Когда мы вернемся - Борис Борисович Батыршин

[1] В нашей реальности проект ИТЭР стартовал в 2005-м году и до сих пор не запущен.

V

Раскрытая портативка (так и тянет назвать её по старой привычке ноутбуком!) стояла на пеньке. Я извлёк её из чемодана; батарея ещё сохраняла заряд, и теперь экран демонстрировал вычерченную бледно-зелёными линиями схему пирамидообразного сооружения. Бэйли привлечённая их мерцанием, встала на пенёк передними лапами и обнюхивала экран, предусмотрительно держа нос в паре сантиметров от его поверхности.

— Хрустальную пирамиду мы обнаружили с орбиты Зари. — объяснял я. — И то, лишь потому, что представляли, где искать. — говорил я. — Дело в том, что заметить её можно лишь визуально, да ещё, пожалуй, по аномальным возмущениям магнитного поля планеты. Во всех остальных диапазонах его не видно, словно это титаническое сооружение — высота пирамиды не меньше полусотни километров, верхушка пробивает стратосферный облачный слой и возвышается над ним ещё километров на пятнадцать. Мы и нашли-то её только из-за того, что в рассветные часы лучи Юлианы отражались от граней пирамиды и давали взблески, которые удалось засечь в оптические приборы. Бомбозондов у нас к тому моменту практически не осталось, десантных ботов не было изначально — не в буксировщиках же соваться в атмосферу?

После того, как И. О. О. сделал своё признание, я ожидал, что он разовьёт тему — например, расскажет, чего, собственно он ожидает от меня. Но не тут-то было: «Давайте пока на этом остановимся, Алексей, — казал он. — Завтра я покажу вам кое-что любопытное, тогда и продолжим этот разговор, а пока — не расскажете ли о вашей экспедиции?» Пришлось уступить — настаивать, когда И. О. О. говорит таким спокойно-уверенным тоном бессмысленно, это я ещё давно уяснил.

Мой собеседник склонился к экрану и, прищурился, пытаясь разобрать строчки верхнем левом углу:

— Так называемые «хрустальные пирамиды», сооружения, очевидно выполняющие роль щита Хранителей в настоящее время, — были построены в 5 560 — 5 564 тысячелетиях Н И. Э., после того, как Хранители обнаружили «библиотеку» Предтеч. Впрочем, сами Хранители всегда отрицали существование такой или подобной «библиотеки»…

— Предтечи? Хранители? — он поднял на меня взгляд, полный недоумения. — Это что, художественная литература, фантастика, или я чего-то не понимаю? И что это за н. и. э.?

— Ново-Историческая Эра, особый отсчёт времени. — отозвался я. — Извините, Евгений Петрович, забыл об этом маленьком дополнении — я сделал его исключительно для себя и не предполагал, что буду кому-то показывать. Вы правы, это действительно фрагмент из фантастического произведения. Его автор — мой старый друг, ещё по прошлой жизни — ну, вы понимаете… Эдакий, знаете ли, опыт псевдонаучной хронологии разумных рас, осваивавших космос задолго до людей Земли. Оно называется «История Галактики»[1], и название, «Хрустальные пирамиды», позаимствовано именно оттуда — хотя все мои спутники уверены, что дело в зеркальном блеске граней этого сооружения.

— Вот как? — И. О. О. чуть приподнял уголок рта, что, видимо, должно было обозначить скепсис. — Должен признать, что я довольно внимательно следил за новинками фантастики — по большей части, правда, не сам, а по обзорам, которые ежемесячно составлял для меня референт. На прежней моей должности это было весьма полезно, — но этой книги что-то не припоминаю. Видимо, журнальная публикация?

Я невесело вздохнул

— Неудивительно, что не нашли. У нас «История Галактики» вышла в сборнике, вместе с другими авторами, и лишь много позже была напечатана отдельной книгой — а здесь и вовсе не была написана. Я ещё до экспедиции наводил справки о многих своих прежних знакомых, и выяснил, что автор «Истории Галактики» и здесь пишет фантастику — и не только пишет, но и издаётся приличными тиражами! — но вот именно эта книга в его библиографии не значится. Такое вот расхождение реальностей…

— Да, это понятно… — И. О. О. кивнул. — А вы что же, не пытались с ним связаться… здесь, у нас? Как я понимаю, до экспедиции вы были ровесниками, так что, надо полагать, легко нашли бы общий язык?

Я нарочито медленно покачал головой. Тема была не из лёгких.

— Нет, Евгений Петрович, не решился. Понимаете, в тот раз наше знакомство началось с целой цепочки самых разных событий, которые здесь попросту не состоялись. К тому же, в начале восьмидесятых, я не так уж много времени проводил на Земле. Другая жизнь, другие интересы, что у меня, что у него — как тут построить общение? Прийти и заявить: «Здравствуйте, дорогой товарищ, я ваш старый друг, но вы меня не знаете, поскольку дружили мы в иной реальности?..»

И. О. О. усмехнулся.

— Да, это было бы несколько… опрометчиво. Ладно, будем считать, что с названием разобрались. А теперь, если можно — объясните, что вы имели в виду, когда говорили, что знали заранее, где искать эту… хрустальную пирамиду?

— За это вам нужно благодарить Владу… то есть Владиславу Штарёву, — поправился я, — физика-тахионщика и по совместительству главного вычислителя «Зари». Ещё до экспедиции она с Леднёвым разработала метод поисков «звёздных обручей» по тахионному пеленгу, и когда мы оказались в системе Юлианны — решила применить его и здесь. Один «обруч» у нас уже был — тот, через который мы вышли из червоточины, — и она подумала, что здесь, как и в Солнечной системе, могут найтись и другие. Аппаратуру она настроила довольно быстро, дня за три, и пока мы шли к планете, произвела несколько серий наблюдений. Результат обескураживал — новых обручей в пространстве или на других планетах она не засекла, зато получила чёткий пеленг на поверхность Зари. Так, — напомнил я, мы назвали самую перспективную землеподобную планету. По мере приближения полученный сигнал как бы разделялся, и когда корабль повис на низкой орбите, мы имели не меньше четырёх чётких пеленгов, указывающих разные точки на поверхности планеты. Все они были расположены на экваторе, и мы решили, что имеем дело с установленными на планете «обручами» — подобно тем, что были найдены на Земле, Луне, Марсе и Энцеладе. Оставалось обшарить указанные районы локаторами, а когда это не дало результата — перейти на экваториальную орбиту и произвести визуальные наблюдения. Честно говоря, особых надежд на результаты не было — три плотных слоя облаков, каждый толщиной в несколько километров, постоянно укрывали поверхность, и мы всего раз рискнули снизиться настолько, что оказались в верхних слоях атмосферы — и вместо «обручей» обнаружили это…

Я кивнул на экран, где медленно поворачивался силуэт пирамиды. Бэлька наблюдала