского шекспировского театра!

И я срочно убрался оттуда, чтобы не слышать комментариев насчет моих кинематографических предпочтений. На кухне Рыжик и Черныш отплясывали польку, размахивая хвостами и веточками укропа в лапках.

– Вижу, вы становитесь вегетарианцами? – заметил я.

Черти замерли, оборвав танец, расшаркались сначала перед друг другом, потом передо мной.

– Все в порядке, хозяин, – тихо пискнул Рыжик. – Мы присмотрели за ними. Несколько раз они хотели отворить комнату, но у них, конечно же, не получись. Не очень осмотрительно с твоей стороны…

– В полнолуние у всех мозги плохо работают. У них – тоже, так что сестры ничего не поняли. Они что-то говорили об этом?

– Только удивлялись, почему эта комната закрыта, – доложил Черныш. – Им показалось, что это что-то вроде библиотеки…

– Вот и отлично. – Я глянул на стол, на котором стояли чайник и две чашки, а также баночка с повидлом и лежало несколько намазанных кусочков хлеба.

Чашки я тут же машинально убрал в посудомойку и заглянул в холодильник – и чего они там, интересно, нашли особенного? Из гостиной послышался звук начинающегося фильма, потом стало темно, когда они занавесили шторы. Катерина на миг заглянула на кухню – я как раз ставил сковородку на плиту – и, послав мне воздушный поцелуй, закрыла дверь. Я переглянулся с чертями. Черныш тут же исчез в гостиной, просочившись сквозь дверную щель, а Рыжик взялся за распаковку брошенного ему филе. Через час я зашел в гостиную. Катерина остановила-таки свой выбор на Шекспире. Устроившись на диване и подобрав ноги, обе сестрички хихикали, когда на экране заколдованный Основа издавал вместо человеческих слов ослиный рев. Я присел между ними и сообщил, что обед будет готов минут через двадцать. Обе, не сговариваясь, придвинулись ко мне, и Катерина первая поцеловала меня.

– Девочки… – Я слабо посопротивлялся.

…Спустя двадцать минут перед лицом на миг мелькнула мордочка Рыжика.

– Обед готов, – глумливо пропел он.

– Исчезни, – сказал я.

На кухне мы появились еще через час, и то, наверное, потому, что у нас появилось чувство совершенно иного голода. Впрочем, с обедом ничего плохого не случилось. Рыжик выключил плиту и укутал сковороду полотенцем, чтобы ничего не остыло. Я достал из холодильника охлажденную бутылку вина и разлил по бокалам. Потом поставил сковороду в центре стола на керамическую подставку и раскрыл крышку.

– Мм, – Элишка зажмурилась от удовольствия, вдыхая аромат специй. – Карп.

Мы положили в тарелки золотистые кусочки рыбы и кнедлики.

– Теперь я понимаю, почему ты не убил нашу драгоценную мамочку, – Катерина распробовала кушанье. – Вы сошлись с ней в гастрономических взглядах… Боюсь, то, что я задумала на ужин, по сравнению с этим – просто детский лепет.

– Вот как? Я надеялся, что вы меня немного побалуете.

– Тебя побаловать? – удивилась она и отхлебнула вина. – Тебе это надо? Тебя ведь воспитали два ублюдка. Вот если бы тебя воспитывала твоя собственная мать…

– Любая стерва могла бы вить из меня веревки, – я поставил точку.

– Пожалуйста, перестаньте, – Элишка нахмурилась. – Только что нам было хорошо, зачем…

– Сестренка, тебе надо трезво смотреть на вещи. – Катерина подлила себе еще вина. – Ты ведь не передумал нас спровадить, Янош? А то она надеется…

– Что именно тебя беспокоит, Катерина? – поинтересовался я, отрезая кусочек рыбы.

– Я, наверное, чуть-чуть умнее своей сестры, – заметила она. – Поэтому меня беспокоит многое. Или ты считаешь, если я осталась жива, я не должна задавать вопросы, как, например, Марьяна?

– При чем тут Марьяна? – спросил я, разлив остатки вина себе и Элишке.

– Кажется, она единственная, кто побывала в твоей постели и не была убита.

– Даже если это так – не вижу связи между этими двумя событиями. Откуда такие поразительные сведения?

– Как-то около года назад пересекалась с ней – она должна была сделать для меня кое-какие мази. Заодно мы посидели в кафе и немного поболтали. Перед самым уходом я заметила чертовски привлекательного молодого мужчину, высокого, стройного, зеленоглазого брюнета – просто мечта! – и обратила на него внимание Марьяны. Тогда-то она и сказала мне, чтобы я держалась от тебя подальше.

– Спасибо за комплимент. – Я пригубил вино и заметил, что щеки Элишки горят от ревности.

– Так почему же Марьяна осталась жива? – спросила Катерина. – Она работает на тебя?

– Если бы… – Я нахмурился. – Я ее должник.

– Никогда бы не подумала. – Мой ответ несколько разочаровал Катерину.

– Не окажись она рядом, пару лет назад, я бы подох от потери крови. Впрочем, ведьмам ее не за что винить – оказывая помощь, она не знала, кому помогает.

– Выходит, ты умеешь быть благодарным…

– Что тебя еще интересует? – Я поднялся, убрал со стола опустевшую бутылку и выудил из холодильника еще одну.

– Каковы твои планы?

– Относительно чего?

– Своей дальнейшей жизни, Элишки, меня… остальных ведьм. Ты и дальше будешь делать свою грязную работу?

Я разлил вино. Херес пился удивительно легко. Так же легко он развязывал языки.

– Что касается вас обеих, я думаю, у тебя хватило ума понять, что я не для того вас оставил в живых, чтобы…

– Но к чему был весь тот фарс, тот спектакль, разыгранный на нашей кухне? – Катерина мгновенно осушила бокал. – Зачем тебе надо было приводить охотников?

Я посмотрел на нее так, словно услышал несусветную чушь.

– Ты считаешь, что это я навел их на вашу квартиру? Но это они мне сказали, что мы должны «поработать» у вас.

Захмелевшая Элишка забралась ко мне на колени, обвила руками шею, прижавшись лицом к моей щеке.

– Хочешь сказать, что ты ни при чем? – не поверила Катерина. – Каким образом они тогда вычисляют нас?

– По-разному. Иногда действительно через меня. Иногда до них доходят какие-то слухи, жалобы от граждан. А еще у них есть любопытные приборы, способные опознать в толпе ведьму. Поскольку ты не разбираешься в технике, бесполезно объяснять принцип их работы.

Катерина нахмурилась и вновь взяла бокал, когда я подлил ей вина. Вопросы, похоже, временно иссякли. Мы в молчании закончили ужин. Элишка к этому моменту успела задремать. Попросив Катерину немного прибрать на кухне, я подхватил Элишку на руки, отнес в спальню. Бережно опустил на подушки, присел рядом. Через пять минут появилась Катерина и присоединилась ко мне.

– Сестра влюбилась в тебя без памяти, – заметила она и опрокинулась на постель. – Даже не думает о том, чем ты занимаешься и сколько подобных ей на твоем счету. И ты будешь последней свиньей, если погубишь ее.