Анатомия мировых религий: Прошлое, настоящее, будущее - Владимир Шутов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
1. Обычное мирское физическое и душевное страдание.
2. Страдание перемен, связанное с возникновением новых трудностей и новых ситуаций при проявлении собственной активности любого существа в процессе его роста.
3. Страдание нестабильности, связанное с изменениями, приходящими извне.
Последние виды страданий, согласно буддизму, могут присутствовать и среди богов, где обычное мирское страдание отсутствует.
Полагая, что мироздание состоит из трех уровней (чувственный мир, мир «форм», мир «не-форм» /58/), буддизм, по сути, утверждает принцип всеобщности страдания на всех уровнях. Величие Будды Шакьямуни, согласно учению буддизма, как раз и заключается в том, что он понял «всеобщность» страдания, узнал его причину, а затем, устранив причину, победил его. Так он приобрел духовную высоту и мудрость, стал архатом.
Отчего же возникает страдание в мире людей? Буддизм отмечает три основных корня неблагих деяний, которые приводят к возникновению страдания, ухудшению личной кармы и продолжению перерождений в сансаре (круговороте рождений):
• алчность как стремление к удовлетворению неумеренных материальных потребностей;
• вражда как агрессивный способ достижения мирских целей;
• неведение как незнание или ложное знание, следствие неразумных душевных устремлений.
При этом буддизм утверждает, что основа возникновения страдания заключена и в самом удовлетворении желания. В /58/ сказано: «Удовлетворение желаний порождает вражду», а вражда порождает борьбу между людьми за обладание объектами материального мира. Получается, что желание является источником вражды, борьбы и, соответственно, Зла. Победив же всякое желание, человек якобы уходит от неблагих деяний, он уже не способен ухудшить личную карму, чем и способствует выходу из сансары – колеса перерождений. В этом и заключается благостное состояние для всякого ревностного служителя буддизма.
На основе детально разработанной системы представлений о страдании как об общемировом явлении буддизм разработал учение о так называемых благородных истинах, которые стали его своеобразным катехизисом, указующим направление выхода человека из колеса неблагих перерождений. В кратком изложении эти благие истины сводятся к следующему:
1‑я благая истина. Природа всего живого есть страдание, все живые существа находятся в круговороте перерождений («Все есть страдание» /58/). Земная жизнь понимается как поток элементарных психофизических моментов бытия, неких мгновенных атомарных состояний, называемых драхмами. Драхмы являются своеобразными квантами психофизической жизни. Набор этих драхм в теле биологического существа и является, собственно говоря, жизнью этого существа. В очередном посмертии составные части души распадаются на элементы-драхмы, и при воплощении в новое тело в каком-либо мире (чувственном, мире «форм», мире «не-форм») обновленная душа может состоять из нового набора элементов. Таким образом, постоянно сохраняемой в череде перерождений индивидуальной души – атмана не существует.
Буддизм принес с собой качественно новую идею, идею непостоянства души, идею возможности ее разложения на составные части. Вообще говоря, эту идею можно считать своеобразным развитием крайне простого комплекса представлений, характерного для современного человека западного типа, где индивидуальная душа всякого живущего человека признается неизменной константой, имеющей воплощение на Земле всего один раз в своем бесконечном бытии, после чего она направляется либо в рай, либо в ад. Буддийская теологическая модель является более гибкой, более динамичной. К тому же для всякого самого последнего грешника она оставляет надежду улучшить свою карму в последующих перерождениях. В этом плане она является более привлекательной, чем слишком «однозначная» теологическая модель европейского толка, хотя идея несохраняемости индивидуальной души несколько понижает степень этой привлекательности.
В буддизме есть еще один примечательный момент. Буддизм утверждает, что страдания не могут быть исчерпаны сами по себе или по чьей-либо воле, в том числе и по воле богов. Только деяния самой личности могут избавить ее от страданий, улучшить или ухудшить карму. Это очень важный тезис буддийского учения. При наличии такого тезиса понятие Спасителя-Мессии, берущего на себя грехи огромных людских масс и своими силами создающего рай на Земле, уже не находит места. Идея Божественного Спасения в буддизме отсутствует.
Однако идея грядущего второго пришествия Великого Учителя в нем все же есть. Буддисты верят во второе пришествие Будды, но пришествие его не как Бога, а именно как учителя, наделенного огромной духовной исправляющей силой. После этого произойдет обновление земного мира. Не исключено, что вера во второе пришествие Будды имеет те же корни, что и вера во второе пришествие Иисуса Христа. Похожую идею мы находим и в иудаизме в виде ожидания Мессии. Во всяком случае, одно можно считать бесспорным – идея пришествия Великой Личности, облагодетельствующей Землю, существует во многих религиях мира.
2‑я благая истина. Эта истина называется истиной возникновения страдания. Как уже говорилось выше, согласно буддийскому учению, причиной возникновения страдания является наша привязанность к чувственным земным наслаждениям и ложным воззрениям. Страдание порождается нашими желаниями, прежде всего желаниями обладать чем-либо.
3‑я благая истина. Эта истина называется истиной прекращения страдания. Для прекращения страданий, согласно буддийскому учению, следует очистить свое сознание от притока различных аффектов (читай – мирских желаний), избавиться от алчности, вражды и невежества (здесь под невежеством понимается все, что противоречит буддизму).
Разъединение с корнями неблагого и есть дорога избавления от страданий. Если аффекты устранены, желания умерщвлены, то, согласно учению, отсутствуют личностные негативные воздействия на окружающий мир, не выращивается более негативная карма и может наступить освобождение от рождения в низших мирах. Таким образом, путь прекращения страданий (но не путь личного спасения) по сути заключается в уходе от мирских радостей, от земных наслаждений, то есть фактически в уходе от жизни.
Но и в буддизме тоже не все так абсолютно отрешено от земного мира. Буддизм реально оценивает ситуацию, полагая, что не все пойдут по пути истины. Он вынужден признать, что многие должны усердно, в поте своего лица трудиться, обеспечивая хотя бы минимальные человеческие потребности, должны создавать семью, обеспечивать потомство и т. д. и т. п. Кто-то должен охранять государственность и управлять массами, наказывать нерадивых и преступников. При таких «нагрузках» полагаться только на буддийские духовные ценности, не пытаясь хотя бы отчасти компенсировать их прижизненными наслаждениями, – задача трудная и практически невыполнимая для большинства смертных. Поэтому буддизм признает неизбежность круговорота рождений в сансаре и ниже, в адских мирах.
Для придания законченного логического единства своим идеям буддизм счел необходимым опереться на концепцию о периодически наступающих концах света, совершаемых при чрезмерном развитии мирового Зла. После каждого конца света очередной мир погибает и рождается новый, в котором начинают вновь протекать те же самые процессы, что протекали ранее, процессы рождения, расцвета, угасания и последующей гибели. И так до бесконечности, не имея ни завершающей цели, ни итоговой направленности, ни смысла.
С теоретической и психологической точки зрения такие представления не являются сильным местом буддийского учения. В христианстве тоже есть конец света, здесь тоже его приход связан с представлениями о чрезмерно распространившемся Зле. Но за этим следует качественный переход – рождение нового, более благодатного мира. Такие представления, вообще говоря, являются более позитивными хотя бы потому, что они указывают на стратегическую перспективу.
4‑я благая истина. Эта истина есть истина пути. Она включает в себя перечень практических установок или благих правил поведения любого последователя буддизма на его жизненном пути. По сути, они сводятся к следующему:
• не грешить (в буддийском понимании);
• изучать буддийское учение;
• достигать мудрости.
Эти установления и правила представлены в так называемых учениях о восьмеричном благородном пути, о пути Малой Колесницы, о пути Большой Колесницы, об Алмазном пути, а также в учении о Шамбале, легендарной мифической стране, где в грядущей войне благое воинство Шамбалы (сторонников буддизма, разумеется) одержит победу над силами тьмы. Последнее положение буддийского учения довольно любопытно. Здесь «стандартная» небоевитость буддизма при строгом указании не причинять никому зла и тем паче никого не убивать с легкостью согласуется с легендой о грядущей битве и победе воинства Шамбалы. Здесь идея существования вполне земного, но более благодатного мира – Шамбалы оказывается созвучной с идей прихода Спасителя и устроения им Нового Мира. Здесь сам факт существования другой страны – Шамбалы, где все для всех намного лучше, опять же согласуется с представлениями о независимости истинного буддиста от внешних условий бытия. Как много все это опять созвучно с христианством.
